Дипломатия - Генри Киссинджер

Не так страшен черт, как обиженный бюрократ, а никсоновский Белый дом усугубил проблему нечувствительным отношением к установившимся до того процедурам. По сути своей переговоры представляют собой торговлю уступками. А потому те, кто отстранен от приливов и отливов переговорного процесса, дают волю своим фантазиям на переговорные темы, где якобы все уступки должна была бы делать только противоположная сторона, а уступок со стороны Америки вообще не было бы, если бы спросили совета у них. Лишившись обычной бюрократической подушки безопасности и находясь под обстрелом беспокойных консерваторов, разочарованных либералов и агрессивных неоконсерваторов, Белый дом Никсона оказался в странном положении тех, кто перешел к оборонительным действиям в успешной внешней политике.

По сути дела, критики заставляли администрацию вступить на курс конфронтации. И это было тогда, когда Америка дрогнула под натиском движения за мир, когда президент был на грани импичмента (а его преемник Джеральд Р. Форд был скорее назначен, чем выбран), когда каждая сессия конгресса ограничивала полномочия президента угрожать применением силы и одновременно стремилась в очередной раз сократить оборонный бюджет. Как представлялось администрации Никсона, непосредственной задачей текущего момента было перешагнуть через Вьетнам без геополитических потерь и выработать такую политику в отношении коммунистов, которая была бы связана с подходящими для этой цели полями сражений. Никсон представлял себе разрядку как тактику в долгосрочной геополитической схватке; его либеральные критики воспринимали разрядку как самоцель, в то время как консерваторы и неоконсерваторы отвергали геополитический подход как, ни больше ни меньше, исторический пессимизм, предпочитая политику ничем не сдерживаемой идеологической конфронтации.

По иронии судьбы, к 1973 году политика Никсона привела к такому умиротворению отношений между Востоком и Западом, что стало безопасно бросать ей вызов дома. Глубинной сутью противоречий стал вопрос более сложного характера: о том, можно ли или желательно ли отделять американскую политику от веры в конечный результат и эпизодичность политической вовлеченности. Никсон утверждал, что в многополюсном мире перемену следует искать только путем эволюции. Это требует терпения — а не традиционно сильной масти американской дипломатии. Критики Никсона, отражая традиции американской исключительности, настаивали на том, что Америка должна немедленно посвятить себя реформированию советского общества, — такой задачи Америка никогда перед собой не ставила, даже в период наличия у нее атомной монополии. Крупные дебаты общенационального характера были как необходимы, так и неизбежны между сторонниками восприятия внешней политики как стратегии и теми, кто воспринимал ее как крестовый поход; между теми, кто полагал, что наиболее мудрый курс заключается в том, чтобы приструнивать соперничающую сверхдержаву, и теми, кто настаивал на силовом наказании зла. Зато к числу не являющихся неизбежными факторов относился крах данного президентства, что помешало осмысленному завершению дебатов.

В отсутствие какого-либо самодовлеющего набора принципов каждая несогласная сторона концентрировала свое внимание на различных, по сути, угрозах. Кошмаром, преследующим Никсона, была геополитическая уязвимость перед лицом ползучего советского экспансионизма. Консерваторы же опасались морального разоружения или апокалиптической ядерной схватки, которая вполне могла произойти благодаря какому-нибудь советскому технологическому прорыву. Либералов заботила чрезмерная увлеченность Америки вопросами военной безопасности. Консерваторы боялись советского военного превосходства. Либералы хотели избежать перенапряжения сил. Никсон искал приемлемую долгосрочную стратегию.

Результатом стал водоворот противоречивых и неразрешимых страстей. Либералы внимательно следили за появлением каких-либо признаков откровенного согласия с принципами контроля над вооружениями. Никсон бдительно сопротивлялся геополитическим угрозам от Кубы до Ближнего Востока. Консерваторы нападали на то, что воспринималось ими как отступление Америки от идеологической конфронтации и ядерной стратегии. Это приводило к появлению странной ситуации, когда либералы нападали на оборонную программу Никсона, считая ее завышенной, а консерваторы осуждали политику Никсона по контролю над вооружениями, считая ее слишком примирительной. Оборонные программы проводились Никсоном через конгресс при помощи консерваторов с преодолением оппозиции со стороны либералов, а меры по контролю над вооружениями одобрялись, — если требовалось одобрение конгресса, — при помощи либералов вопреки оппозиции некоторых консерваторов.

Суть большинства критических обвинений (в конце концов, даже со стороны либералов) сводилась к призыву вернуться к первоначальным положениям политики сдерживания и выжидать — при наличии сильной обороны — трансформации советской системы. Никсон соглашался с необходимостью сильной обороны, но не верил в политику, которая позволила бы Москве формировать содержание дипломатии и вывести американский внутриполитический кризис из-под контроля. Критики считали, что активная дипломатическая деятельность в сфере отношений между Востоком и Западом притупит бдительность американского народа. Никсон же полагал, что дипломатическая гибкость требуется для того, чтобы укрепить американскую готовность противостоять коммунизму. Он был преисполнен решимости противостоять любому советскому проявлению экспансионистского характера — что в свою очередь некоторые критики истолковывали как подпитку изначально идеологического конфликта геополитикой европейского типа.

В июне 1974 года сенатор Генри Джексон распространил в своем подкомитете по контролю над вооружениями подготовленный группой известных ученых критический материал о разрядке, в котором утверждалось следующее: «согласно нынешней советской терминологии, разрядка, или «мирное сосуществование», представляет собой стратегическую альтернативу открыто воинственному антагонизму по отношению к так называемым капиталистическим странам. Оно не включает отказ Советского Союза и его союзников от конфликта с либеральными странами Запада. …Лобовой конфликт уступает место непрямым методам борьбы с использованием невоенных средств, называемых «идеологическими»: в советской практике этот термин включает в себя подрывные действия, пропаганду, политический шантаж и разведывательные операции»[1025].

Джордж Мини, президент АФТ-КПП, выразил те же мысли, но непрофессиональным языком, выступая перед сенатским комитетом по иностранным делам:

«Вот как Советский Союз представляет себе разрядку: в основе разрядки слабость Соединенных Штатов. Разрядка означает усиление идеологической войны. Разрядка означает подрыв НАТО. Разрядка означает абсолютное советское военное преобладание над Западом. Разрядка означает признание Западом права собственности Советского Союза на Восточную Европу. Разрядка означает вывод американских сил из Европы»[1026].