Очарование юности - Маргарет Малькольм

Кажется, Энтони стал постепенно избавляться от тяжкого бремени недоверия и одиночества. И причиной этого была Елена.

«Однажды Энтони поймет, — безнадежно подумала Кит, — что Елена перестала притворяться. Тогда ему станет значительно хуже, чем было до этого! Как бы я хотела, чтобы он лишился всех своих денег прежде, чем действительно влюбится в эту женщину и сделает ей предложение. Я не умею хитрить, тем не менее, мне придется скрывать ото всех свое открытие!» Девушка кивнула, вдруг осознав, что Милли пристально наблюдала за ней все это время. Даже милая старушка Милли не должна была ни о чем догадаться, поэтому Кит сменила тему разговора.

— Кстати, насчет праздничного меню, — весело заметила она. — У меня такое чувство, словно мы что-то забыли…

Пожилая дама молча протянула ей лист бумаги, на котором она записывала список блюд, и Кит приняла его предательски подрагивающей рукой.

Близнецам повезло. Четыре дня, что оставались до Рождества, не прекращаясь, валил снег. Инки и Бэтс предлагали свои услуги оцепеневшим жителям Бэнфилд-Сент-Мэри, которые никак не могли найти ни сил, ни времени, чтобы самостоятельно расчистить заносы. Братья возвращались домой лишь с наступлением сумерек, усталые, но крайне довольные приятной тяжестью набитых карманов, и искренне радовались хмурому небу, сулившему снегопад и на следующий день.

Вообще последние предпраздничные дни оказались хлопотными для всех обитателей имения, но это были счастливые хлопоты. Как-то Кит сказала, что Холли-Лодж — дом для большой семьи, и теперь ее слова сбылись.

Подружка Пенни Анна уже неделю гостила у них. Она была тихим, замкнутым ребенком, на первый взгляд довольно непривлекательным. Но когда ее лицо озарялось радостью, и глаза лучились счастьем, она просто преображалась.

Мистера Чипчейза ожидали в сочельник, и Энтони выдвинул насчет него предположение, сильно озадачившее Кит.

— Ты никогда не думала, как было бы здорово, если бы Милли и Чипчейз поженились? — неожиданно произнес молодой человек, когда они с Кит украшали гостиную ветками остролиста.

Девушка воззрилась на него, приоткрыв от удивления рот.

— Нет, мне и в голову такое не приходило, — призналась она. — Конечно, я не вижу причин, по которым они не могли бы…

— Вот именно, — отозвался Энтони. — Примерно одного возраста, и у них много общего. Конечно, они уже далеки от романтических бредней, но разве это помешает им создать крепкий союз? Неплохая идея, а?

— Для них или для окружающих? — поинтересовалась Кит.

— Я вообще-то о них думал, но… — Энтони запнулся. — Для окружающих, за исключением совсем юных, страстная влюбленность представляет серьезную опасность!

— Романтика и безрассудная страсть — не одно и то же, — с негодованием возразила Кит.

— Разве нет? — с интересом спросил молодой человек. — Поправь меня! Что такое романтика, на твой взгляд?

— Ну, влюбленность, — быстро ответила Кит.

— Влюбленность! — повторил Энтони. — Чувства, основанные только на поверхностном знакомстве, непродолжительны, так как люди не могут постоянно витать в облаках. Рано или поздно им придется спуститься с небес на землю, где нет места волшебству, и отношениям придет конец. Только молодежь может любить, ссориться, снова мириться и учиться на собственных ошибках, не оставляя в душе шрамов, как это бывает со взрослыми людьми.

— То есть вы предпочли бы жениться по расчету? — произнесла Кит с горечью в голосе.

Энтони рассмеялся и шутливо взъерошил ей волосы.

— Моя девочка взбунтовалась! Нет, благодарю покорно! Я просто хочу сказать, что если я соберусь связать себя узами брака, то только с девушкой, которая хорошо меня знает и любит. На мой взгляд, это не то же самое, что влюбленность. Только взаимопонимание гарантирует крепкий и долгий союз. На меньшее я не согласен.

— И она должна разделять это мнение? — спросила Кит, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.

Энтони кивнул:

— Конечно. Обоюдное согласие, доверие и уважение… О, снова пришел почтальон! Что за странные времена настали!

— В Рождество всегда так, — отрешенно произнесла девушка, все еще обдумывая его слова.

Энтони взял письма и рассортировал их на маленьком столике.

— Три для Милли, два для тебя, по одному мальчикам, а Пенни и Анне — целый мешок, — сообщил он и, запнувшись, добавил: — Одно для меня!

— Я отнесу Милли ее почту, — сказала Кит, забирая со стола несколько конвертов.

Энтони промолчал, и, бросив на него взгляд через плечо, Кит увидела, что он внимательно читает свое письмо.

Минут через десять Милли, проходя через гостиную, обнаружила Энтони, все еще сидящего с письмом в руке. На его лице застыло изумленное выражение.

— Надеюсь, все в порядке, Энтони? — с беспокойством поинтересовалась пожилая дама.

Некоторое время он словно не осознавал, что этот вопрос адресован ему. Затем, очнувшись от забытья, негромко засмеялся, сложил письмо и спрятал его в карман.

— Ни разу в жизни не получал вестей приятнее, чем эта! — воскликнул Энтони и, крепко обняв старушку, увлек ее под свисающую ветвь остролиста. — Сегодня мне есть что отпраздновать! Намного лучше, чем… — Тут в порыве чувств он поцеловал Милли, и она, покраснев от смущения, оттолкнула его[3].

— Молодой человек, не стоит тратить ваши поцелуи на старуху вроде меня, — ворчливо произнесла она.

Энтони дерзко ухмыльнулся:

— У меня еще много осталось! Хотите, докажу? Милли кокетливо вздохнула и вышла из комнаты.

— Боже мой, как на некоторых действует Рождество! — заметила старушка. — Хотела бы я знать, что за известие он получил!

— Несомненно, он сильно изменился благодаря тебе, — одобрительно произнес мистер Чипчейз.

Уже наступил вечер Рождества. Радостное волнение от полученных подарков осталось позади, традиционный обед также отошел к разряду приятных воспоминаний, и семейство уютно расположилось у огня, неспешно беседуя.

— Кто? — притворившись, что не понимает, о чем речь, спросила Кит.

— Молодой Роскот, конечно! — нетерпеливо воскликнул мистер Чипчейз. — Когда мы впервые встретились, он был настроен враждебно, подозревал меня во всех смертных грехах и ненавидел целый свет. А посмотрите на него теперь!

Кит послушно повернула голову. Энтони развлекал уже порядочно уставших девочек фокусами. Они во все глаза смотрели, как он легонько припечатал ладонью монету к макушке Пенни и потер, а затем, поднеся другую руку к подбородку девочки, продемонстрировал всем эту монету!

Пенни восторженно заверещала.