Четыре ветра - Кристин Ханна

Отвратительный вкус, но она налила вторую порцию и залпом выпила.

– Мадонна миа, – ахнула Роуз. – За все эти годы ты никогда виски не пила, а сейчас сразу две стопки. – Свекровь подошла к Элсе и положила руку ей на плечо.

Тони отложил упряжь и встал:

– Элса, что случилось?

– Это Раф.

– Раф? – нахмурилась Роуз.

– Он ушел, – сказала Элса.

– Раф ушел? – не понял Тони. – Куда?

– Он ушел, – устало повторила Элса.

– Опять в эту проклятую таверну? Я ему говорил…

– Нет. Он уехал из Тополиного. На поезде. Во всяком случае, так мне сказали.

Роуз во все глаза смотрела на Элсу.

– Уехал? Нет. Не может такого быть. Я знаю, что он несчастлив, но…

– Ради бога, Роуз, – покачал головой Тони, – мы все несчастны. Вместо дождя с неба идет пыль. Деревья падают мертвыми. Животные умирают. Мы все несчастны.

– Он хотел уехать в Калифорнию, – сказала Элса. – Я отказалась. Это была ошибка. Я собиралась поговорить с ним об этом, но…

Она достала из кармана письмо.

Роуз взяла письмо дрожащими руками и принялась читать, беззвучно шевеля губами. Когда она подняла взгляд, в ее глазах стояли слезы.

– Сукин сын, – сказал Тони, прочитав письмо, и смял листок. – Нечего было его баловать.

Из Роуз словно воздух выпустили.

– Он вернется, – сказала она.

Они смотрели друг на друга. Отсутствие Рафа висело в комнате, переливалось через край.

Хлопнула дверь. Вернулись Лореда и Энт – с перемазанными руками и лицами и тремя маленькими картофелинами на двоих.

– Толку никакого… – начала Лореда и осеклась. – Что случилось? Кто-то умер?

Элса отставила стакан и сказала:

– Мне нужно поговорить с вами.

Роуз прижала ко рту ладонь, и Элса ее понимала. Жизнь детей изменится, когда она произнесет эти слова вслух.

Роуз на миг крепко обняла Элсу и тут же отпустила.

Элса повернулась к детям.

Глядя на их лица, она все же потеряла самообладание. Оба – вылитая копия отца. Она подошла к ним, обняла обоих сразу. Энт с готовностью прижался в ответ. Лореда попыталась вырваться.

– Ты меня задушишь, – пробурчала она.

Элса отпустила дочь.

– Где папа? – спросил Энт.

Элса убрала волосы с веснушчатого лица сына.

– Пойдемте со мной.

Она вывела детей на крыльцо, там все сели на качели. Элса посадила Энта себе на колени.

– Что еще случилось? – спросила Лореда таким тоном, словно мать вконец ее достала.

Элса вздохнула, оттолкнулась, и качели пришли в движение. Господи, как бы она хотела, чтобы дедушка был здесь, чтобы он сказал ей «Будь смелой» и подтолкнул качели.

– Ваш отец ушел…

Лореда нетерпеливо смотрела на нее.

– Да? И куда же он ушел?

Вот и все. Сейчас нужно либо соврать, либо сказать правду.

Он нашел работу в другом городе, чтобы спасти нас. Легко сказать, труднее доказать, когда не будет ни денег, ни писем, когда он не приедет домой ни через месяц, ни через два. Но дети не будут засыпать в слезах.

Только Элса.

– Мама? – резко сказала Лореда. – Куда папа ушел?

– Не знаю. Он нас бросил.

– Подожди. Что? – Лореда соскочила с качелей. – Ты хочешь сказать…

– Он уехал, Лоло. Запрыгнул на поезд.

– НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК, только он может так меня называть! – заорала Лореда.

Элса испугалась, что вот-вот расплачется.

– Извини.

– Он бросил тебя!

– Да.

– Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!

Лореда сбежала с крылечка и скрылась за углом дома.

Энт извернулся и посмотрел на мать. Он явно ничего не понял, и от этого у Элсы сжалось сердце.

– А когда он вернется?

– Я думаю, он не вернется, Энт.

– Но… он нам нужен.

– Я знаю, малыш, это больно.

Она отвела волосы с его лба.

Глаза мальчика наполнились слезами, у Элсы тоже защипало в носу, но она не станет плакать перед сыном.

– Я хочу папочку. Я хочу папочку…

Элса прижала сына к себе и позволила ему выплакаться.

– Я знаю, малыш. Я знаю…

Никаких других слов у нее не было.

Лореда забралась на ветряную мельницу, села на площадке под огромными лопастями, поджав коленки. Доски, нагретые солнцем, были почти горячими.

Как папа мог так поступить? Как он мог бросить свою семью на ферме без урожая и воды? Как он мог бросить…

Меня.

Она задыхалась от боли при мысли об этом.

– Вернись! – закричала она.

Голубое, сияющее бескрайнее небо Великих равнин поглотило ее слабый крик, она была совсем одна – маленькая, оставленная.

Как он мог бросить ее, он ведь знал, как сильно она хотела уехать с фермы? Она такая же, как он, она не похожа на маму, бабушку и дедушку. Она не хочет работать на ферме, она хочет уехать в большой мир, стать писательницей, написать что-нибудь важное. Она хочет уехать из Техаса.

Мельница затряслась, и Лореда подумала: «Отлично, теперь еще мама лезет меня утешать. Жалкое существо». Меньше всего на свете Лореде сейчас хотелось видеть мать.

– Уходи! – Лореда яростно вытерла глаза. – Это ты во всем виновата.

Мать вздохнула. Бледная, почти хрупкая. Даже смешно. Как же, хрупкая она, как корень юкки.

Элса забралась на площадку и села рядом с Лоредой, там, где всегда сидел отец, и Лореда разъярилась.

– Это не твое место! Здесь он…

Ее голос прервался.

Элса положила руку на бедро Лореды.

Лореда дернулась в сторону.

– Нет. Нет. Я не хочу снова и снова слушать твое вранье о том, что все будет хорошо. Ничего хорошего не будет. Он из-за тебя уехал.

– Я люблю твоего отца, Лореда.

Мама сказала это так тихо, что Лореда едва услышала. Глаза у мамы блестели от подступивших слез, и Лореда подумала: «Я не буду смотреть, как ты плачешь».

– Меня бы он не бросил, – вырвалось у нее.

Она спустилась с мельницы и, ослепленная слезами, кинулась в дом, где дедушка с бабушкой сидели на диване, держась за руки, и выглядели так, будто над ними только что пронеслось торнадо.