Колдун и кристалл - Стивен Кинг

– В свое время мне довелось побывать в шкуре лорда Перта.

– Правда?

– Да. И очень скоро вы об этом узнаете.

Далее путь их лежал мимо вольеров с мертвыми экзотическимиптицами, закусочной, рекламирующей (в очень, надо сказать, неудачном месте)ЛУЧШИЕ В ТОПИКЕ БИЗОНБУРГЕРЫ. Они прошли под еще одной железной аркой снадписью «ЖДЕМ ВАС СНОВА В ПАРКЕ ГЕЙДЖА». А уж за аркой асфальтированная дорога(только для служебных автомобилей), поднимаясь по насыпи, выводила наавтостраду. Теперь они уже ясно видели зеленые щиты, которые заметили еще состанции.

– Опять трассоваться. – едва слышно вымолвил Эдди. – Чертпобери. – и тяжело вздохнул.

– Что такое трассоваться, Эдди?

Джейк не ожидал, что Эдди ответит. Когда Сюзанна повернуласьк нему, Эдди, крепко сжимая рукоятки ее новой коляски, отвел глаза. Потомпосмотрел на Сюзанну, на Джейка.

– Не очень приятная история. Как и вся остальная моя жизнь,пока наш Гари Купер не перебросил меня через Великий Водораздел.

– Ты можешь не…

– Да ничего особенного. Наша компания, я, мой брат Генри,обычно Бродяга О'Хара, потому что у него был автомобиль, Сандра Корбитт, может,еще Джимми Полио, бросали бумажки с нашими именами в шапку. Тот, чье имявытягивали, становился… гидом, так звал его Генри. Ему… ей, если выбор падал наСандру, приходилось блюсти «сухой закон». Во всяком случае, не выходить зарамки. Остальные же торчали как хотели. Потом мы все набивались в «крайслер»Бродяги и по автостраде 95 уезжали в Коннектикут. Или по Таконик-паркуэй – вштат Нью-Йорк… только мы его звали Кататоник-паркуэй. Ставили в магнитолукассету с «Криденс», Марвином Гейе или даже с хитами Элвиса.

Ночью нам нравилось ездить больше, чем днем, особенно приполной луне. Мы мчались по автостраде часами, иногда высовывая головы из окон,как обычно высовываются собаки, смотрели на луну, считали падающие звезды. Вотэто у нас называлось трассоваться. – Эдди улыбнулся. С видимым усилием. –Чудесная жизнь, господа.

– Звучит весело, – ответил Джейк. – Исключая наркотики. Яхочу сказать, ездить по ночам с друзьями, смотреть на луну, слушать музыку…здорово.

– Так оно и было, – кивнул Эдди. – Хотя иной раз мы такнаедались «колес», что могли отлить не в кусты, а в свои башмаки. – Онпомолчал. – И это самое ужасное, не так ли?

– Трассоваться. – повторил стрелок. – Что ж, потрассуемся.

И они зашагали по дороге, выводящей на автостраду.

Кто-то разрисовал два знака, стоящие перед последнимповоротом выезда на автостраду. На одном, с надписью «СЕНТ-ЛУИС 215», кто-торазмашисто вывел черной краской:

БЕРЕГИСЬ ХОДЯЩЕГО ТРУПА

На другом, подсказывающем, что до следующей площадки отдыхадесять миль, написали уже красной:

ДА ЗДРАВСТВУЕТ

«Кримсон Кинг»

толстенными буквами, которые так и не выцвели за целое лето.Около каждой надписи красовался нарисованный соответственно черной и краснойкрасками широко раскрытый глаз.

– Ты знаешь, что это означает, Роланд? – спросила Сюзанна.

Роланд покачал головой, но на его лице отразилась тревога,да так и осталась в глазах. Они двинулись дальше.

На пересечении выезда и автострады двое мужчин и мальчиксгрудились у новой коляски, на которой восседала Сюзанна. Все смотрели навосток.

Эдди не знал, что будет, когда они выйдут из Топики, ноздесь легковушки и грузовики забили все полосы, ведущие как на запад, так и навосток. У большинства машин рессоры прогибались под тяжестью вещей. Многиеизрядно проржавели от летних дождей.

Но не о скопище автомобилей думали они, глядя на восток.Город тянулся еще на полмили и в ту, и в другую сторону: они видели шпилицерквей, рекламы кафе быстрого обслуживания ("Арбиз","Уэндиз", "Макдоналдс", "Пицца-Хат" и еще одноназвание, незнакомое Эдди: "Боинг-Боинг бургерс"), автосалонов, заладля боулинга, называющегося "Хертленд лайнз". Впереди они виделисъезд с автострады с указателем "ЦЕНТРАЛЬНАЯ ТОПИКСКАЯ БОЛЬНИЦА".Съезд этот вел к массивному старому зданию из красного кирпича, с маленькимиокошками, едва проглядывающими сквозь разросшийся плющ. Эдди решил, что зданиеэто, очень похожее на тюрьму, должно быть, и есть больница, скорее всегомуниципальная, где бедняки часами просиживают на дешевых пластиковых стульях, ивсе ради того, чтобы какой-нибудь врач кое-как осмотрел их. Оно и понятно: ктоони, как не дерьмо собачье.

За больницей город резко обрывался, уступая месточервоточине.

Эдди она напомнила ровную поверхность воды в стоячем болоте.Червоточина с двух сторон облегала насыпь А-70, серебристая и мерцающая. Еестараниями знаки, рельсы ограждения и застывшие автомобиля дрожали, как миражи.Ноющий, дребезжащий звук накатывал, словно неприятный запах.

Сюзанна закрыла уши руками, уголки ее рта опустились.

– Не знаю, выдержу ли я это. Не хочу показаться неженкой, номеня уже мутит, а я не ела целый день.

Эдди мог подписаться под ее словами. Однако, пусть его имутило, он не мог оторвать глаз от червоточины. Словно у тка??и пространствапоявилось… что? Лицо? Нет. Огромное вибрирующее марево не имело лица, он виделскорее антипод лица, но у него появилось тело… форма… присутствие.

Да, последнее сравнение, пожалуй, самое лучшее. Тканьпространства проявила себя, как проявил себя демон, появившийся в каменномкруге, когда они пытались «извлечь» Джейка.

Роланд тем временем копался в своем кошеле. И добрался досамого дна, прежде чем нашел то, что нужно: пригоршню патронов. Он снял правуюруку Сюзанны с подлокотника и положил ей на ладонь два патрона.

Затем взял еще два и сунул в уши, пулями вперед. Сюзаннапоначалу вытаращилась на него, потом сомнение исчезло из глаз, и онапоследовала его примеру. И тут же блаженное облегчение разлилось по ее лицу.

Эдди скинул на асфальт заплечный мешок, достал наполовинупустую коробку с патронами сорок четвертого калибра для Джейкова «ругера».Стрелок покачал головой и протянул руку. На ладони лежали четыре патрона, подва для Эдди и Джейка.

– А эти чем плохи? – Эдди вытряс пару патронов из коробки,которая хранилась в глубине одного из ящиков стола Элмера Чеймберза.