Воин Островов - Дебби Маццука

— Чего ты так злишься, Эйдан? Все прошло просто замечательно.

Разглядывавший дно кружки Эйдан поднял взгляд на кузена. Как же ему хотелось окунуть этого усмехающегося дурака лицом в эль! Но тот, видимо, ничего не замечал.

— Да и леди Сирена, кажется, получила удовольствие, проплясав ночь напролет.

Раздраженный взгляд Эйдана оборвал смех кузена.

— Да, здорово, что вдова Блэкмор нашла туфельки, — произнес Лахлан, только что доевший овсянку и теперь хмуро смотревший на Эйдана. — Я и представить себе не мог, что мы их найдем. Сколько времени прошло! Мы бы не нашли их, если бы не вдова.

Эйдан знал, что если он скажет что-то сейчас, то потом пожалеет об этом, и потому поспешил отправить в рот ложку овсянки. Он не знал, кто больше виноват в том, что он уныло провел остаток вечера: Лахлан или эта Сирена? Она вертелась вокруг каждого мужчины по очереди, и ее лицо светилось от удовольствия. Всякий раз, когда Эйдан слышал ее смех, ему хотелось забыться за массивной кружкой.

— Эйдан, у тебя такой вид, словно ты перепил вчера. Советую тебе варево, которое очень хорошо готовит Элинна, — сказал Йен, передернув плечами. — Мерзко, зато действенно.

— Да, настоящий позор, — проговорил Эйдан, в душе желая кузену провалиться сквозь землю.

— Не похоже на тебя. С тобой все в порядке, брат? — спросил Лахлан.

Да, с ним определенно было не все в порядке. Эйдан так и не успел насладиться уединением с Сиреной. Один поцелуй — вот все, что он успел, когда на них наткнулись эти неуклюжие идиоты. Дело кончилось тем, что Лахлан увел Сирену обратно, а Эйдану осталось заливать любовный жар густым элем и удивляться самому себе.

— Нет, — ответил Эйдан. — А вы ведете себя, как две старухи.

— Да ты… — начал было Лахлан и умолк. — Сирена!

Глупая ухмылка мгновенно сменила злобу, и Лахлан уже махал идущей к ним Сирене.

В скромном розовом платье она смотрелась совсем иначе. Теперь в ней не было того очарования с небольшой примесью распутства, как прошлой ночью. Эйдан радовался тому, что мужчины тогда так скоро присоединились к танцующим. Наверное, ему и одного шального танца Сирены было достаточно, чтобы потерять голову и натворить глупостей. Она буквально сводила его с ума.

Еще несколько мужчин из клана окликнули Сирену, и она остановилась.

— Вы выглядите такой же счастливой, как и мой брат. Что случилось? — спросил Лахлан, подталкивая ей служивший стулом чурбан.

— Спасибо, — ответила она и, украдкой бросив взгляд на Эйдана, присела.

— Ну а если серьезно, что беспокоит вас? — спросил Лахлан, садясь.

— Бет, — ответила Сирена. — Она по утрам так шумит. Я еще сплю, когда она начинает с шумом раздвигать шторы, стучать и еще что-то делать. Я совершенно не высыпаюсь. Спасибо.

Сирена поблагодарила девочку-служанку, которая поставила перед ней чашу с овсянкой.

— Но она встает не так рано, — пожалуй, излишне сухо заметил Эйдан, получив в ответ хмурый взгляд Сирены.

Но хмурилась она недолго. Спустя мгновение она уже широко улыбалась Йену, который передал ей плошку с медом.

Эйдан улучил момент, когда Сирена наклонила голову, и пристально посмотрел в глаза кузену.

— Не подумываешь ли о том, чтобы возвратиться в Данвеган?

— А что, ты уже устал от моей компании? — ответил вопросом на вопрос Йен.

— Нет, ничуть, просто Рори может заждаться.

Йен фыркнул:

— Нет, я пока и не думал возвращаться в замок, хочу немного побыть при дворе, попутешествовать. Помнишь, еще в детстве мы мечтали о дальних плаваниях, далеких землях?

— Помню, — ответил Эйдан.

Он действительно все это помнил, а также то, как в восемнадцатилетие все эти его мечты перестали существовать. Именно тогда он стал новым главой клана. По правде говоря, у него была еще одна забота. Это был Лахлан, который пока не повзрослел и требовал внимания.

Внезапно Эйдан почувствовал на себе пристальный взгляд Лахлана, словно тот прочел его мысли.

— А ты помнишь? — спросил он Лахлана и, не дождавшись ответа, продолжил: — Я говорил с Макнейлом и хочу принять участие в его походе. А что думает Рори?

Йен пожал плечами:

— Я пока не говорил с ним, но хотелось бы знать…

Тут странные звуки отвлекли Эйдана. Их издавала Сирена, которая, закрыв глаза и забыв обо всем на свете, смаковала приправленную медом овсянку. Эйдан не мог оторвать взгляда от розового язычка, аппетитно облизывавшего яркие губы.

Лахлан не удержался от смешка и заметил:

— То, как вам нравится эта каша, не только видно, но и слышно. Нам потребуется воз овсянки, чтобы прокормить вас.

Сирена рассмеялась на шутку, и этот смех отозвался во всем существе Эйдана.

— Ничего не могу с собой поделать. Она такая вкусная!

Еще не осознав, что делает, Эйдан протянул руку и стер с подбородка Сирены золотистую капельку.

— Вы заставляете нас беспокоиться, — сказал Эйдан.

Лахлан и Йен, не сговариваясь, рассмеялись.

Сирена удивленно выгнула брови, и Эйдан облизнул палец.

— Все в порядке, — сказал он. — Все хорошо.

Как ему сейчас хотелось наклониться и припасть к ее сочным губам, блестящим от меда.

— Ну все, мне пора, — бодро проговорил Йен, откинувшись на стуле. — Спасибо за компанию, Сирена.

С этими словами Йен галантно взял ее ладонь в свои.

— Приятно было познакомиться. Обязательно расскажу о вас своей сестре. Уверен, она очень заинтересуется вами, не так ли, Эйдан?

Кузен вдруг посерьезнел.

— Я наведу справки, — сказал он. — Не беспокойтесь, Сирена, рано или поздно нам удастся найти вашу семью.

Однако от Эйдана не укрылось, что девушка украдкой переглянулась с его братом Лахланом.

— Сирена, может быть, я чего-то о вас не знаю, а вы не хотите рассказывать? А Лахлан знает.

— Я, я… хорошо…

Девушка покраснела.

— Всякий раз, когда говорят о ее семье, — выручил девушку Лахлан, — она переживает. Я не стал бы торопиться искать ее семью, тем более что Сирена согласна погостить у нас еще некоторое время.

— Это так, Сирена? — спросил Эйдан.

Она задумчиво перемешивала овсянку в чашке.

— Обещаю, что со мной хлопот не будет.

Эйдан чертыхнулся. Те несколько дней, которые Сирена жила у них, стали настоящим испытанием для его нервов. Но, признаться честно, ему совсем не хотелось, чтобы Сирена уезжала. Он с тоской думал о неизбежности этого, когда ее семья найдется. Тогда оставить ее можно будет только одним способом — жениться на ней и целовать ее сладкие губы уже не украдкой. Улыбка осветила лицо Эйдана. Подумать только, тогда он сможет видеть ее милое лицо от рассвета до заката — и будет счастлив!