Проверка на преданность - Кирилл Казанцев

Повинуясь жесту Боруцкого, Валера и его бригада двинулись к выходу. Взгляд, которым главарь одарил Антона, не предвещал ничего хорошего, но это особой роли не играло и никакой угрозы в себе не несло. Антон знал, что всей банде гулять на свободе оставалось не так уж и много.

– Ты на него не сердись, – похлопал Антона по плечу Боруцкий. – В отличие от нас с тобой, он ведь действующий офицер полиции. А они не привыкли просто так по морде получать.

– Я тоже! – огрызнулся Антон, подумав о том, что мог бы сейчас так же точно врезать и самому Боруцкому. И был бы прав.

– Извини, приятель, но ты в такие дела погружаешься, что проверки тут просто необходимы. Специфика работы. Ну, ничего! Будем считать, что ты выдержал очередную и, подчеркиваю, последнюю проверку. Я даже готов искупить свою вину некоторой суммой премиальных за твое геройское поведение.

Антон промолчал, не зная, верить своему работодателю или не верить. До конца не верилось. Скорее всего, его реакция недавно говорила о том, что он удивлен поведением Антона. Наверняка Боруцкий ждал, что парень не выдержит и начнет кричать, что своего схватили, что работает он на такого-то и такого-то. Или, что он сам офицер полиции. А тут такой сюрприз, и вдвойне приятный. И чист оказался претендент, и исполнитель толковый.

– Задание тоже блеф? – угрюмо спросил Антон.

– Нет, – тон Боруцкого сразу стал деловым, – задание настоящее и остается в силе. Когда готов приступить?

– Я уже как бы и приступил, только эти ваши идиоты мне помешали. Я ехал посмотреть, где живет клиент.

Павел Борисович Лисовский в свои сорок два года научился быть степенным только внешне. Для подчиненных, для старых знакомых, которые достигли определенного высокого положения, для новых знакомых, с кем нужно держать дистанцию, потому что непонятно, что они из себя до конца представляют. Даже для жены он научился выглядеть степенным, деловым, погрузившимся в свои мысли о работе, о политике.

Внутри же он оставался все таким же жадным до романтики, до бесшабашного веселья. К сожалению, при его должности и его положении в обществе бесшабашное веселье он мог себе позволять только в очень узком проверенном кругу, и без жены. Бывали такие минуты, когда тесной проверенной компанией они загружались в одну из саун, откуда вытекала только вода, а отнюдь не информация. Вот там-то было все, чего все еще жаждала душа не старого еще чиновника. И бесшабашное веселье, и девочки, которые за определенную сумму разыгрывали безумный секс, полный животной страсти.

В остальное время Лисовский был приличным гражданином, эталоном степенности и порядочности. Но приходило лето, жена уезжала с дочерьми в Сочи к своей маме, и для Павла Борисовича наступали дни одиночества и ожидания хоть короткого, но все же отпуска, когда можно махнуть на юг к семье. Правда, ожидание отпуска и встречи с семьей никоим образом не отражались на тайных наклонностях чиновника. Наоборот, отсутствие жены в городе способствовало их проявлению.

Сегодняшний вечер прошел в приятных переговорах с партнерами. Приятных и потому, что партнеры, заинтересованные в Павле Борисовиче, оплачивали ужин, и потому, что результатом переговоров были определенные действия Павла Борисовича, которые принесут обоюдную выгоду обеим сторонам. Схема накатанная, главное, удостовериться в серьезности намерений да заручиться поручительством известных Лисовскому лиц. Без протекции такие вещи не делаются.

Беседа прошла, как принято говорить в таких случаях, в атмосфере полного взаимопонимания и доверия. Гости откланялись, расплатившись за стол, а Павлу Борисовичу взбрело в голову еще немного посидеть. Очень ему нравилась в этом ресторане певица, а она как раз начала свою вечернюю программу.

Нравилась она Лисовскому всем. Точнее, в ней сочетались каким-то сексуальным образом все те женские черты, которых не хватало его жене. Это касалось черт лица, формы губ, фигуры в целом и степени полноты в частности. Павел Борисович слышал, и довольно часто, поговорку, что девяноста процентам мужчин нравятся полные женщины, а оставшиеся десять процентов это просто скрывают. Ее, скорее всего, придумали женщины, не уверенные в собственной сексуальности. В этом Павел Борисович был убежден. Скольких мужчин он на своем веку выслушал в минуты откровенности и ни разу не слышал, чтобы кому-то в самом деле нравилась рыхлая большегрудая корова с красными от потливости складками. Просто в каждой женщине сексуальность проявляется по-разному, и независимо от комплекции, от веса и размера груди. Женщина может возбуждать, сводить в постели с ума, имея грудь нулевого размера. Просто кому что нравится. Ему вот нравится именно такой тип женщин, как эта певица. Чуть припухлая фигура, чуть плавные очертания. И губы должны быть полноваты, но без вывертов и силикона. Грудь не больше второго-третьего размера, а волосы обязательно жесткие, южного типа.

Он прослушал две песни своей любимой исполнительницы, выкурив две сигареты подряд под меланхолию, а потом к нему подсела девушка двадцати с небольшим лет. Была она заметно навеселе, раздражена, но… Но тот же, в принципе, тип, что и у певицы. Только певица оставалась недосягаемой, гипотетичной, а эта девица… нет – дама! Это молодая дама рядом, и ей явно нужна была не только зажигалка для ее тоненькой сигареты. Ей нужна была душа живого человека, чтобы пообщаться, чтобы выговориться. И она предпочитала душу мужскую.

Лисовский привычно окинул неизвестную взглядом: волосы недавно посетили салон красоты, это он умел отличать, пальчики ухоженные, с профессиональным маникюром и наращенными ногтями, платье для коктейля по цене… явно не дешевое. Девочка с достатком, девочка его круга, а это всегда импонирует.

– Так вы угостите даму огоньком? – как будто вынырнула из задумчивости дама и подняла на него глаза.

– Вам только огоньку? – приветливо спросил Лисовский, чиркая зажигалкой. – Может, я могу предложить вам бокал шампанского?

– Шампанского? – Дама прикурила, поморщилась и снова посмотрела на него: – Пусть будет шампанское.

– Мне кажется, что у вас какая-то беда, – ловко наливая в бокал пенистый напиток, продолжал Павел Борисович. – Что-то случилось? Может, я могу чем-нибудь помочь вам?

Она подняла бокал и некоторое время смотрела через него на свет.

– Давайте выпьем, – предложил Лисовский, поднимая свой бокал и мельком оглядываясь по сторонам, на случай, если появится хозяин этой заблудшей овечки. – Правда, вы не сказали, как вас зовут?

– Меня зовут Полина, – ответила дама, – только зачем вам это знать? Разве то, что вы угостили меня бокалом шампанского, является поводом для знакомства?

Лисовский поперхнулся. Произнесенная фраза имела сходство с аналогичным анекдотом про француженок, для которых секс не является поводом для знакомства.

– Вот видите, – уныло проворчала она. – И вы смеетесь, и вам я смешна. А то, что у человека на душе кошки скребут, что человеку в петлю залезть хочется – на это всем наплевать.

– Полина, милая, мне совсем не все равно, что у вас на душе. Наоборот, я с самого начала предложил вам свое участие.