Готтленд - Мариуш Щигел

Мы спрашивали в Слатинянах, откуда Гелена родом, что об этом известно старожилам. «Это большая тайна», — говорят местные жители. И больше ни слова. Не хотят бередить старые раны — слишком они любят свою Геленку…

(Текст никем не подписан.)

Номер с «правдой о Гелене» разошелся рекордным тиражом. Несмотря на то, что Вондрачкова подала на «Блеск» в суд и выиграла дело, и теперь газета должна выплатить ей компенсацию, редакция упорно считает, что она — «любимица народа», а потому «Блеск» имеет право публиковать подробности из ее личной жизни.

— Чем это отличается от методов, практикуемых коммунистическими спецслужбами? — спрашиваю я.

— Всем! — отвечает один из журналистов. — Во-первых, в отличие от спецслужб, мы идем навстречу ожиданиям общественности. Во-вторых, наше издательство не имеет ничего общего с коммунизмом — мы ведь часть швейцарского капиталистического концерна.

К режиссеру она зашла в шубе.

Было 14 ноября 1989 года, довольно холодно. До конца эпохи коммунизма оставался месяц. Очки, теплый платок и меховой воротник частично скрывали лицо, которое не казалось знакомым.

Она разделась, вошла в студию. Звукорежиссер попросил ее что-нибудь спеть.

Она начала распеваться.

Звукорежиссер побледнел и посмотрел на режиссера-постановщика: «Феро, ты спятил!»

За двадцать лет голос стал жестким, грубоватым, но все-таки это был ее голос. «И, к сожалению, по этому голосу ее узнали», — говорит Феро Фенич.

Ассистент режиссера схватил сверток с бутербродами, редактор звукозаписи — папку. Уборщица схватила берет: «У меня ребенок заболел!».

— Они бежали, как от чумы, — рассказывает режиссер и добавляет: — Вы даже не представляете, какой ужасный ужас был в их глазах. У вас тоже говорят «ужасный ужас»? Они бежали из студии, как крысы.

В фильме «Особые существа» показана последняя ночь коммунизма. Эту ночь Фенич предсказал — свою картину он начал снимать в феврале 1989 года, но, по его словам, ни один чешский актер не рискнул сняться в главной роли. Играли поляки.[27]

Она спела песню к заключительным титрам.

Марта Кубишова до 1970 года была звездой. Пела в трио с Геленой Вондрачковой и Вацлавом Нецкаржем. После 1970-го люди на улице, едва завидев ее силуэт, переходили на противоположную сторону.

На фотографиях с музыкальной ярмарки MIDEM в Каннах 1969 года она еще счастлива. Нецкарж крепко обнимает ее и Вондрачкову за талию, видно, что обе визжат что есть мочи.

На снимке, сделанном через двадцать один год, она испугана. Выглядит как госслужащая (почтальон? продавщица?), которой кто-то велел выйти на сцену. С ужасом смотрит в объектив, и у нее слишком много седых волос.

Вернемся к фотографиям из Канн.

Спустя год, максимум два, после того, как Нецкарж публично обнимал ее и Гелену, она могла бы выступать на фестивале в Сопоте[28]. Втроем они произвели бы фурор, Сопот-70 ошалел бы от радости. «Вондрачкова, Кубишова и Нецкарж — знаменитое чешское трио “Golden Kids”, завоевавшее парижский Олимп!», — объявлял бы тогда Люциан Кыдринский[29]. С этого момента Марта стала бы у нас так же известна, как Гелена.

Однако этого не произошло.

3 февраля 1970 года Нецкаржа вызвали в дирекцию Прагоконцерта. Директор Франтишек Грабал выложил перед ним на стол три вырезки из датского журнала «Горячие кошечки».

— Присмотритесь хорошенько, пан Нецкарж. Одна из этих девушек — Кубишова. Сами понимаете: с такой артисткой Прагоконцерт сотрудничать не может. Если хотите ехать на гастроли, поедете вдвоем с Вондрачковой.

— Извините, пан Грабал. Я работаю с Кубишовой уже семь лет и никогда не видел ее в подобном амплуа. Может, позвонить ее мужу…

— Знаем мы вас! Нам отлично известно, как вы, артисты, себя ведете… Я покажу вам порнофильм, в котором Кубишова за тысячу западногерманских марок снялась на одной пражской вилле! Тогда вы ее наверняка узнаете.

Фильм директор так и не показал.

«Golden Kids» перестали существовать. Газета «Руде право» написала, что Марта Кубишова принимала участие в порнографических съемках и больше не может быть социалистической артисткой.

Во времена, когда в чехословацких альбомах печатали черно-белые репродукции Ван Гога, служба госбезопасности могла идеально подделать датскую порнографическую газетенку: фотографии в такой же цветовой гамме, на идентичной бумаге, только с лицом Марты.

Еще год назад парижские критики писали: «Марта, Гелена и Вашек — это социализм с человеческим лицом». (Их хвалила Жозефина Бейкер.) К сожалению, двадцативосьмилетняя певица разозлила систему.

Когда советские танки въехали на улицы Праги, Кубишову как раз попросили записать последнюю песню к телесериалу «Песнь для Рудольфа III». Эго была сказка про королевство, где после смерти короля царит хаос, но туда прибывает рыцарь, который выгоняет предателей и женится на принцессе. Принцесса низким голосом Марты Кубишовой поет:

Пусть мир воцарится на этой земле,

А зависти, злости, распрям, вражде и страху

Не останется места…

Сказку показали по телевидению дважды. Песня на слова Петра Рады стала гимном. Радио, которое еще находилось в руках команды «Пражской весны», транслировало ее под названием «Молитва для Марты». Люди начали петь эту песню на улицах, прямо посреди советских танков.

— До сих пор, — рассказывает писательница Ленка Прохазкова, — некоторые, услышав «Молитву», плачут. Например, я.

Новый директор Радиокомитета распорядился передавать только одну песню Кубишовой в день. Нужно было ослабить ее позиции в приближающемся плебисците на звание «Золотого соловья».

Она уже получила его год назад, в 1968-м. «Золотой соловей» был самой высокой наградой, которую певцу мог дать народ. Из мужчин ее всегда получает тенор Карел Готт.

После подсчета голосов оказалось, что «Золотого соловья-69» в категории вокалисток, несмотря на попытки подорвать ее позиции, все равно выиграла Марта.

Тогда организаторов конкурса посетил бывший сталинский прокурор, а теперь начальник управления цензуры Эдвард Швах и проинструктировал их, как впредь должен выглядеть плебисцит. Нужно объединить мужскую и женскую категории — тогда у Готта будет абсолютное преимущество. А если даже при таком раскладе Кубишова получит слишком много голосов, необходимо будет уничтожить почтовые карточки с отданными за нее голосами и удвоить количество голосов за певицу Пиларову.