Что я натворила? - Аманда Проуз

— Как им удастся это сделать? Здесь нет бесконечной полосы белоснежного песка; остров же совсем крошечный! — возмутилась Кейт.

— Да, и все же сейчас такое происходит во всем Карибском регионе. Особенные места, участки пляжа, где когда-то отдыхали наши предки, внезапно перестали быть нашими. Свободным остров становится все меньше и меньше, и сделать тут ничего нельзя. Если только у вас нет гигантской суммы, чтобы все это выкупить, — спокойно объяснил Саймон.

— Какой кошмар! Я не понимаю, как такое можно допустить, — ужаснулась Кейт.

— Это проблема, и всего лишь одна маленькая часть очень сложной головоломки. Конечно, было бы лучше, если бы те миллионы, которые тут зарабатываются на туризме, шли на цели более благородные, но, похоже, этого не происходит. Как и другие островные государства, жить без туризма мы не сможем, хоть и платим за это слишком большую цену.

— Я не понимаю, Саймон. Я пытаюсь представить — а если бы такая гигантская корпорация в один прекрасный день заявила, что собирается выкупить зеленые лужайки, скажем, Йоркшира? Разве может так быть, чтобы всем вдруг запретили приезжать в Эксмур, в долины Йоркшира или Озерный край, потому что их выкупила какая-нибудь компания? Или, например, выкупила Гайд-парк или Бристольские холмы? Да никто не позволил бы этого!

— Позволили бы, если бы не могли ничего с этим сделать. Иногда люди просто не хотят ни о чем слышать, кроме как о деньгах, все заглушается на фоне шестизначных сумм, — сказал Саймон.

— Теперь я чувствую себя виноватой. Ведь я-то остановилась как раз в одном из таких отелей, — смущенно произнесла Кейт.

— Хорошо, что вы об этом знаете, но не стоит винить в этом себя. Наслаждайтесь тем прекрасным местом, в котором мы имеем счастье жить, мы рады им с вами поделиться. Мне просто хотелось бы, чтобы эти люди знали предел.

Кейт кивнула:

— Все хорошо, когда в меру, верно?

— Верно.

С мгновение они посидели в тишине, наслаждаясь теплом солнца на своей коже.

— От чего вы пытаетесь убежать, Кейт? — спросил Саймон. Этот вопрос возник так внезапно, что Кейт он застал врасплох.

— Ну, я даже не знаю, с чего начать.

Произнеся это, Кейт еще глубже окунула ступни в песок.

— Может, стоит начать с начала? — намекнул преподобный.

— Если бы все было так просто, Саймон. На самом деле я не знаю не с чего начать, а как подойти к этой теме. Мне кажется, что вы, как человек верующий, можете сильно переменить обо мне мнение после того, что я сейчас расскажу, — еле слышно сказала Кейт.

Саймон улыбнулся:

— Как забавно, Кейт, что вы судите меня, решаете мою реакцию, пытаетесь предугадать мое мнение, а, между прочим, я не собираюсь как-то менять свое отношение к вам.

— Но вы ведь не знаете, что я сделала.

Кейт прикусила нижнюю губу, борясь с нервами.

— Ну так расскажите, — подмигнул Саймон.

Женщина медленно выдохнула, пытаясь придумать правильную фразу, чтобы та звучала как можно менее шокирующе.

— Последние пять лет я провела в тюрьме, отбывая наказание за убийство. Я убила человека. Вернее, не просто какого-то случайного человека… Я убила своего мужа.

Кейт ждала какой-либо реакции, но Саймон молчал. И она продолжила:

— Теперь мне нужно начать жить заново, но я не знаю как. Не знаю. Мои дети, Доминик и Лидия, сердятся, и, конечно, я это понимаю, но я так по ним скучаю, что аж дышать порой не могу. Мой муж был настоящим чудовищем, самым жестоким человеком в моей жизни.

Почти инстинктивно Кейт провела ладонью по внутренней стороне бедра.

— Он столько лет держал меня в постоянном страхе. Почти двадцать лет я боялась говорить с кем-либо, просить о помощи, рассказывать, что со мной происходит. Мне приходилось постоянно себя сдерживать и одергивать. Моя личность становилась все меньше и меньше, и я знала, что когда-нибудь просто исчезну. Я не жалею о том, что сделала, Саймон, но мне очень жаль, что я подвергла этой боли других людей. И к тому же я очень виновата, потому что ради собственной свободы я изуродовала жизнь своим детям.

Саймон помедлил, а потом неторопливо произнес:

— Лука говорил: «Не суди, да не судим будешь. Не осуждай, и да не осудят тебя. Прощай, и да простится тебе». Вот как я живу, и такие люди, как я, те, что верят в Иисуса, знают — прощение будет даровано тому, кто в нем больше всего нуждается. Это очень помогает, Кейт.

— Но в том-то все и дело. Я перестала верить в Него. Если бы Бог вмешался в мою жизнь, все было бы иначе, но где ваш Господь был тогда? Я молилась, ждала, умоляла его помочь мне; но не получила никакого ответа. Поэтому я перестала просить — по крайней мере, разочарования от этого в моей жизни стало чуть меньше, — сказала Кейт, еле сдерживая слезы.

В течение нескольких минут они с Саймоном сидели молча. Затем преподобный встал.

— Пойдемте! — сказал он.

Взяв Кейт за руку, Саймон повел ее к берегу. Не обращая внимания на температуру воды и не думая о том, что, может, женщина не умеет плавать, он потащил ее в море, пока они не оказались в воде по пояс. Тут Саймон остановился и снова взял Кейт за руку. Льняные брюки женщины прилипли к ее ногам.

Преподобный положил руку ей на поясницу.

— Стойте спокойно.

Саймон сказал это почти шепотом.

Кейт последовала его инструкции. Песок быстро осел, и теперь они с Саймоном словно смотрели вниз через прозрачное стекло.

— Глядите! — указал преподобный на песок под ногами. Глазам Кейт потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому странному пейзажу, но потом она разглядела рядом со своей ступней крошечную серебристую рыбку. Увидела, как маленький краб поспешил в яму на морском дне, а рыба побольше с удивлением глянула на внезапно возникшее перед ней препятствие.

— Видите эту маленькую рыбку, Кейт? — спросил Саймон.

Кейт кивнула:

— Да! Вижу!

— Вы думаете, эта маленькая рыбешка знает, что происходит здесь, над водой? — улыбнулся Саймон.

— Я в этом сомневаюсь, — хихикнула Кейт.

— И вы правы. Она плавает в теплой воде, ищет тенистый уголок, снует туда-сюда в поисках пропитания и общается с другими рыбками. Ее волнуют только те мелочи, из которых состоит ее жизнь, и она понятия не имеет о том, что есть здесь пляж и вообще этот остров, что в океане есть материки, а на земле есть государства, в которых есть дома, где живут люди, и у этих людей есть разные машины, самолеты, деньги… На самом деле все, что существует прямо над головой у этой рыбки, ей неведомо. Но знаете что, Кейт? Просто потому, что она не имеет об этом никакого понятия, это не значит, что этого нет.

Кейт перевела взгляд от кромки воды на стоящего рядом с ней мужчину, который держал ее за руку.