Ученик дьявола - Эдвард Марстон

Николас Брейсвелл как суфлер единственный получил полный экземпляр всей пьесы и, просмотрев ее, был восхищен работой, проделанной Худом. Пьеса чудесным образом преобразилась. Лоуренс Фаэторн, опасаясь возражений Эгидиуса Пая, запретил адвокату приходить на репетиции, однако разрешил присутствовать на премьере в Сильвемере. «Ведьму из Колчестера» планировалось ставить последней, что давало возможность репетировать ее все время пребывания труппы в Сильвемере — а значит, и все шансы отыграть премьеру без сучка и задоринки. Сцена сменяла сцену, комедианты с удовольствием читали свои роли. Все шло гладко. «Уэстфилдские комедианты» пробудились от зимней спячки, а радость актеров была трогательной и неподдельной.

Посмотреть на репетицию и разделить общую радость пришли даже те, кто не ехал в Сильвемер. На репетиции был и Дэйви Страттон, которому досталась роль слуги. По ходу пьесы он появлялся только два раза и произносил одну-единственную реплику, однако мальчик подошел к заданию со всей серьезностью. Со смешанными чувствами парнишка смотрел, как другие ученики с поразительной убедительностью изображают женщин, и думал, когда же настанет его черед покрыть себя позором и надеть женское платье.

Несмотря на то что Дэйви был поглощен происходящим, он не забывал поглядывать на Джона Таллиса, который, оскорбленный и униженный, мрачно ходил вдоль забора, вынашивая планы мести.

Когда день уже близился к концу, к суфлеру подошел Фаэторн.

— Тебя надо поблагодарить, Ник. — Он хлопнул Брейсвелла по плечу.

— За что это?

— За то, что напомнил об этой чудесной пьесе.

— После того как над ней поработал Эдмунд, она стала еще чудеснее.

— Точно, — усмехнувшись, согласился Фаэторн. — Только он и о себе не забыл. Расписал роль адвоката Лонгшафта, которого играет сам, а роль другого адвоката, Шортшрифта, наоборот, урезал!

— Но ведь обе роли великолепны.

— Да во всей пьесе, Ник, ты не отыщешь ни одного скучного персонажа. И это несмотря на то, что она написана самим воплощением скуки и занудства, мастером придирок Паем.

— Не будь с ним слишком строг, — улыбнулся Николас. — У Пая много достоинств. И не надо меня благодарить, что я тебе напомнил о пьесе. Главное, что мы ее ставим, — для меня это такая же радость, как и для других. Я счастлив, что у нас снова есть работа, и я рад видеть веселые лица друзей. Погляди на Дэйви! Кажется, даже он развеселился.

— Да, — сдержанно проговорил Фаэторн. — Он уже освоил свою маленькую роль в этом спектакле. Остается только надеется, что он не станет устраивать у меня дома кавардак каждый день.

— Ах да, ты рассказывал. Должен заметить, что вина целиком и полностью лежит на Джоне Таллисе — он первым начал придираться к Дэйви.

— Ну, в этом я с тобой согласен, Таллис получил по заслугам. Но наш новый ученик тоже не ангел. Он насмехался над Мартином Ио, спрятал одежду Стефана Джадда, одного слугу обругал, другому отдавил ногу.

— Твоя жена его приструнила?

— Когда нашла, — вздохнул Фаэторн. — Чертенок устроил свой любимый фокус и пропал. Марджери битый час его искала.

— И где же он прятался?

— На крыше. Вылез через окно.

— В такую погоду? На соломенную крышу? — взволновался Николас. — Это же опасно! Он мог сорваться.

— И очень жаль, что не сорвался. Так хоть какой-то был бы урок.

— И с чего Дэйви так себя вести…

— Самому интересно. Я его предупредил, что, если он и дальше будет продолжать в том же духе, Марджери его хорошенько вздует. Но бесенка даже это не остановило. — Лоуренс устало вздохнул. — Не хочется мне это говорить, Ник, но, положа руку на сердце, признаюсь, что уже жалею, что его взял. Он скоро весь дом вверх дном перевернет.

Николас был удивлен до глубины души. Он украдкой взглянул на Дэйви: тот был увлечен беседой с Ричардом Ханидью. Сейчас Дэйви Страттон напоминал ангелочка, и казалось невероятным, что он способен на такие проделки.

— Давай я с ним поговорю, — предложил Николас.

— Да уж, пожалуйста, — ответил Фаэторн. — Он тебя очень уважает… Я начинаю понимать, отчего купец так спешил сбагрить нам сына. Если Дэйви вел себя дома так же, как у меня… Этот мальчонка — сущий дьявол. Мы с Марджери уже готовимся к очередной бессонной ночи.

— Неужели все так плохо?

— Да, Ник. Мартин, Стефан и Джон Таллис мечтают ему отомстить, а я даже представить боюсь, на что еще пойдет Дэйви.

— Может, ему на время от тебя съехать? — задумчиво молвил Николас.

— Это всем пошло бы на пользу.

— Как ты посмотришь на то, что он пару деньков поживет в Бэнксайде?

— Буду чувствовать себя виноватым. Несправедливо сваливать Дэйви на тебя с Анной.

— Уверен, с нами он будет вести себя хорошо, — сказал Николас убежденно. — Он шалит только потому, что рядом другие ученики. Сначала, конечно, я поговорю об этом с Анной — как-никак это ее дом, — но не думаю, что она станет возражать. Кроме того, — добавил Николас, — мне нравится Дэйви. Может, если мы станем проводить больше времени вместе, мне удастся понять, почему он себя так ведет.

Подошел Барнаби Джилл, недовольный изменениями, которые внесли в его реплики; кроме того, он просил добавить еще один танец в третьем действии. Вскоре к компании присоединился Эдмунд Худ, и Николас, пользуясь возможностью, подозвал к себе Дэйви.

— Пойдем, паренек, — бросил он ученику. — Я хочу тебе кое-что рассказать о гастролях. Когда мы выступаем в «Голове королевы», все просто: у нас здесь костюмы, декорации, одним словом — все. А когда мы отправляемся на гастроли, то должны взять только самое необходимое.

— Понимаю.

— Джордж! — позвал Николас.

— Иду! — донесся голос.

— Надо проверить реквизит.

— Сию минуту!

От группы актеров отделилась тщедушная фигурка Джорджа Дарта. На должности помощника заведующего по хозяйству Джордж проявлял недюжинное старание и талант, однако актер он был никудышный, поэтому, несмотря на защиту Николаса, часто оказывался в роли козла отпущения. Суфлер привел Дарта и Дэйви в комнату, где хранился реквизит.

— Помоги Джорджу! — велел Николас.

— Хорошо, мистер Брейсвелл.

— И будь аккуратнее. Смотри ничего не сломай.

— Нам потребуется маленький трон для «Ненасытного герцога», — сказал Дарт, — и еще один, побольше, для «Генриха Пятого».

— Одного трона будет вполне достаточно, — решил Николас. — Сэкономим место в телеге. Генриху Пятому как-нибудь придется обойтись без большого трона.

Джордж Дарт кивнул:

— Прямо сейчас достать?

— Нет, пойдем по списку. Ты готов, Дэйви?

— Да, — прошептал мальчик, с ужасом глядя на человеческий череп.