Речные заводи. Том 1 - Ши Найань

еще по три чаши вина и после этого вошли в дом. Главарь велел привязать свою лошадь к дереву, а музыканты, сопровождавшие его, расположились перед домом и начали играть.

Войдя во внутренние покои, жених спросил хозяина:

– Где же моя будущая супруга, дорогой тесть?

– Она стесняется и не решается выйти, – ответил Лю.

– Тогда разрешите мне выпить в знак глубокого почтения к вам, – промолвил главарь, самодовольно улыбаясь, но тут же, отставив чашу, произнес:

– Впрочем, нет, пожалуй, я сначала повидаю свою жену. Выпить можно и потом.

Старый Лю думал о том, как же спрятавшийся в спальне монах сумеет убедить главаря отказаться от свадьбы, но вслух он только сказал:

– Я сам провожу вас туда.

Взяв со стола подсвечник, он повел главаря за ширмы и, указывая на дверь в комнату дочери, сказал:

– Она здесь. Прошу вас, войдите. – И тотчас же ушел, унося с собой свечу. Не будучи уверен в удаче всей этой затеи, он решил заранее приготовиться к бегству.

Тем временем главарь с шумом распахнул дверь в спальню. В комнате было темно, как в пещере, и он недовольно проворчал:

– Ну и скупой же человек мой тесть! Даже плошки не мог в спальне зажечь, держит мою жену в темноте! Завтра же пошлю моих молодцов в крепость, чтобы они привезли оттуда бочонок хорошего масла. Пусть у нас будет светло!

Лу Чжи-шэнь, притаившись за пологом, слышал все это и едва сдерживал смех. А главарь-жених ощупью пробирался вглубь комнаты, приговаривая:

– Женка! Почему же ты не встречаешь меня? Тебе не следует стыдиться. Завтра ты будешь госпожой нашего стана.

Наконец, нащупав полог кровати, главарь откинул его и протянутой рукой попал Лу Чжи-шэню прямо в живот. Тогда Лу Чжи-шэнь схватил главаря за голову и крепко прижал ее к кровати. Разбойник начал было вырываться, но Лу Чжи-шэнь, со словами: «Ах ты, негодяй проклятый!» – ударил его правой рукой пониже уха. Тут жених не вытерпел и заорал:

– Как же ты смеешь так обращаться со своим мужем!

– А это, чтоб ты получше узнал, какая у тебя жена! – крикнул Чжи-шэнь.

Тут он свалил разбойника около кровати и принялся молотить его кулаками так, что тот во весь голос завопил:

– Спасите! Помогите!

Услышав этот вопль, хозяин Лю от испуга застыл на месте. Он надеялся, что монах сумеет как-то уговорить разбойника отказаться от задуманного плана, и был поражен, когда до него донеслись крики о помощи. Быстро схватив подсвечник, он в сопровождении нескольких разбойников кинулся в спальню.

При мерцающем свете свечи они увидели совершенно голого человека, который, сидя верхом на спине главаря, избивал его. Старший из прибежавших разбойников крикнул:

– Эй вы, молодцы, скорей на помощь нашему предводителю!

Разбойники мигом вооружились пиками и палицами и хотели уже было напасть на Лу Чжи-шэня, но тот заметил их и, бросив главаря, схватил стоявший рядом с кроватью посох. Размахивая им, Лу Чжи-шэнь ринулся вперед. При виде рассвирепевшего монаха разбойники с криками разбежались, а хозяин Лю пришел в полное отчаяние.

Воспользовавшись суматохой, главарь разбойников выскользнул из спальни и побежал к воротам. Кое-как отыскав своего коня, который стоял неоседланный у дерева, он вскочил на него и хлестнул отломанной от дерева веткой. Тот рванулся вперед, но тут же стал. Всадник воскликнул:

– Вот беда! Даже конь, и тот против меня!

Приглядевшись, он увидел, что впопыхах забыл отвязать уздечку. Освободив коня от привязи, главарь вихрем вылетел из ворот. За воротами он погрозил кулаком и крикнул:

– Ну погоди, старый осел! Ты от меня никуда не уйдешь!

Стуча копытами, конь, подгоняемый ударами ветки, уносил своего седока в горы.

А в это время хозяин Лю, ухватившись за Лу Чжи-шэня, причитал:

– Почтенный отец! Какую беду вы накликали на мой дом!

– Простите меня за непристойный вид, – сказал ему Лу Чжи-шэнь. – Принесите, пожалуйста, мою одежду. Я облачусь, и тогда мы все обсудим.

Слуги принесли из другой комнаты его платье, и он оделся.

– А ведь я было совсем поверил, – продолжал Лю, – что вам действительно удастся уговорить разбойника отказаться от своего замысла. Разве мог я подумать, что вы начнете избивать его? Теперь он, конечно, отомстит мне. Приведет сюда всех своих людей и уничтожит мой дом!

– Не тревожьтесь, – ответил ему Лу Чжи-шэнь. – Я скажу вам всю правду. Ведь я не кто иной, как командир из управления пограничных войск старого Чуна в Яньане. Случилось так, что я убил человека и мне пришлось постричься в монахи. Я бы не испугался и двухтысячного войска, приди оно сюда, а не то что каких-то негодяев. Если не верите, попробуйте поднять мой посох!

Слуги попытались было сделать это, но не смогли. А Лу Чжи-шэнь схватил посох и стал вращать им как хворостиной.

– Почтенный отец! – воскликнул старый хозяин. – Уж вы, пожалуйста, не покидайте нашу семью в опасности!

– Ну, это само собой разумеется! – отвечал Лу Чжи-шэнь. – Я не уйду отсюда, даже если мне будет грозить гибель. – Принесите вина для почтенного монаха, – приказал Лю своим слугам. – Только, прошу вас, не пейте лишнего, – добавил он, обращаясь к Лу Чжи-шэню.

– Чем больше я пью, тем становлюсь сильнее. От каждой капли у меня силы увеличиваются, а когда я выпиваю полную меру, то она так и рвется из меня.

– Ну, раз так, то тем лучше! – воскликнул Лю. – Вина и мяса у нас вдосталь, и вы можете пить и есть, сколько пожелаете.

Между тем другой главарь разбойников, остававшийся в стане на горе Таохуа, собирался послать гонцов, чтобы узнать, как себя чувствует его собрат-молодожен, но в это время на гору вбежало несколько запыхавшихся разбойников.

– Беда! Беда!

Старый главарь спросил:

– Что случилось? Почему вы здесь?

– Избили нашего предводителя! – закричали разбойники.

Старший главарь испугался. Он хотел расспросить более подробно о происшедшем, но в этот момент ему доложили, что вернулся незадачливый жених.

Взглянув на своего товарища, старший главарь увидел, что на голове у того уже нет красной повязки, парчовый халат весь изодран в клочья. Всадник свалился на землю и с трудом проговорил:

– Помоги мне, старший брат!

– Да что с тобой приключилось?

– Спустившись с горы, – начал рассказывать жених, – и приехав в поместье, я прошел в спальню. Мог ли я предполагать, что этот старый осел Лю спрячет свою дочь и вместо нее положит на ее кровать огромного толстого монаха? Ничего не подозревая, я полез под полог и стал искать невесту, а этот негодяй схватил меня и так избил, что я еле жив остался. Когда же этот мерзавец увидел, что в