Тёмные времена. Наследники Александра Невского - Илья Куликов

Князь Довмонт после похода вместе со своими ратниками и ополчением вернулся в Псков. Сказывали, что удатый князь получил несколько ран, но быстро поправился.

Новгород в этот год имел избыток в ратниках. Погорельцы, лишённые всего, с радостью шли в ополчение и надеялись мечом вернуть себе богатство. Те, кто вернулся из похода с Довмонтом, стали богатыми. Куда менее радостные вести пришли из-под Раковора. Там ещё одна новгородская рать под командованием тысяцкого Кондрата осадила этот город, но взять его не смогла. Раковор принадлежал датчанам, и те не собирались его сдавать.

– Князь Юрий Андреевич, – начал посадник Михаил Фёдорович, – тут дело такое. Люди наши после пожара очень сильно в средствах нуждаются. Посему надо рать собирать и под Раковор отправлять. Тысяцкий Кондратий один там не справится.

– Михаил Фёдорович, так ведь ежели Раковор штурмом брать надумаем, то потери огромные понесём. Нельзя крепость эту штурмом брать. Только измором.

– Не на то смотришь, князь. Пожар людей без средств к существованию оставил. Не ровен час, бунт поднимут, а так, если они ратным делом заниматься начнут, то и надежда у них появится. А коли головы на поле боя сложат, так это лучше, нежели если от голода помрут в зиму. А она не за горами, князь.

– Думаешь, пожар – это случайность?

– Не знаю, князь. Пожары всегда были, но этот сильно ослабил нас. Многие именитые люди состояния лишились. И теперь, сказывают, во Владимире их великий князь обласкал, и верны они только ему.

– Если на Раковор людей вести, то нам потребуются осадные орудия. Без них город не возьмём, а поражение будет для нас очень болезненным, посадник. Довмонт удачей славится, мы тоже должны. Только своих сил нам не хватит.

– А где, князь, силы искать хочешь?

– Позовём великого князя и в Переславль за помощью отправим.

– Думаешь, Дмитрий Александрович рать поведёт нам на помощь? Новгородцы, как-никак, изгнали его из города.

– Думаю, поведёт. Ты, Михаил Фёдорович, сам посуди. Довмонта, главное, позвать. Ежели он пойдёт на Раковор, то и другие князья пойдут.

– Есть ещё одна проблема, князь.

– Что за проблема?

– Ливонцы! Ежели с ними не договоримся, кровью мы под Раковором умоемся.

– Ну, ежели и умоемся кровью, то все Довмонта обвинят. Его звезда закатится. О нас и не вспомнят. А с ливонцами договориться надо. Завтра зови их послов ко мне. Будем договор составлять.

Между тем боярин Юрий Фёдорович, брат посадника, подъехал к боярам.

– Возрадуемся! Слава новгородского оружия теперь по всей Литве греметь будет. Мы разбили литовскую рать и убили князя Гредня из Пепелищ. Полонян взяли множество. Теперь заново город отстраивать будем. Руки у нас теперь для этого есть. Может, на следующий год никто пепелищ и не найдёт. Повсюду избы новые построим, краше прежних.

К княжеским палатам во Владимире подскакало несколько всадников. Все они были людьми крепкого телосложения и носили бороды. Посланники прибыли из самого Новгорода к великому князю.

Ярослав Ярославович велел звать их к себе. Посланники вошли степенно и склонились перед великим князем.

– Вольные люди Новгорода, что привело вас во Владимир?

– Беда приключилась, великий князь. Город Новгород загорелся, и сгорел весь Нервенский конец. Новгородцам помощь нужна. Рать наша Раковор в осаде держит, но без помощи твоей не одолеет его.

– Новгород просит меня опять прийти к нему с войском. Я только домой возвратился. Что наместник ваш Юрий? Пусть свои и ваши полки новгородские к Раковору ведёт.

– Новгородцы тебя, великий князь, зовут. Без твоей силы мы не справимся.

– Я дам ответ свой на следующий день, – сказал князь гонцам Новгорода.

Ярослав понимал, что изображать свою обиду нецелесообразно, и решил поговорить о Новгороде с княгиней Ксенией. После своего неудачного похода на Псков их отношения несколько охладели. Может, послужило этому и то, что вместо сына Ксения родила дочь.

С княгиней Ярослав обсудил просьбу новгородцев за вечерней трапезой, которая проходила в интимной обстановке без лишних людей.

– Пришли новгородцы, Ксения, и зовут меня с войском под Раковор. Что ты по этому поводу мыслишь?

– Ты, Ярослав, лучше отведи войска туда сам, а не людей своих посылай. Довмонт, хоть тебе и не нравится, князь удатый. Увидишь, победу одержит. Ты, главное, умных людей от себя не отдаляй и с полезными не ссорься. Даже во имя сына.

– Не лежит у меня, княгиня, сердце к рати этой. Не хочу я воинов туда вести. Обиду на Новгород я держу.

– Скажи, а Новгород подожгли по твоему указанию? – неожиданно спросила Ксения.

– А что, я похож на человека, который подобное злодейство учинить мог?

– Нет, Ярослав, надеюсь, что это только домыслы сумасшедших. Я им не верю. Не мог ты город православный приказать поджечь, даже если он не выполнил твоих указаний и сына твоего обратно в Пскове править не посадил.

Задумался Ярослав. В последние дни он часто думал по поводу того указания, которое он дал своему человеку Михею. Прав ли был он? Может, не стоило вообще идти с войском в Новгород? Но сделанного не воротишь.

– Думаю послать в Новгород с войсками сына Святослава и Михаила, наместника Суздаля. Они мужи молодые, пусть и поратаются. Не хочу я с Довмонтом встречаться и признавать его князем Пскова.

– Если победа в битве случится, то тебя в трусости все обвинять будут и высмеивать, а коли поражение, то скажут, что по твоей вине. Если бы пришёл на поле, то победа русского оружия была бы обеспечена.

– Так-то оно так, Ксюша, но ежели приду с полками, то как бы всё междоусобной бранью не кончилось. А, как говорится, на каждый роток не накинешь платок.

– Ты князь, тебе и решать.

На следующий день князь Ярослав встретился с посланниками Новгорода. Встретились они после богослужения и были приглашены на трапезу. За столом их усадили не на самые почётные места, а довольно далеко от великого князя. Яствами их не баловали и кубки мёдом наполнять не спешили.

Посланники, конечно, понимали, что великий князь в обиде на новгородцев, но вели себя достойно и о делах во время трапезы разговор сами не начинали. Уже под самый конец, когда стол заметно опустел, Ярослав Ярославович обратился к новгородцам:

– Я обдумал просьбу вашу. Ваш поход на земли Датские не совсем мне по душе, но поскольку вы одобрили его, то я буду считать, что вам из Новгорода виднее. Сам с вами не пойду, так как у меня на Руси дел много, но пошлю к Раковору сына своего Святослава, наместника Тверского, и Михаила, наместника Суздальского, брата наместника вашего. С Дмитрием Переславльским и Андреем Городецким сами договаривайтесь. Они уже не дети малые – сами своими отчинами руководят.