Поцелуй дьявола - Барбара Картленд

Он бросил вещи на стол и повернулся к ней. После всего увиденного Скай была настолько оглушена и бесчувственна, что не имела ни малейшего представления, как поступить дальше. Остолбенев, она увидела перед собой взметнувшийся вверх хлыст.

Она упала на постель и почувствовала жесточайшую боль, будто по ее плечу полоснули кинжалом. Хлыст опускался на ее тело снова и снова. Атлас ночной рубашки не защищал ее. Она услышала собственный крик, потом боль стала невыносимой, и она почти потеряла сознание.

Где-то вдалеке, отделенная от происходящего завесой тумана, она услышала удаляющиеся шаги. Скай молила о забытьи, но оно не приходило. Она явственно чувствовала и физическую, и душевную боль. Раньше Скай думала, что больше не снесет от него унижений, но это было гораздо хуже всего, что она могла себе представить.

Словно раненый зверь, она хотела лишь спрятаться, завернулась в одеяло и замерла, почти не дыша, едва способная думать, страдая от страшного унижения.

Стемнело. Она не пошевелилась. Нингай, войдя на цыпочках в пещеру, зажгла свечу. Наконец сквозь мучительные тени своих мыслей Скай услышала, как Эль Дьябло подошел к ее постели.

— Скай!

Он произнес ее имя, его голос был глубок и звучен, и ей послышалась плохо скрываемая мольба. Она не ответила. Немного погодя он задул свечу и вышел. Звук его шагов замер вдалеке. Скай осталась лежать в темноте одна.

— Почему вы пришли сюда? — спросила Скай у служанки.

Индейская девушка, сидевшая рядом с ней, скрестив ноги, посмотрела на нее, и в ее грустных темных глазах зажглась улыбка.

— Я очень счастлива здесь, сеньора, — сказала она, — мой отец и я прошли много миль, чтобы попасть сюда из Перу. Пока мы не оказались здесь, мы голодали, никто не заботился о нас. Но потом мы нашли Эль Кабезу.

— Как же вы нашли его? — спросила Скай.

— Люди сказали нам, чтобы мы шли сюда. Мы пришли к Эль Кабезе, и он сказал нам: «Добро пожаловать, у меня есть для вас работа». Он великий человек, сеньора, и очень добрый.

Голос Нингай звучал серьезно и искренне.

— Ты хорошо относилась к Эль Кабезе, потому что он дал твоему отцу работу. Ты думала бы так же о всяком, кто дал тебе работу?

Эта мысль была слишком сложна для понимания Нингай.

— Простите, сеньора? — переспросила она.

Скай засмеялась.

— Не волнуйся, — сказала она, — Эль Кабеза хорош до тех пор, пока он заботится о вас.

— Да, сеньора. Очень хорошо. Эль Кабеза — великий вождь, так говорит мой отец.

Перед лицом столь слепой веры любые слова были бессильны, и Скай, встав с кушетки, подошла к окну, как делала уже не менее десятка раз в течение этого дня.

Ей не верилось, что время может идти так медленно. Как часто раньше ей хотелось остаться одной, как часто она мечтала об одиночестве! Только теперь она почувствовала, как томительно долго тянутся часы и, честно говоря, ей было тягостно пребывание наедине с собой.

Вынужденное одиночество совсем не то же самое, что уединение, выбранное сознательно; и хотя она со страхом ожидала возвращения Эль Дьябло, она начинала чувствовать, что лучше быть пленницей, чем страдать от скуки, не имея возможности перекинуться словом ни с кем, кроме Нингай.

Она не видела Эль Дьябло с той самой ночи, когда он выпорол ее. Истощенная духовно и физически, Скай даже и не пыталась на следующее утро встать с постели. Ее тело болело, но самые тяжелые страдания доставляла ей уязвленная гордость.

Она лежала в постели, пила отвар, приготовленный для нее Нингай, и ничего не ела до тех пор, пока днем индианка не сказала ей, что Эль Дьябло уехал охотиться на ягуара-людоеда. Поняв, что в этот вечер он не вернется, Скай заснула и проспала без сновидений до самого утра.

Здоровье, свойственное молодости, позволило ей легко забыть черное отчаяние прошедшего дня. Плечи все еще болели, резкие движения причиняли сильную боль, но на лицо вновь вернулся прежний румянец, исчезли темные круги под глазами.

Несмотря на то что ее мучили и били, она была жива, и солнце продолжало светить. Возможно, в другой раз ей удастся бежать.

Она оделась в костюм для верховой езды, хотя знала, что до возвращения Эль Дьябло, будучи пленницей, шагу не сможет ступить за пределы пещеры. Снаружи находилось двое часовых, и, к удивлению Скай, обнаружилось, что если раньше дверной проем закрывала лишь занавеска, то теперь от окружающего мира ее отрезала закрытая дверь.

На двери было два железных засова. Изнутри и снаружи их украшал орнамент индейской ручной работы. Во всем, что делали индейцы, чувствовалась рука искусных ремесленников. Дверь, ведущая в пещеру, была для Скай одним из главных препятствий на пути к свободе. Сейчас она вспомнила, что, лежа в полубессознательном состоянии, слышала удары молотка. Эти звуки казались лишь незначительной частью тех шумов, что постоянно проникали в ее комнату через окно из лежащего внизу лагеря.

Теперь она поняла, что Эль Дьябло решил больше не давать ей ни малейшей возможности к побегу — двое часовых снаружи, запертая дверь, два человека, приносивших ей еду, причем заходили к ней и выходили от нее они одновременно, — и, наконец, Нингай, которая спала у порога ее спальни.

— Ты замерзнешь, лежа здесь, — резко проговорила Скай, обнаружив у своего порога индианку, — ступай к себе.

— Нет, сеньора, не могу. Эль Кабеза велел мне оставаться здесь.

— Но представь себе, как я смогу бежать отсюда, минуя запертую дверь и двух вооруженных часовык, стоящих снаружи? — спросила рассерженно Скай.

Нингай оставалась совершенно серьезна.

— Я думаю, сеньора, что Эль Кабеза приказал мне оставаться тут не для того, чтобы держать вас в заточении, а чтобы оберегать вас от опасности.

Когда она произнесла эти слова, ее рука приблизилась к ней, и Скай увидела, что она держит длинный острый нож, с которым не расставался ни один гаучо.

— Чтобы охранять меня? — повторила она изменившимся голосом.

Скай вспомнила направленные на нее взгляды, когда она проходила через лагерь. Она привыкла не обращать внимания на враждебные взгляды мужчин, но сейчас выражение этих темных глаз оставалось неизменным, несмотря на различие в чертах лип. Глупо было бы не понять, что ее светлая кожа и золотые волосы особенно сильно подчеркивали ее красоту в стране, где женщины унаследовали цвет глаз и волос от испанцев, а смуглым цветом своей кожи были обязаны жаркому солнцу.

На мгновение Скай овладел страх, и она задрожала. В свое время она смеялась над Джимми, предупреждавшим ее об опасностях, подстерегающих в чужой стране. Сейчас Скай поняла, насколько была глупа. Марипоза — страна мужчин с горячей кровью, в их глазах она выглядела очень желанной.

— Позволь и мне взять нож, — предложила она, но индианка лишь покачала головой.