Архангелы Сталина - Сергей Шкенев

— А чертей вы там не видели? Или ангелов?

— Что уж я, бабу в руках не держал? Иную, конечно, от чёрта только с трудом отличить можно. Дело твоё, а только мы ещё только на восьмом ящике были. Вот те крест! Саня Беляков форточку открыл, спиртом гостью угостил. Она хлопнула без закуски, и лопочет не по-нашему.

— Так потом и улетела?

— Если бы, — тяжело вздохнул лётчик. — Под винт попала. Как раз, для этого полёта новый, трёхлопастной поставили. Ну и в мелкое крошево…. Тьфу, бред полнейший.

Не такой уж и бред, если вспомнить предупреждение набольшего шефа. Валькирия вульгарис, сиречь обыкновенная. Гадость-то, какая. Знать бы ещё, чей это халявник к нашему миру подмешивается…. Напридумывают гадости, а честным архангелам расхлёбывать. А тут ещё медведь этот, дверью пришибленный. Да, вы же не знаете…. У него в желудке русалку нашли. Какую, спрашиваете? Обычную, импортную, в виде тётки с рыбьим хвостом.

— Изя, — окликнул меня начальник, свесившись с крыла, — срочно выставляй оцепление. Ближе ста метров к самолёту никого не подпускать. А сам отправляйся на "Челюскин" за носилками и дрелью. И побыстрее.

— Чего ты там ремонтировать собрался, кувалду не захватить?

— Не понимаешь? — Гиви постучал себя по голове. — Мы же не можем товарища Сталина в таком виде народу предъявить. Сейчас пулевых отверстий наделаем, и можно показывать израненных бесстрашных сталинских соколов во главе с самим орлом.

— Точно, — одобрил я стратегический ход комбрига Архангельского, — а в благодарность Иосиф Виссарионович будет выслушивать свои мудрые советы, расстреляет Хрущёва и женит тебя на немке.

— С какой стати? — Возмутился Гавриил. — В Германии женщины страшные.

— Так и думал, что по первым вопросам возражений не будет. А за женитьбу не переживай, подумаешь, страшная. Зато традиции попаданства будут соблюдены.

Я с трудом увернулся от брошенного в меня гаечного ключа громадных размеров, наверняка уворованного в самолёте, и пошёл в сторону шлюпки. Что ж, если страна нуждается в героях — она их получит.

Представления наши о вольном житье,

Как статьи уголовного права.

Потому-то сознанье томит бытие

С национал-большевистской приправой.

Эх, крапива-лебеда,

Не томи мне душу.

Получилось как всегда,

А хотелось — лучше.

Сергей Трофимов

" Презренные гады, отбросы человеческого общества, заплечных дел мастера, они хотели восстановить в нашей стране капитализм, отнять у советского народа самое дорогое, самое ценное — советский строй, отнять вождя и учителя народов великого Сталина и его ближайших соратников. Предатели оптом и в розницу, авансом хотели запродать советскую страну империалистам, подготовляли условия для вооружённого захвата иностранными агрессорами советских территорий. Они пытались ослабить оборонную мощь нашей страны и нашу славную Красную Армию.

Это они подготовили и устроили злодейское покушение на товарища Сталина. И только исключительная храбрость летчиков Чкалова, Байдукова, штурмана Белякова, и личная отвага нашего вождя, Иосифа Виссарионовича Сталина — позволила избежать исполнения преступных замыслов торговцев Родиной.

Как сообщает наш корреспондент с борта "Челюскина", во время гнусного нападения, совершённого истребителями без опознавательных знаков, враг потерял восемь самолётов, шесть из которых были сбиты лично товарищем Сталиным, в том бою получившим тяжёлые ранения.

Мы надеемся, что советская разведка найдёт виновных, а советское правосудие, выражая волю 170-миллионного народа страны Советов и трудящихся всего мира, скажет своё слово — смерть преступникам!

Да здравствует непобедимая большевистская партия Ленина-Сталина!

Да здравствуют славные работники ОГПУ!

Да здравствует наш великий вождь, учитель и друг товарищ Сталин!"

Хозяин кабинета раздражённо бросил "Правду" на пол и, вдобавок, наступил на неё, порвав в нескольких местах.

— Это твоя самодеятельность? Да как ты смел, старую ленинскую гвардию…. Что, вообще, в Москве творится? На улицах войска, на всех перекрёстках танки. Почему в Спасских воротах пулемётчики? Я тебя, золотопогонная твоя морда….

— Заткнись, Клим, — оборвал начальника Каменев, спокойно сидевший в кресле, закинув руки за голову, — прилетит товарищ Сталин, и подробно тебе расскажет, кто в Советском Союзе настоящий большевик-ленинец, а кто продажный наймит мирового капитализма. Не суйся поперёд батьки…. Или ты тоже из троцкистов? Может Егорову позвонить?

— Причём тут Егоров? — Сбавил обороты Ворошилов.

— Пока не причём. Но если хочешь, сам спросишь, когда он закончит Ягоду допрашивать.

— Как, вы и его арестовали? За что? — Нарком по военным и морским делам рванул крючки душившего его кителя, не озаботившись их расстегнуть.

— За убийство Менжинского. Особо циничное, заметь. Представляешь, какая сволочь, застрелил председателя ОГПУ прямо в постели, куда проник, злоупотребив служебным положением.

— Куда проник? — Не сообразил Климент Ефремович. — В постель?

— На дачу. А ты про что подумал? Какие-то мысли не большевистские тебе в голову приходят. И, судя по количеству выстрелов, он был там не один. Не переживай, признается.

Краснота на лице Ворошилова сменилась бледностью, он подошел к столу и налил воды из графина, горлышко которого выдавала неровную дробь по краю стакана.

— Ты хочешь сказать, что я….

— Побойся бога, Клим, — засмеялся заместитель наркома. — Как ты мог такое подумать? Мы же друг друга ещё с Первой Конной знаем.

— Вячеслава Рудольфовича, можно подумать, меньше знал. Не жалко, Сергей Сергеевич? Он же с Дзержинским начинал.

Каменев встал с кресла, поднял газету, и похлопывая ей по руке, заглянул Ворошилову в глаза. Тот беспокойно поставил стакан на стол, расплёскивая воду.

— Пятьсот восемьдесят миллионов золотом на личных счетах за границей, Климент Ефремович. Стоит это пули, или нет? Много ещё чего интересного рассказал. Связи, явки, пароли, утюги на подоконнике…. Верхушку ОГПУ ещё придётся хорошенько потрясти. Я так думаю, миллиарда четыре удастся вытащить. Ты не будешь возражать, если мы твою жену к этому подключим?

— Зачем? — Удивился нарком, видимо смирившийся с подчинённым положением. — Она же у меня не финансист, музейный работник.

— Я и не требую, что бы Гольда Давидовна на суконно-камвольном комбинате работала. Пусть родственные связи за границей подключит. Не может же быть, что бы никого не осталось, всё-таки в партии с седьмого года. И что у вас за мания к странным мезальянсам? В кого пальцем не ткни….

— К чему эти грубые намёки, Сергей Сергеевич? Екатерина Давыдовна приняла православие, и мы венчались в церкви. Как и Владимир Ильич с Надеждой Константиновной, между прочим.