Тёмные времена. Наследники Александра Невского - Илья Куликов

Великий князь Смоленский Глеб Ростиславович, как и любые другие князья земли Русской, хотел принять участие в этом походе. Вести о походе ему принесли народные потешники. Он дал брату сто воинов. Сила невеликая, но, хорошо вооружённые, они могли достойно представить Смоленск.

Константина Ростиславовича ждали в Переславле. Встретили княжича с полагающимся ему почётом. Сами Дмитрий Александрович и Андрей Городецкий поехали встречать жениха сестры.

Андрей Городецкий принимать участие в походе Довмонта и новгородцев отказался, сказав, что у него свои земли на первом месте стоят.

– Приветствую тебя, княжич, – сказал Дмитрий, обнимая Константина Ростиславовича.

Константин Ростиславович был на несколько лет его старше и заметно сильнее. Дальние родственники увидели друг друга впервые. У каждого сразу сложилось своё мнение о другом. Дмитрию Константин скорее понравился, а вот Андрей отнёсся к нему холодно. Константин чувства свои не выдал, но и ему подобное родство было навязано.

– И вам желаю крепкого здоровья, князья. Примите дары от земли Смоленской. Это племенной жеребец, привезённый из Римской империи. Он выведен от чистокровных рыцарских коней и может нести на себе полностью бронированного всадника. С ним дарим вам трёх кобыл этих же кровей, чтобы и вы смогли вывести подобных коней в землях своих.

Подарок был достойным великого князя Смоленского. Дмитрий поспешил с ответом.

– Мы, княжич, тоже подарок великому князю Смоленскому хотим преподнести. От всех Александровичей дарим мы князю вот этот пояс искусной работы никейских мастеров.

Пояс тоже имел немалую цену. После того как дальние родственники обменялись дарами, все пошли на праздничный пир. Воинам накрыли столы во дворе, благо погода пока позволяла подобное.

– Я, князь Дмитрий Александрович, с собой сотню людей привёл. В поход с Довмонтом пойду. Слышал, ты тоже своих людей поведёшь?

– Поведу, княжич. Вместе поведём людей, а по возвращении и свадьбу сыграем.

– Добро, князь. Говорят, силы под Раковором соберутся невиданные. Почти вся Русь Северная воинов собирает.

– То-то и оно, – сказал молчащий до этого Андрей Городецкий, – как бы срамом великим это для нас не обернулось. А если ливонцы всё же вступят в войну? Ежели не сохранят нейтралитет, тогда много людей в битве той потеряем. Я своих на смерть не поведу.

– Тебе, Андрей, легко так говорить. Ты с княгиней Ксенией нашёл общий язык, а я, сколько во Владимир дани великому царю и хану ни привезу, всё должен остаюсь. Мне средства нужны.

– Ежели под Раковором победу одержим, то кто знает, может, эта победа будет греметь не меньше победы отца вашего Александра и послужит началом для объединения князей. Мы в Смоленске тоже от дани великому царю и хану страдаем. Только представьте, что будет, если все силы наши объединятся! И мы, Ростиславичи Смоленские, и Даниловичи Галицкие и Литовские, и вы, Александровичи. Ежели не будет у нас с Севера угрозы, то прогоним поганых.

– Не думаю, княжич Константин, – отозвался Андрей Городецкий, – что подобное случится. Если мы датчан и разобьём, то этим ливонцы воспользуются и тут же усилятся. Да и на Литве Даниловичи не крепко стоят. А самое главное – это то, что перегрызёмся мы все. Вместо объединённой рати как бы крупной свары не случилось. Слышал я, Довмонт на Литву походом ходил? Это он против Войшелка воинов водил или против Шварна? А разбил почему-то своего кровного врага Гредня. Нет единства между нами. Только великий царь и хан удерживает нас, чтобы мы кишки друг другу не повыпустили.

– Думаешь, вечно теперь поганые управлять нами и обирать нас будут?

– Не знаю, княжич. Но прав был Андрей Боголюбский, когда Русь объединить хотел и правил, как государь самовластный. Ежели и будет когда Русь объединена, то только когда человек такой появится.

– Молод ты, князь, но ум у тебя острый, – задумчиво проговорил Константин Ростиславович, – плохо только, что когда о человеке таком мы задумываемся, то каждый либо себя, либо родственника своего ближайшего видит. А человек этот должен быть по делам выбран, а не по крови.

Василий не знал, куда ему ехать, но чувствовал, что находиться в Медведках он больше не может. Он был достаточно легко одет и не имел при себе никакого оружия. Только отменный конь свидетельствовал о его высоком происхождении.

Княжич долго думал, а после решил направиться к своему брату Дмитрию. После того как его возлюбленная умерла, он не хотел больше жить в Медведках. Кроме того, Василия приглашали братья Андрей и Дмитрий в Переславль для обсуждения судьбы их сестры Евдокии.

Василий тогда не приехал туда, так как только и думал о предстоящей свадьбе. Теперь все его чувства пылали. Княжич хотел увидеть брата, чтобы попрощаться с ним, а после поехать в Литву к своему родичу Шварну, чтобы мечом доказать своё право на удел.

Ещё несколько дней назад княжич благодарил судьбу за то, что привела его в Медведки, и за то, что могла соединить его жизнь с человеком, который казался таким родным. С Еленой. Но теперь нелепая случайность забрала её жизнь и зажгла вновь княжича. Василий хотел сражаться и побеждать или пасть. Какая разница, с кем сражаться? Главное, чтобы не думать. Слишком многое он потерял.

Темнело рано, и Василий вынужден был направить коня в посёлок, раскинувшийся на обеих сторонах небольшой речки. Посёлок был огорожен хлипеньким частоколом скорее от диких зверей, нежели от врагов. Именовался он Щукаловье и принадлежал его брату Даниилу.

Княжич въехал в ворота, которые ещё не закрылись, и постучался в двери одного из домов.

– Пустите переночевать, православные, – попросил Василий.

Дверь открыл дородный мужик и, внимательно осмотрев княжича, пригласил войти.

– Коня в сарай заведи, барин. У нас хоть и не крадут скотину, но и соблазнять людей не надо. Ох, шикарный у тебя конь, барин.

Мужик наказал своей супруге принести княжичу каши и молока.

– Чем богаты, тем и рады! А куда ты, барин, путь держишь?

– А как мне называть тебя, хозяин?

– Брячислав имя моё, но в православии Константином зовут. Лицо мне твоё знакомо, барин. Ты не сказал, куда путь держишь и как тебя зовут?

– Василий имя моё. А еду я к брату в Переславль. Ты, хозяин, извини, что заплатить за гостеприимство мне нечем. Вот только если колечко это возьми.

Брячислав неохотно взял колечко, пристально осмотрел его и убрал. Не щедро барин за гостеприимство платит. Колечко-то дешёвка.

– А откуда колечко-то взял, барин?

– Знакомая подарила. На долгую память. А мне забыть её надо.

– Понятно, барин. А ты в Новгороде не бывал раньше?

– Бывал, хозяин.

– Может, там тебя я и видел? Я ведь раньше, когда помоложе был, в походы ходил. В Новгороде, может, тебя и видел. Я тогда во Владимире жил, а после переехал сюда.