Брошенное королевство - Феликс В. Крес

Чистый и опрятный двор перед домом, ухоженная дорога, прекрасный сад, и наконец сам дом — отстроенный, надежный — произвели немалое впечатление на гостей. Глорм раз-другой обернулся к сопровождавшим его людям, которые явно были слегка удивлены как образом жизни, так и самой личностью хозяина. Его благородие Делен, прославленный воин и мастер меча, румяный и толстенький, скорее походил на какого-нибудь урядника, купца или корчмаря. В самом доме гостей встретила ее благородие Алия — симпатичная, но, похоже, несколько уставшая и явно обеспокоенная женщина с округлившимся от очередной беременности животом, годовалым ребенком на руках и еще двумя, цеплявшимися за юбку. Гостеприимная и любезная, она не позволила себе прибегнуть к помощи слуг, лично проводив гостей в выделенные им комнаты, причем ей каким-то образом совершенно не мешали непоседливые малыши под ногами и на руках. Смущенные, запыленные, звенящие шпорами и оружием мужчины искренне благодарили, тут же получая новые доказательства внимательного отношения со стороны хозяйки дома. Немногочисленная прислуга пыталась совершить чудеса, лишь бы только у гостей была возможность побыстрее освежиться с дороги. Было объявлено о несколько более раннем, чем обычно, ужине, тем временем гостям предложили легкое вино и фрукты. Неожиданно на помощь хозяевам пришла спутница Басергора-Крагдоба — тридцатидвухлетняя очень красивая и энергичная женщина, которая сразу же сбросила в своей комнате дорожную одежду и переоделась в слегка помятое, извлеченное из багажа платье.

— Я помогу, — просто сказала она, с улыбкой подходя к хозяйке дома. — Меня зовут Энита, я… была невольницей его благородия Глорма. Позволь мне.

Что бы ни означала ее улыбка, она убедила усталую и слегка растерянную Алию, которая со своим мужем не вела бурной светской жизни; в этом доме гости появлялись редко. И не зря: оказалось, что брюнетка, довольно легко переносившая тяготы путешествия, прекрасно разбирается в управлении прислугой, может проследить за приготовлением еды, раскладывает вещи прибывших, посылает кого-то за водой, разговаривает и шутит с бегающими по дому девочками — и все это таким образом, что ее невозможно в чем-либо упрекнуть. Вскоре она завладела слугами прибывших вместе с Глормом воинов, послав их на двор помочь с лошадьми. Почти захватив власть в доме, она вместе с тем каждым словом и жестом давала понять, что она здесь лишь помощница.

Делен и Глорм заперлись в комнате хозяина.

— Я ожидал четверых или пятерых всадников, — признался первый со слегка смущенной улыбкой на толстощеком и вместе с тем все еще мальчишеском лице.

— Я пропитался духом Роллайны, всего этого «великого Дартана», — оправдался великан. — Там никто никогда не вспоминает о слугах и даже об оруженосцах… Я написал, что со мной будут четверо товарищей, и совершенно забыл об их свитах.

— Что это за люди?

Крагдоб улыбнулся — с легкой иронией, но без злобы.

— Во время войны они попробовали солдатской жизни, но не добыли рыцарских перстней, судьба поскупилась им и на трофеи, а если и не поскупилась, то они все растранжирили. Война закончилась, они вернулись в свои владения, рядом с которыми твой дом выглядит княжеским дворцом. Весь Дартан полон теперь таких неудачливых носителей чистой крови, у которых ничего нет, кроме собственных мечей и разбуженного тщеславия. Так уж вышло, что я хорошо знаю только этих четверых. Если бы я знал всех, то сразу же мог бы пойти на Кирлан, ведя за собой двадцать отрядов. Они пошли бы за одно обещание новой войны.

— Они как-то пригодятся в Громбеларде?

— А я знаю? Они вообще незнакомы с горами, не знают даже языка, но умеют сражаться, и им нечего терять. Разве я сам был другим в их возрасте? Или ты?

Делен кивнул.

— Где Тевена и Рбит? — спросил Басергор-Крагдоб. — Ведь они у тебя?

Делен снова кивнул.

— И да… и нет. Будь это другая пара, я бы сказал, что они влюблены друг в друга. Все время вместе, теперь тоже куда-то поехали. Мы все думали, что ты появишься самое раннее завтра или послезавтра.

— Говоришь, они куда-то отправились?

— В Эн Анелу, окружной город в половине дня пути отсюда. Но я точно не знаю, в сам ли город.

— Ясное дело. Зачем, тоже не знаешь?

Делен странно посмотрел на него.

— Тевена и Рбит. Если добавить еще Арму, в моем доме оказались бы три существа, с которыми мне всегда было стыдно даже разговаривать, поскольку они сразу начинали смотреть на меня как на ребенка… По сравнению с ними я ничего ни о чем не знаю. Они сказали мне, зачем едут в Анелу, и я чувствовал себя очень довольным и посвященным, пока какое-то время спустя не понял, что, собственно, они ничего мне не сказали. Ну и похорошела же Тевена! — неожиданно добавил он.

— Похорошела?..

Румяный знаток и покоритель женщин толком не знал, как объяснить. Он сделал несколько неясных жестов руками.

— У нее… все некрасивое, но… вместе. Все вместе. Ибо стоит лишь посмотреть на один ее рот, когда она презрительно произносит свое: «Удивляешься? Ну и зря»…

Глорм улыбнулся — слова прозвучали в точности так, как если бы он услышал Тевену.

— …то возникает желание… ну… У нее всегда было… что-то внутри. В словах, во взгляде, в ней самой.

Крагдоб не был бабником.

— Мне не нравится, что они что-то замышляют, — сказал он, меняя тему, а вернее, возвращаясь к предыдущей. — Рбит, впрочем, уже давно. Уже в письме, которое он послал мне на Агары, полно было недоговорок. Он писал Теве, не знаешь? Они общались только через тебя?

— А ты все за свое… Что я могу вытянуть у Рбита и Тевены?

— Ну тогда я попробую.

Делен не был настолько глуп, как порой любил притворяться. Таланта к интригам у него действительно не было ни на грош, но он умел думать. Ему казалось очевидным, что от Рбита даже Глорм ничего не добьется. Не умевшие лгать четверолапые разумные защищались от людского любопытства столь же нахальным, сколь и раздражающим образом: очень многих вопросов они попросту не замечали, и никогда не было понятно, то ли кот молчит, поскольку ему есть что скрывать, то ли ему именно сейчас так хочется, то ли, наконец, он просто скучает и сейчас заснет. К тому же Тевена умела врать, как, пожалуй, никто другой на свете. Арма превосходно умела собирать сведения, но чтобы задурить кому-то голову и сбить его с толку, лучше всего было послать Тевену. После разговора с ней любой мог выйти из избы, издавая звонкое ржание и жуя овес, глубоко убежденный в том, что он — конь. Рбит и Тева, ну что ж… Было тайной, каким образом друг друга терпели — и уважали! — два существа, из которых одно никогда не произнесло ни слова правды, а второе за всю свою жизнь ни разу не солгало. И великий Крагдоб собирался что-то из них вытянуть?

Глорм без труда прочитал эти мысли на лице бывшего товарища по оружию. Они были не столь уж и глубоко скрыты.

— Поговорим потом, — сказал Делен. — Сейчас сядем за стол… наверняка ты проголодался.