Чужеземец - Никита Баранов

Саша завистливо присвистнул. Сам-то он даже до ста восьмидесяти недотягивал пары сантиметров, а единственному представителю местных «аборигенов» – Барвину – иномирец дышал в кадык. Да и в плечах механик знатно выдавался, в отличие от его гостя. Хоть Саша и не выделялся высоким ростом, о неплохой комплекции он все же в свое время позаботился. Несмотря на то что со времен хождения в спортзал прошло без малого десять лет, масса оставалась достойной; правда, рельеф сильно сгладился, но все самые значительные группы мышц до сих пор заметно выделялись. Но все это на фоне синей кожи казалось скорее уродством, нежели достоинством.

У Саши призывно заурчал живот, да так, что вся округа наверняка услышала. Барвин хлопнул себя по лбу и вскочил со своего места:

– Как я забыть-то мог, а? Вот растяпа! Ты же столько энергии потерял, столько дней без еды был! Ты лежи-лежи, я сейчас чего-нибудь состряпаю на скорую руку.

Механик скрылся в недрах палатки и стал что-то активно искать. Вскоре он появился с двумя мешочками и небольшой металлической коробкой. Все это добро мигом рухнуло возле лежащего у костра Саши.

– Что там? – отчего-то недоверчиво поинтересовался иномирец.

– А у тебя что, рук да глаз нет? Открой и посмотри, голодающий.

Саша с сомнением размотал мешки. В одном скрипели твердые как кирпичи сухари из ржаного хлеба, в другом плавно пересыпался крупный скомканный сахар. В металлической коробке оказался подозрительно бледноватый кусок сливочного масла с мелкими зеленоватыми вкраплениями.

– Ты это, не бойся, ешь. В масле травы, а не плесень, так что смело намазывай на сухари, посыпай сахарком и ом-ном-ном в роток! Хе-хе-хе!

– Да ты тот еще весельчак, – заметил иномирец, пробуя сухой хлеб на вкус. Зубы неприятно загудели, пытаясь разгрызть этот почти ни в каких условиях не пропадающий элемент провианта. – И как тебе удается сохранить самообладание в такой-то ситуации? Это все алкоголь?

– Это все непоколебимая вера, Александр, – пожал плечами барон. – Ладушки, ты давай ужинай, заверни потом остатки в мешок да брось его под тент. А я, пожалуй, на покой отправлюсь, если ты не против. Завтра предстоит долгий день – тебя надо в ближайшее поселение отвезти, пусть врач осмотрит да подивится на такое синее чудо. Может, средство какое пропишет или, не приведи Свет, чего-нибудь вырежет… в общем, не забивай себе голову. Я понимаю, ты последние несколько дней и так провел в крепком сне, но все-таки советую надолго не задерживаться. Лучше ложись пораньше.

– Ты прямо как мама, – усмехнулся Саша, почувствовав себя почему-то редкостной скотиной. Может, потому, что абсолютно незнакомый ему человек сделал для него больше, чем его собственный отец. – Знаешь, сэр Барвин Сорин, ты отличный мужик. Спасибо тебе за все.

Механик не ответил. Он лишь гордо приподнял подбородок и отправился на покой.

Отшельник обещал объявиться с рассветом, но, когда светила уже вошли в зенит, он все еще оставался неизвестно где. Сложно было сказать, сколько в действительности времени ему было нужно для проведения разведки, но Виктор считал, что Джамафу уже давным-давно пора объявиться в оазисе.

Ночь прошла беспокойно, по крайней мере для иномирца. Он то и дело ворочался, пытаясь уснуть. В голову лезли самые разные мысли, причем совсем не об ушедшем в пески торговце животными и не о томящемся в плену Чарли. То и дело возникали картины из прошлого, давнего и не очень настоящего. Иногда появлялись смутные силуэты будущего, столь туманного, что даже воображение отказывалось его дорисовывать: вдруг ошибется? Но Виктор упорно продолжал смотреть на эти образы, запоминать их, вновь воспроизводить раз за разом, пытаясь понять, действительно ли они что-то значат, или все это – лишь результат работы уставшего разума.

В конце концов решив, что мысли о будущем не несут в себе никакого смысла, по крайней мере в данный момент, Виктор все-таки заснул, хоть и с титаническим трудом. Когда сон все же охватил его сознание, первые солнечные лучи уже коснулись крыши хижины.

Даша проснулась гораздо раньше своего товарища. Еще бы – она ведь не провела половину ночи, борясь с собственными мыслями. Встав и умывшись, она покопалась во вчерашних покупках и, выудив оттуда охапку свежих овощей непонятного происхождения, принялась делать из них рагу в чугунном казанке. Предварительно девушка пробовала каждый плод на вкус, и некоторые из них приходилось откладывать обратно в корзины: вряд ли сладкий и вязкий оранжевый «огурец» станет хорошо сочетаться с горькой и приторной зеленой «картошкой». Хоть незнакомых овощей оказалось много, попадались и вполне знакомые образцы – в первую очередь в казан отправились капуста, пара помидоров, кабачок. Откуда в местных песках взялись такие культуры – неизвестно, но, скорее всего, сюда их завозят из Авельона.

Виктор проснулся почти в полдень. Запах уже давно приготовившегося рагу заставил едва продравшего глаза иномирца сразу же подняться со шкур и направиться на свежий воздух, дабы вкусить там плоды кулинарного искусства Даши. А сама девушка тем временем сидела в позе лотоса возле берега пруда, прикрыв глаза, тренируясь в рунной магии. Она держала руки над водой, и Виктор издалека увидел, как под ее пальцами плавал целый косяк золотистых рыбок. Причем не мальков, которые, по обыкновению, еще не пуганы и падки на все неизвестное, а вполне взрослых особей, обходящих любую новизну стороной. Рыбки то и дело выпрыгивали из водной толщи, чтобы спустя мгновение с кучей брызг рухнуть обратно в пруд. Даша также пыталась управлять сперва единичными особями, заставляя их плыть по кругу или по восьмерке, а затем попробовала направлять целый косяк. Получалось на все сто процентов. Кроме того, девушка выловила из воды одну рыбешку с прокусанным боком и оторванным плавником. Та с трудом поспевала за своими сородичами и чаще всего догоняла косяк лишь спустя полминуты после того, как тот начинал движение в какую-нибудь сторону. Держа рыбку в руках, Даша исцелила ее одной силой мысли, после чего отправила обратно эту барахтающуюся шельму в привычную для нее среду обитания.

Насмотревшись на успехи своей подруги, Виктор тоже решил привести себя в форму и вспомнить парочку трюков, которым научился некоторое время назад в Арвенхе. Он раздобыл покрытую копотью кочергу и воспламенил ее, лишь щелкнув пальцами. Но этот фокус уже давно стал для иномирца обыденным, а потому Виктор стал постепенно модифицировать свое оружие. Сперва неконтролируемое пламя начало постепенно выравниваться, принимая смутные очертания настоящего рыцарского меча. Спустя минуту огненный клинок стал окончательно похож на оружие, с той лишь разницей, что сделано оно было совсем не из стали. А затем Виктор завершил свою руническую последовательность, взяв магический меч за рукоять… и легким толчком выбросив из его толщи уже бесполезную кочергу.

Все эти действия потребовали немалых сил, а потому иномирец почти сразу после создания эффектно затушил меч, плавно разжав ладонь, а затем резко ее сжав. Абсолютно бессмысленное и нерациональное действие, но красиво!