Самая лучшая свадьба - Линн Грэхем

Лиззи спустилась вниз к завтраку. Крутившийся возле ее ног Арчи, увидев Чезаре, бросился к нему: тот бессовестно баловал пса, бросая ему вкусные кусочки со стола. Чезаре мгновенно повернулся, приветствуя Лиззи. Небритый и взлохмаченный, он несколько утратил привычный лоск. На нем были вчерашние мятые джинсы и рубашка.

– Извини, что заперла дверь в спальню. Я не подумала. Обещаю больше этого не делать. – Лицо Лиззи было спокойным, как лесное озеро. – Комната свободна.

– Приму душ перед тем, как отправимся на аэродром, – сказал Чезаре не сводя с нее глаз, словно пытался что-то разглядеть. – Лиззи, нам надо поговорить.

– В этом нет необходимости. Все было сказано вчера вечером.

– Но…

– Я подумала над твоими словами и пришла к выводу, что ты прав, – прервала его Лиззи, отчаянно пытаясь заставить его замолчать. – Между нами заключено соглашение, не более того. Отныне будем строго придерживаться его. Обещаю со своей стороны выполнять условия перед твоей бабушкой, пока мы будем на острове. Не вижу препятствий для того, чтобы не довести… проект до успешного завершения.

Чезаре несколько растерялся, услышав ее спокойную, рассудительную речь. Он порадовался, что Лиззи спокойна и готова сопровождать его на Лайонз ради Афины, но не был согласен ни с одним ее словом. Пока он размышлял о том, какую тактику выбрать для дальнейшего разговора, Лиззи окончательно перехватила инициативу.

– Говоря об успешном завершении проекта, – продолжала она, улыбаясь широкой неестественной улыбкой, – полагаю, мы почти у цели, потому что я беременна.

– Беременна? – почти с комическим недоверием переспросил Чезаре. Он вскочил и пододвинул ей стул. – Господи помилуй! Садись…

Удивленная такой горячей реакцией, Лиззи присела.

– Мир не рухнул, Чезаре, с женщинами это случается довольно часто.

– Ты моя жена. Для меня новость очень личная, – пробормотал Чезаре, опуская руки на ее хрупкие напряженные плечи.

Лиззи замерла.

– Прошу не трогать меня. Конечно, в присутствии Афины нам придется притворяться счастливой парой, но сейчас мы одни и в этом нет надобности.

Ошарашенный резким отпором, Чезаре шагнул назад. Он думал о ребенке, испытывая непреодолимое желание прижать ладони к ее животу, но Лиззи была решительно против.

– Прости, меня обрадовала новость о ребенке.

На взгляд Лиззи, он вовсе не выглядел довольным, скорее наоборот, Чезаре побледнел и напрягся. От злости у нее чесались руки ударить его. Сделав неожиданное заявление, она рассчитывала вернуться после вчерашней ссоры к нормальным, дружеским отношениям. Лиззи давала понять Чезаре, что ему больше не надо играть с ней в семью – он снова свободен и волен в поступках. Вместо этого атмосфера еще больше накалилась.

– Не думал, что это случится… так скоро, – тихо пробормотал он.

– Во всяком случае, мы избавлены от множества неприятных формальностей, – как можно убедительнее произнесла Лиззи, полагая про себя, что при активном занятии сексом без предохранения, она должна была забеременеть гораздо раньше.

– Формальностей?

– Ну да. Как-то неловко было бы прибегнуть к искусственному осеменению.

Слово «неловкость» очень хорошо выражало состояние Чезаре, когда во вчерашнем разговоре с Серафиной, у него вдруг открылись глаза. Сознательно обманывая себя, все это время он рыл яму, в которой теперь Лиззи готова закопать его живьем. Якобы желая принять душ, Чезаре поднялся наверх. На самом деле ему необходимо было сделать важный телефонный звонок. В семье только отец обладал тонким душевным чутьем и мог дать полезный совет. Чезаре не мог довериться младшим сестрам: они тут же проболтались бы Лиззи. Рекомендация Жоффредо включала только одно слово, кроме того он предложил сыну подумать, как ему дальше жить без Лиззи. Настроение Чезаре окончательно испортилось.

Выбрав для поездки на остров легкое белое платье, Лиззи уделила особое внимание макияжу, не столько из тщеславия, сколько из практических соображений: она не должна проигрывать в сравнении с красавицей брюнеткой Серафиной.

Время до вылета почти не оставалось, когда спокойный и невозмутимый Чезаре спустился вниз. Темно-золотистые глаза и смуглую кожу лица выгодно подчеркивал свитер цвета слоновой кости. Садясь в лимузин, он даже не взглянул на Лиззи, так что ее ухищрения пропали даром. Устроившись на сиденье между ними, ее Арчи в конце концов положил голову на мускулистое бедро Чезаре и разомлел, когда тот машинально почесал его за ухом.

В течение часа, пока вертолет доставлял их на остров, Лиззи мучила себя вопросами, изредка бросая взгляд на мрачно молчавшего Чезаре. О чем он думает? Как мог забыть все, что было между ними? Не только секс, но смех, разговоры, ощущение настоящей близости? Неужели это была лишь игра ее воображения? Чезаре переменил положение, слегка коснувшись ее бедром, и Лиззи окатила жаркая волна желания. Непреодолимая сила физического влечения напугала ее. Она напомнила себе, что эта сторона их жизни закончена, но продолжала с вожделением думать о сидящем рядом мужчине.

Неожиданно Чезаре указал в окно на ее, как он сказал, остров. Вертолет пошел на снижение. Лиззи с интересом смотрела на большой участок суши в форме капли, покрытый густой растительностью.

– Это Лайонз? – ахнула она. После рассказов матери в ее представлении остров выглядел как пустынная скала в море. Впрочем, Лиззи редко думала о нем, ведь шансов попасть сюда у них с Кристи практически не было.

Впервые за двадцать четыре часа ее охватило радостное возбуждение. Не обращая внимания на протянутую Чезаре руку, она соскочила на землю и поспешила к белому зданию на склоне горы. Как и остров, дом оказался больше, чем она представляла.

– Афина говорила, что ее отец построил виллу в начале прошлого века. У нее было пять братьев и сестер, поэтому он такой просторный, – пояснил Чезаре, поддерживая ее под локоть. – Примо считает, что надо построить новый дом, но пока, за неимением времени, обновил этот.

Заметив, что Лиззи немного задыхается, Чезаре обеспокоенно заметил:

– Не спеши. Сегодня жарко, а ты ждешь ребенка.

– О господи, – рассердилась Лиззи, – я совсем немного беременна.

Чезаре обреченно закатил глаза, понимая, что пожинает плоды собственной глупости. Несмотря на нелегкую судьбу, Лиззи по природе была на редкость жизнерадостна и необидчива, во всяком случае до тех пор, пока он сам все не испортил.

Примо встретил их у дверей и сообщил, что рабочие заканчивают приводить в порядок территорию, но дом уже полностью готов.

Широко раскрыв глаза, Лиззи прошла через выложенный плиткой холл в просторную гостиную, в которой элегантно сочеталась традиционная и современная обстановка. Французские двери с легкими цветастыми занавесками вели на террасу со ступенями, ведущими к уединенному песчаному пляжу. С террасы открывался живописный вид на море.