Чужеземец - Никита Баранов

Саша призвал всю свою волю, собрал ее в кулак и, переборов желание навсегда остаться на этом самом месте в этом самом положении, все-таки приподнял себя на локтях и оглядел собственное тело. На нем, как Саша мог увидеть, не было даже трусов: голое тело, испещренное сотней тонких царапин и чуть присыпанное песком, выглядело чужим. Почему-то за наготу стало довольно стыдно, хотя вокруг не было видно ни души – лишь ровная желтая степь от края до края, далекая горная цепь, едва виднеющаяся над горизонтом, и ничего больше.

Саша вновь почувствовал неприятное в области правой лодыжки. Взглянув туда, он резко вскочил и закричал: по ноге полз маленький черный скорпион, в атакующей позе задравший смертельно опасный хвост. Резким движением руки маленький убийца был сброшен на землю, где он сразу ретировался и довольно быстро для подобного создания скрылся в невысоких выгоревших зарослях.

Первый вопрос, который пришел Саше на ум, – это: «ГДЕ Я?!» Парень прикрыл глаза и попытался вспомнить вчерашний вечер. Лютый мороз, ночевка в заброшенном доме, появление странного типа, предлагающего не пойми что… затем баня, вкуснейший ужин, целая куча разномастных девушек, вполне доступных за определенную сумму, коей Лагош обладал в полной мере… Саша даже позволил себе выпить, причем достаточно много: в его стакане побывали водка, коньяк, ликер, множество коктейлей различной степени крепости, и даже нечто, что Лагош назвал магмагрогом, – это оказалась неимоверно обжигающая, чуть густая жидкость, имеющая характерный запах гари и, кажется, привкус горячей лавы. По крайней мере, именно такая мысль пришла Саше на ум, когда он опрокинул целую кружку этого адского напитка. Парень никогда в жизни не пробовал пить или жевать раскаленную лаву, но отчего-то был уверен, что вкус она имеет именно такой.

А что было дальше – как в тумане. В какой-то момент веселье вдруг кончилось, и организм решил, что с него хватит. Не меньше часа пришлось провести в обнимку с любимым фарфоровым другом любого уважающего себя алкоголика – унитазом. Это Саша еще помнил, но чрезвычайно смутно. А вот что случилось дальше, все еще оставалось загадкой.

И теперь, проснувшись после тяжелой попойки, Саша оказался непонятно где, по всей видимости, за тысячи километров от того заснеженного дачного поселка, да еще и абсолютно голый. Хуже расклад и придумать нельзя. А если учесть ужасную слабость во всем теле, царапины, несколько гематом и головную боль, то желание жить при таком раскладе и вовсе куда-то улетучивается.

Саша вновь протер глаза и огляделся. Степь. Степь. Степь. Степь. Горы. Степь. Степь. Сте…

– Паровоз? – вопросительно изогнул бровь парень. – В такой-то глухомани?

Сперва возникла мысль, что это всего лишь мираж. Но при детальном рассмотрении оказалось: впереди на насыпи действительно стоял поезд, а рядом с ним под пригорком умостилась просторная палатка. Людей рядом не было видно.

Саша попытался сделать шаг в сторону паровоза, и ноги прошило острой болью. Колени подкосились, и тело упало наземь, согнувшись в три погибели. Голова ударилась о неудачно выставленный острой стороной камень. Головная боль стала просто невыносимой.

В течение как минимум получаса Саша, мучаясь будто от агонии, просто лежал и не шевелился, потихоньку запекаясь на открытом солнце, не в силах даже закричать и позвать на помощь. Ему хотелось вернуться в прошлое, сказать Лагошу «нет» и продолжить свое жалкое существование беглеца. Не было бы никакой попойки, никакой отключки, а потом и всего этого…

И тут Саша вспомнил то, отчего вдруг вся боль в его теле на миг прекратилась. Тело как будто направило все свои рецепторы чувств на одну-единственную мысль: Лагош накануне говорил что-то об ином мире. Но это не могло быть правдой – только бредом опьяневшего богача. Саша оказался за тысячи километров от своего вчерашнего местоположения? Но это не доказательство существования другого мира. В наше время множество технологий позволяют провернуть такой фокус. Самолеты, например, летают с умопомрачительной скоростью и могут менее чем за сутки доставить человека в любую точку планеты. Странный паровоз посреди жаркой пустыни, когда весь мир давным-давно перешел на электровозы? Мало ли, бывают люди со склонностью к архаизмам. Быть может, это частный паровоз какого-нибудь чрезвычайно состоятельного джентльмена, решившего устроить себе маленькое театрализованное представление на тему Дикого Запада. И у него неплохо получилось, если это действительно так. Единственное, что слегка напрягало, – это странный вид местного светила. Прищурившись и чуть прикрыв глаза рукой, Саша смотрел на солнце и все пытался понять, что же именно так зацепило его взгляд. Возможно, то, что свет был несколько менее ярким, чем обычно, да и по размерам солнце казалось несколько больше. Скорее всего, в этом оптическом обмане была замешана высокая температура, которая так сильно раскаляла воздух, что очертания всех объектов значительно искажались.

Долгие размышления наконец отвлекли разум от боли, и телу даже удалось, хоть и с трудом, подняться на ноги. Еле-еле передвигая конечностями, Саша доковылял до палатки. Визуально до паровоза было идти всего несколько минут, но из-за странной острой боли как минимум в десяти точках по всему организму путь растянулся на целый час. Пару раз Саша пытался кричать, но вместо крика из горла вырывались лишь сиплые хрипы, после которых начинала кружиться голова и разум совсем терял ориентацию в пространстве. И наконец, когда жалкие двести метров были преодолены, случилась новая беда: взгляд начало застилать темной пеленой. Зрение резко ухудшилось, словно в глаза брызнули водой. Протерев веки, Саша понял, что это не иллюзия: отчего-то бешеным темпом лились слезы, причем по консистенции своей они напоминали какой-то вязкий клей. Лиха беда начало: ощущение того же клея чувствовалось еще и в горле, и в носу. Становилось трудно дышать, а двигать руками и ногами стало практически невозможно. Кожа на лице почти полностью онемела.

Саша впал в панику. Никогда раньше с ним такого не происходило. И хоть череп все еще раскалывался, мысли текли гладко: вспомнились все известные болезни, и ни одна из них не подходила под подобные симптомы. Лихорадка? Нет, все тело охватил бы озноб. Острая форма вируса? Но ею нельзя объяснить болезненные ощущения в разных частях тела, абсолютно случайных. В любой миг могло зажечь в области правой пятки, а могло уколоть сердце.

Вскоре даже мысли перестали слушаться. Перед глазами возникали странные образы – вроде бы из прошлого, а вроде бы никогда не существовавшие. Например, то и дело появлялись «кадры» того момента, когда произошло убийство мужика, наставившего Саше рога. Только вместо Марины в кровати лежал обугленный скелет с длинным самурайским мечом в руке. А вместо городского пейзажа сразу за окном виднелся открытый космос, на фоне которого ярко светили две вращающиеся друг вокруг друга звезды: одна большая, средней яркости, а другая маленькая, но свет ее слепил не хуже прожектора.

Перестав бороться с болью и усталостью, тело вопреки воле своего хозяина рухнуло на землю прямо перед входом в палатку, зацепив рукой край тента и сломав всю лицевую часть незамысловатой конструкции. Брезент сорвался, прихватив за собой две опорные балки, и вся палатка упала на уже лежащего на колючей траве Сашу.