Воин Островов - Дебби Маццука

— Как это мило, что вы встречаете меня, принцесса, мне не хочется оставаться в этом грязном мире.

Прежде чем Сирена успела что-либо сделать, раздался еще один хлопок, и из взорвавшегося желтыми искрами облачка появилась Эванджелина. При виде служанки Сирена несколько успокоилась.

— Сожалею, миледи, но это не я сказала ему, что вы здесь. Это Моргана. Я хотела остановить его.

Сирена почувствовала, как ее грудь сжимает ужас. «Моргана знала, что я здесь, а значит, знала и про Лахлана», — подумала она. Осознание этого отозвалось у нее в душе уже не сдерживаемой паникой перед человеком, который стоял перед ней.

Пришелец бросил на Эванджелину раздраженный взгляд.

— Как будто вы могли остановить меня! А если могли, то почему не остановили? Да потому, что я пришел взять то, что принадлежит мне по закону.

Не обращая внимания на Эванджелину, которая шагнула к Сирене, мужчина протянул руку и произнес:

— Идем, сегодня наша свадьба.

— Но я же не знаю вас, — ответила она.

«Должно быть, это какая-то ошибка», — подумала она.

— Ваши слова ранят меня, — высокомерным тоном ответил незнакомец. — Я не думал, что меня так легко забыть. Я принц Магнус с далекого севера, и мы виделись лишь однажды. Но судьба распорядилась так, что я должен принять трон, и я принял его.

Сделав большой шаг, мужчина отпихнул Эванджелину и заключил в объятия Сирену.

— Отпустите меня! — возмутилась она, упираясь ладонью в его чугунную грудь и пиная его ноги.

— Уверен, мне понравится приручать вас! — рассмеялся он и тут же скривился: Сирена наконец попала ему ногой точно в колено.

Теперь на его лице больше не было улыбки, он сжимал ее грудь мертвой хваткой, чувствуя, как она трепещет.

— Перестаньте, ей же больно! — воскликнула Эванджелина.

— Ты испытываешь мое терпение! — прорычал Магнус, подняв руку, но в тот же момент сверкнула молния.

Магнус закачался и, взмахнув руками, отпустил Сирену.

Сирена опустилась на колени, растирая руки. В них словно вонзилась сотня иголок. Эванджелина поспешила на помощь принцессе.

— Сожалею, ваше высочество! Я должна была предвидеть, что на вас это тоже подействует.

— Нет, все в порядке, спасибо, — сказала Сирена и встала на ноги с помощью служанки.

Король растирал руку, глядя на Эванджелину.

— Если вы вмешаетесь еще раз, я все передам королеве.

— Не надо, она просто хотела защитить меня, — сказала Сирена, зная, что Моргана давно ждет случая избавиться от Эванджелины.

— И тогда ты добровольно пойдешь со мной?

Магнус испытующе посмотрел на Сирену.

Конечно, Сирене меньше всего хотелось этого, но она не могла допустить, чтобы Эванджелину выгнали. Сирена совершила ошибку, и Магнус не замедлил этим воспользоваться. Страх холодной волной пробежал по спине Сирены. Она вспомнила этого человека — однажды он сказал Моргане, что хочет жениться на ней, Сирене. Впрочем, оставалась возможность договориться с Морганой и отменить решение. Но ведь Эйдан и Лахлан так и не узнают о ее исчезновении.

Внезапно что-то холодное ткнулось в руку Сирены и она увидела перед собой морду оленя с огромными доверчивыми глазами.

— Эванджелина, ты не могла бы возвратить оленя до того, как мы улетим отсюда?

— В конюшню?

— Да, только не надо связывать старика Тома.

Внезапно она почувствовала, как от топота копыт сотрясается земля. «Только бы не Эйдан», — подумала она. Эванджелина предусмотрительно встала за спиной, и по ее взгляду Сирена поняла, что сбываются ее опасения.

— Кто это к нам скачет? — промурлыкал Магнус, подтягивая за руку Сирену. — Ты встречаешься со смертным?

Сирена пыталась закричать, подать знак Эйдану, но Магнус плотно прижал ее лицом к своей груди.

— Точно, встречалась, — прокомментировал Магнус. — А я предпочитаю совсем неопытных. Он отнял у меня право первенства и заплатит за это.

Эйдан скакал по болотистой низине, чувствуя, как его сердце стучит в унисон с копытами жеребца. Отточенные в сражениях инстинкты подсказывали, что Сирена в опасности. Вскоре они увидели на поляне оленя, женщину с длинными темными волосами и гиганта в золотистых одеждах.

— Черт, кто это?! — воскликнул Эйдан, обращаясь к Лахлану, который скакал рядом.

Тот побледнел и смотрел вперед.

Вскоре Эйдан заметил, что незнакомец прижимает к себе Сирену, и пришпорил коня.

— Нет! — закричал все понявший Лахлан, но его брат уже проскочил в лесок, пригнувшись под низко нависшую ветку.

Когда он поднял глаза, то увидел холодный пристальный взгляд незнакомца, в котором читалась смертельная угроза.

Он пришел за Сиреной!

Красный туман застилал глаза Эйдану, в воздухе повис запах крови. Эйдан делал то, что подсказывал ему опыт. Он резко остановил жеребца и одним махом соскочил на землю, выхватывая палаш.

— Нет, пожалуйста, не делайте ему ничего, — умоляюще проговорила Сирена, повисая на руке незнакомца.

Но тот решительно отодвинул Сирену и направился в Эйдану.

— Все будет в порядке.

Эйдан попытался успокоить Сирену, заметив ужас в ее глазах.

Но человек рассмеялся злорадным смехом, и его губы согнулись в презрительной улыбке.

— Я бы не был в этом настолько уверенным, смертный, — проговорил он, одним движением руки преобразив свои одежды в облегавшие тело легкие доспехи.

Эйдан видел, как под ними бугрятся и перекатываются мышцы.

— Кто ты?

— Хороший вопрос, — выгнул бровь рыцарь. — Я полагаю, ты имеешь право знать, кто убьет тебя. Я король Магнус. Начнем?

Сирена услышала крик Лахлана и исчезла в перелеске.

— Драматический момент, — заметил Магнус.

Внезапно ветви за спиной Эйдана разошлись, и Магнус увидел рвущуюся вперед Сирену, которую сдерживала темноволосая женщина.

— Интересно, но, право же, не стоит умирать троим, — произнес рыцарь. — Это поединок один на один.

— Лахлан, не вмешивайся! — крикнул Эйдан, не сводя глаз с рыцаря, в чьих руках неожиданно появился меч. — Зачем вам меч, если у вас есть магия?

Магнус ухмыльнулся:

— В нашем королевстве есть закон. Не использовать магию против тех, кто не владеет ею. Да она и не потребуется мне против вас.

Противники закружили по площадке. Рыцарь первым сделал выпад, и руку Эйдана обожгла боль. Крепче сжав рукоятку старинного палаша, Эйдан не мог примириться с тем, что этого поединка ему не выиграть. Он сражался уже не за свою жизнь, а за жизнь Сирены.