Палач - Евгений Бабарыкин

Я чуть толкаю жертву, мы идем вперед и останавливаемся немного не доходя до ворот второго склада. Только теперь я встаю лицом к жертве и снимаю с головы черный колпак. Сминаю тряпку в кулаке и не глядя сую в карман куртки.

Смотрю в лицо человеку, которого я привел на смерть. Привел отдать в жертву. В который раз осквернив свою душу пособничеством дьяволу.

Кажется, я где-то видел этого мужчину. Да, точно, вспомнил. В прошлом году, а может, пару лет назад мы вместе расчищали несколько газонов в микрорайоне, который до сих пор называют «новым», от травы и побегов елей, успевших пустить глубокие корни. Я недавно был там – вся освобожденная нами земля сейчас занята грядками с картошкой, морковью, свеклой и луком. И совсем некстати всплывает его имя – Петр. Его друзья, которые тогда работали вместе с нами, уважительно называли его Петром Иванычем. Кто он? Судя по тяжелым, грубым рукам и темному, иссеченному словно шрапнелью, лицу в мелких шрамах – обычный рабочий, металлист, слесарь или, скорее, токарь. Наверняка высшего разряда, коль товарищи звали по имени-отчеству. И точно золотые руки – раз мозоли не сошли, до сих пор работает, чинит мелочевку соседям и знакомым.

Я опять забываю и заглядываю ему в глаза и в который раз отшатываюсь – в них уже нет ничего человеческого. Просто пустые, равнодушные бельма.

Вот за эти минуты я ненавижу своего демона еще больше – если это возможно… Судя по глазам мужчины и по той раскалывающей мою голову боли, что не дает даже моргнуть спокойно, он уже чувствует, что мы пришли. Но никогда не выйдет сам. Он требует, чтобы ритуал был исполнен от начала и до конца.

Оставляю жертву стоять, бессмысленно таращась в черноту провала ворот второго цеха, чуть подсвеченного неровными сполохами огня. Возвращаюсь к виселице и беру в руки небольшую кувалду на длинной деревянной ручке, прислоненную к стойке. Дерево потемнело под дождем и ветром, зато металлическая, сплошь заржавевшая часть никогда не слетает, сидит как влитая. Рукоять чуть шершавая, не дает соскользнуть ладоням. Размахиваюсь и, описав молотом широкий круг, бью в рельс.

Тяжелый, низкий, чуть дребезжащий звук врывается мне в уши. Кажется, еще секунда – и голова разорвется тысячами осколков. Но это еще не все – размахиваюсь и бью во второй раз, успев в последний момент зажмуриться, хотя знаю, что это не поможет. Несколько секунд стою с закрытыми глазами, приходя в себя. Потом возвращаюсь к пленнику.

Захлебывающийся, переходящий в клекот вой и стон демопсов в цехе сменяется более тихими и спокойными звуками. Можно сказать, что демопсы перестали вопить от боли и сейчас просто скулят.

Но скоро, скоро явится тот, ради чьего появления мы сюда пришли… Еще секунда, две…

А вот и он – мой сосед демон Ли!

Он, как всегда, великолепен. И подает свое появление с должным театральным эффектом. Если бы я не видел это шесть сотен раз, наверное, впечатлился бы… Прекрасно помню первые годы посредничества. К тому же тогда я был подростком и произвести на меня впечатление не составляло особого труда. А сейчас все происходящее вызывает только смертную тоску и невыносимую головную боль. Мне даже кажется, что я чувствовал бы скуку, если бы не боль и не то особое воздействие, которое демон оказывает на любого человека, находящегося рядом с ним. Это логично – он должен внушать если не уважение, то страх всем и каждому. Первое время и я дрожал от ужаса. Но человек такая скотина, что может привыкнуть ко всему… И я привык.

Он метнулся из ворот одним прыжком, обдав меня и жертву клубами вонючего черного дыма и новой волной боли. Это всегда удивляет меня – кажется, терпеть уже нет сил, мозг вот-вот или закипит, или взорвется, лопнет гнойным нарывом боли, и это предел того, что ты можешь выдержать… Но демон каждый раз неприятно удивляет меня.

Я все-таки не выдерживаю и отступаю на пару шагов назад, за спину жертвы. Потом вспоминаю, зачем я здесь, и, сделав шаг вперед, легонько толкаю Петра в спину. Он послушно идет прямо к демону. Пока он механически переставляет ноги, я в который раз любуюсь настоящим хозяином нашего города – посланником ада, слугой сатаны – демоном Ли.

Он поджидает жертву, застыв на кривых мощных ногах, попирающих нашу землю. Демон высотой около трех метров – настоящая машина смерти из мышц, костей, когтей и рогов. Он похож на атлета-культуриста, завоевывающего призы на самых престижных соревнованиях. Только он еще больше, еще гипертрофированнее выглядят стальные бугры мускулов.

В чем-то он похож на человека – две руки, две ноги, торс и голова. В остальном настоящее исчадие преисподней: хвост, мощные кожистые крылья за спиной, сейчас сложенные в неаккуратные мешки. И рога – два из них, огромных, торчат из висков, образуя широченный полумесяц. Чуть поменьше, как шипы, ровными грядами топорщатся на плечах, на руках с тыльной стороны, от локтя до запястья, и на икрах. Кисти рук с пятью пальцами, как у людей, но обезображены мощными трехгранными когтями. И вместо стоп – такие же когтистые лапы, только с чуть более короткими пальцами. Когти и рога у демона кажутся выкованными из вороненой стали – чернее ночи в основании и сверкающие тусклым серым цветом на бритвенно-острых кончиках и гранях.

Морда у него больше всего походит на гориллью – только более массивные и широкие челюсти с торчащими вверх и вниз парами клыков да высокий, человеческий лоб. Маленькие глазки сверкают красным из глубоких впадин в тени мощных надбровных дуг.

Из одежды на нем – только черная полоска, свисающая юбкой от пояса до начала бедер. Я не уверен даже, что это одежда, а не роговая пластина, закрывающая причинное место. И знаю, что наш демон – мужского рода. Не знаю почему, просто уверен в этом.

Но не его мышцы, когти и клыки, и даже не мечущийся из стороны в сторону хвост с дурацкой львиной кисточкой делают из него демона. Наверное, так и должно быть – при первом же взгляде вы должны его узнать. Посмотреть и понять – это демон, слуга сатаны! Никаких сомнений!

Его кожа черного цвета, она лоснится, будто смазанная маслом. Во впадинах между мышцами кожа становится красно-алой. Кажется, что демон раскален изнутри, буквально пышет жаром. Я знаю, что это не так. Это не жар, это просто цвет. Но если кто-то думает, что от этого демон становится менее похож на исчадие ада, – он сильно ошибается.

Во-первых, кончики его рогов действительно раскалены докрасна и светлеют, накаляясь до солнечного, нестерпимого света, когда он насыщается. Из его пасти и из складок кожи сочится едкий черный дым, который постоянно окутывает его призрачным плащом. Дым не такой, как от костра или, допустим, горящей автомобильной покрышки, он более плотный, стекает с демона или обволакивает его полосами, которые иногда причудливо переплетаются. Этим дымом невозможно дышать – это не запах серы, который обычно приписывают исчадиям ада, но что-то не менее мерзкое и ядовитое.

Не знаю, пристало ли так говорить, но самое красивое зрелище, которое я вижу каждую неделю – это когда демон Ли, только что неподвижный, обвитый клубами и полосами дыма, вдруг взрывается движением, так что черное облако еще остается висеть на месте, а он вылетает из него стремительной молнией.