Ступени на эшафот - Юрий Корчевский

– Не знаком.

– Это ваш «хвост». Власов Никанор Игнатьевич, проживает на Большой Морской, в одиннадцатом доме. О конспирации понятия не имеет. Нашего филёра не обнаружил, да и не пытался. Я справки успел навести, по учётам полиции и у нас не проходит.

Если не числится на учёте, значит, не привлекался к уголовной ответственности и сведений о нём информаторы не давали. Но это вовсе не значит, что он не является активным членом какой-либо партии. В то, что «хвост» может быть уголовником – вором, грабителем, бандитом, – Матвей не верил. Эта публика не ходит следом несколько дней, берут «хапком». То есть налетели на жертву, побили, отобрали кошелёк, может ещё часы стырили да запонки дорогие. И побыстрее скрылись. В случае сопротивления жертвы могут пырнуть ножом или ударить кастетом по голове. К чужой жизни равнодушны, потому как и свою невысоко ценят. Желания примитивны – украсть или отобрать, пожрать от пуза, выпить. Если «хапок» удачный случился, то ещё переброситься в картишки, поставив на кон часы или запонки или серёжки, если жертвой женщина была.

Матвею интересно стало, что за тип. Следующим днём отправился в полицию, сообщил известные ему данные. Околоточный надзиратель в картотеке порылся.

– Есть такой. В город приехал из Тверской губернии в 1904 году, работал в железнодорожном депо. В предосудительном замечен не был.

О как! А какого чёрта тогда за Матвеем ходит? Что вынюхивает? Решил выяснить здесь и сейчас. Вышел из полицейского участка, прошёл квартал, свернул за угол в переулок. «Хвост» за ним поспешил, побоялся упустить. А только едва он в переулок свернул, Матвей ему стволом револьвера в зубы.

– Вот что, гражданин Власов! Либо вы говорите причину, по которой меня преследуете, либо я сейчас башку вам прострелю! Ну!

– Э….

– Смелее!

– Попросили меня.

– Кто?

– Знакомец с прежней работы.

– Ему-то это зачем?

– Не знаю. Мне рубль за день платят.

– Что за знакомый? Фамилия, где живёт и работает? И не вздумай врать!

– Ашихмин его фамилия. Работали в депо вместе, потом я уволился. Встретились случайно, он предложил подзаработать.

– Где живёт? Чем занимается?

– Не знаю.

– Ложь! Вы же докладываете ему о слежке, деньги получаете.

– В пивной встречаемся, каждый вечер в семь.

– И сегодня тоже?

– Как всегда.

– Что за пивная, где?

– На Моховой, недалеко от Симеоновской церкви.

Была такая забегаловка, пиво подавали, водку на розлив. Почему-то облюбована была театралами и литераторами, по большей части неудавшимися. Выбор для встреч странный. У «хвоста» вид жалкий.

– Ладно, отпускаю. Но запомни. Ещё раз увижу, посажу в кутузку и надолго. В твоих интересах приятелю ничего не говорить. Встречайся, ври, получай деньги.

Матвей снова к Костылеву.

– Выручи ещё разок. Твой филёр, который за моим «хвостом» ходил, нужен. Сегодня в семь вечера в пивной на Моховой встреча «хвоста» с заказчиком.

Филёр видел в лицо Власова, и это упрощало слежку. Филёр мог прийти в пивную заранее, выбрать удобное место для наблюдения. Костылев посмотрел на часы.

– Времени впритык. Ладно, попробуем.

– Мне контакт нужен, с кем этот Власов встречаться будет. Предположительно его фамилия Ашихмин.

– Судя по фамилии – уроженец Вятской губернии. Результат завтра доложу.

– Весьма благодарен.

Из Охранного отделения Матвей в депо поехал. В городе их было несколько, как и направлений железных дорог. Самая востребованная ветка – Николаевская, что на Москву ведёт. И депо там самое крупное. Повезло, в администрации человека с такой фамилией вспомнили.

– Работал такой, год как уволился. Смутьян, рабочих на стачки подбивал, против государя речи произносил.

– Можно узнать адрес?

На поиски учётной карточки ушло не менее четверти часа. Ещё повезло, что нашли.

– Записать или запомните?

– Лучше запишите.

– Мельничная, семнадцать.

Матвей попытался припомнить, где такая.

– Рядом с Обводным каналом, за нефтяной дорогой, – подсказали ему.

– Спасибо.

На обратном пути Матвей заехал в полицейское управление. Сведений о криминальном прошлом Ашихмина не было – не привлекался, не судим. Зато у себя в отделении карточка на Ашихмина была. Уроженец Вятской губернии, склонен к агрессии, предполагается связь с РСДРП, участвовал в забастовках, неблагонадёжен.

Характеристика не самая хорошая. Понятно, что недовольные властью будут всегда. У кого-то суп жидковат, у кого-то жемчуг мелковат. Одни живут по принципу – «вот приедет барин, барин нас рассудит». Другие не ждут милостей сверху, меняют работу, место жительства, чтобы обеспечить себя и семью, в политику не лезут.

Эти люди активны и наряду с монархистами являются опорой власти. Но есть и другие, вроде Ашихмина. Возмутители спокойствия, ниспровергатели любой власти. Не прочь побузотерить, а то и за оружие взяться. Но при любом раскладе пытаются уйти от ответственности. Столкнуть лбами студентов и рабочих с полицией, жандармерией и стоять в стороне, наблюдать за жаркими баталиями. Бывает, в их ряды попадают люди экзальтированные, фанатики, которые способны пожертвовать собой за идеалы. Скажем – взорвать себя, подобравшись к чиновникам или полицейским. Но погоду они не делают.

Главные возмутители спокойствия, настоящие враги, а не заблудшие овцы, они в эмиграции. Живут спокойно на награбленные деньги, пьют кофе с круассанами, ходят в театры, пописывают статьи с призывом свергнуть царя-кровопийцу, всё отобрать и поделить.

Теперь Матвею подождать до утра, что доложит филёр. Пока арестовать Ашихмина не за что, сам лично он за Матвеем не следил, да и слежка – не преступление. Филёр даст адрес, тогда последить можно, что за фрукт и чем дышит узнать. Наверняка в боевиках ходит, обычные члены партий в слежке не замечены. Следят, когда хотят убить, выбирают маршрут, возможные удобные места, где можно выстрелить в спину и быстро скрыться. И Матвей уже тем виноват, что в Охранном отделении служит.

Для боевиков всех партий жандармы из Охранного отделения – злейшие и прямые враги, убить которых – честь и слава для дружинника.

Для Матвея сигнал тревожный, первый звонок, что неудобен стал для революционеров, как-то задел их интересы, мешает. С другой стороны посмотреть – значит, служба его нужна, важна, результативна, портит жизнь подпольщикам. Значит – досаждает боевикам! И лестно и опасно одновременно.

Утром к Костылеву, а у того физиономия довольная.

– Контролировал вчера филёр встречу. В самом деле, Ашихмин и живёт на Мельничной, семнадцать. Но самое занятное не это. Филёр после встречи за Ашихминым направился. Тот не домой направился, а на встречу, тоже с мужчиной. Филёр его опознал, приходилось следить за ним месяца три назад. Фамилия Штейман ни о чём не говорит?