Прекрасный подонок - Кристина Лорен

Это прикосновение определенно было не случайным.

Тепло его руки сквозь юбку добралось до кожи. Все мышцы моего тела напряглись, а внутри как будто все начало таять. Что, черт побери, он делает? Разум завопил, требуя оттолкнуть его руку, требуя сказать ему, чтобы он никогда впредь не смел ко мне прикасаться, но у тела были свои идеи на этот счет. Соски затвердели так, что пришлось сжать зубы. Предательские соски.

Сердце бешено стучало у меня в груди. Прошло по меньшей мере полминуты. Никто из нас не сказал ни слова, только его рука, продолжая меня нежно поглаживать, сползла на бедро. Единственными звуками в звенящей тишине зала были наше дыхание и приглушенный шум города внизу.

— Развернитесь, мисс Миллс.

Его негромкий голос нарушил молчание, и я выпрямилась, глядя прямо перед собой. Затем медленно развернулась. Его рука, скользнув по телу, опустилась мне на бедро. Я чувствовала широкую мужскую ладонь — от кончиков пальцев на крестце до большого пальца, упирающегося в мягкую кожу над тазовой костью. Опустив глаза, я встретилась с ним взглядом. Он напряженно смотрел на меня.

Я видела, как поднимается и опадает его грудь, как дыхание становится все глубже. На резко очерченной челюсти дрогнул мускул. Его палец начал двигаться, медленно скользя взад и вперед, а взгляд не отрывался от моего лица. Он ждал, что я его остановлю. У меня было вполне достаточно времени, чтобы оттолкнуть его или просто развернуться и уйти. Но прежде чем как-то отреагировать, мне надо было разобраться с кипящей в груди бурей эмоций. Ничего подобного я раньше не чувствовала и никак не ожидала, что почувствую что-то такое по отношению к нему. Мне хотелось отвесить ему пощечину, а затем притянуть к себе за отворот рубашки и лизнуть в шею.

— О чем ты думаешь? — прошептал он.

В его глазах насмешка мешалась с беспокойством.

— Я все еще пытаюсь это понять.

Не отводя взгляда, он начал опускать руку. Его пальцы, пробежав по бедру, коснулись края юбки. Подняв подол, он погладил резинку и кружевной край чулка. Длинный палец скользнул под тонкую ткань и легонько потянул ее вниз. Я резко вдохнула, внезапно ощутив, как внутри все плавится.

Как я могла допустить, чтобы тело так реагировало? Мне все еще хотелось ударить его, но намного сильней хотелось, чтобы он продолжал. Между ног волной растекалась слабость. Тем временем Беннетт Райан засунул руку под резинку моих трусиков. Я почувствовала, как его палец ласкает кожу и прикасается к клитору, прежде чем протиснуться внутрь. Я прикусила губу, стараясь — безуспешно — сдержать стон. Когда я взглянула на мистера Райана, то увидела, что у него на лбу выступили капельки пота.

— Черт, — тихо прорычал он. — Ты течешь.

Он закрыл глаза и, кажется, отдался той же внутренней борьбе, что и я. Покосившись вниз, я обнаружила, что мягкая ткань его брюк натянулась. Не открывая глаз, он вытащил палец и смял в кулаке тонкое кружево трусиков. На его лице отчетливо читалась ярость. Он весь дрожал.

А затем одним быстрым движением мой босс сорвал с меня трусы. В тишине зала явственно послышался треск рвущейся ткани.

Грубо ухватив за бедра, он посадил меня на стол и раздвинул мне ноги. Я невольно застонала, когда его пальцы, вернувшись, скользнули между ног и снова погрузились внутрь. Я остро презирала этого человека, но тело меня предало: хотелось большего, хотелось, чтобы он продолжал. И он был хорош, хотя его прикосновения не были любящими и нежными, как я привыкла. Передо мной стоял мужчина, привыкший получать то, чего он желает. А в эту секунду он желал меня. Склонив голову на плечо, я оперлась на локти, чувствуя быстрое приближение оргазма.

К собственному ужасу, я даже проскулила:

— Ох, пожалуйста.

Перестав двигаться, он вытащил пальцы и сжал руку в кулак. Сев прямо, я вцепилась в шелковый галстук мистера Райана и рывком приблизила его лицо к своему. Его губы были так же совершенны на вкус, как и с виду — твердые и мягкие одновременно. Меня еще никогда не целовали так: чувствуя каждый изгиб, каждый уголок и каждое игривое движение языка, заставляя меня почти что терять рассудок.

Я прикусила его нижнюю губу, а мои руки потянулись вниз, к его брюкам, и быстро выдернули ремень из петель.

— Надеюсь, ты готов закончить то, что начал.

Он низко и сердито зарычал и, схватив мою блузку, рванул. Серебряные пуговицы испуганно раскатились по длинному столу. Его ладони обхватили мою грудь, пальцы заскользили по напряженным соскам, а темный взгляд по-прежнему не отрывался от моего лица. Его крупные мужские руки были жестки — они почти причиняли боль, но вместо того чтобы вздрогнуть или отпрянуть, я вдавилась грудью в его ладони. Мне хотелось еще, еще сильней, еще жестче.

Зарычав, он сжал пальцы. Промелькнула мысль, что могут остаться синяки, и на какой-то ужасный миг я поняла, что хочу этого. Я хотела хоть как-то запомнить это ощущение: когда тело полностью покоряется своим желаниям, отбросив всяческие условности.

Наклонившись, он легонько куснул меня в плечо и прошептал:

— Ах ты, маленькая шалунья.

Мне так не терпелось оказаться поближе к нему, что я с удвоенной скоростью задергала молнию у него на ширинке. Спустив с него штаны и боксеры, я сильно сдавила освободившийся член, чувствуя, как он пульсирует у меня в руке.

То, как Беннетт Райан прошипел мою фамилию — «Миллс», — должно было вызвать у меня яростную дрожь, но сейчас я ощущала лишь одно: чистое, неразбавленное желание. Он задрал мою юбку и повалил меня на стол. Прежде чем я успела сказать хотя бы слово, он схватил меня за лодыжки, взял в руку член и, шагнув вперед, вонзил его глубоко в меня.

У меня даже не осталось сил, чтобы ужаснуться собственному громкому стону — ничего лучше я в жизни не испытывала.

— В чем дело? — прошипел он сквозь стиснутые зубы, резко двигая бедрами и глубоко входя в меня. — Тебя никогда раньше так не трахали? Ты не была бы такой неприступной фифой, если бы тебя оттрахали как следует.

Какого хрена он о себе возомнил? И почему меня так заводило то, что он прав? Прежде я занималась сексом только в постели и никогда не ощущала ничего подобного.

— Бывало и получше, — уколола я.

Он рассмеялся, тихо и язвительно.

— Посмотри на меня.

— Нет.

Я уже почти кончала, но тут он резко вышел. Неужели он так меня и оставит? Нет. Схватив за руки, он рывком поднял меня со стола. Его губы прижались к моим, язык шарил во рту.

— Посмотри на меня, — повторил он.

И теперь, когда он больше не был во мне, я наконец-то смогла это сделать. Мистер Райан медленно моргнул. Длинные темные ресницы коснулись щек. А затем он сказал:

— Попроси меня, чтобы я дал тебе кончить.

Неверный тон. Это прозвучало почти как вопрос, но слова выдавали его, чертового подонка, с головой. Я хотела, чтобы он дал мне кончить. Больше всего на свете. Но будь я проклята, если когда-нибудь о чем-то его попрошу.