Лукавый Шаолинь - Алина Воронина

Вспоминая эту легенду, мы и приехали на Веренское водохранилище. Втроем, взяв с собой Асмодея.

Судя по старой карте, город находился в самой середине. Туда мы и поплыли на лодке.

— Сейчас скафандры наденем и нырнем. Наверняка найдем артефакты, — сказал Ёрш, потирая руки.

— А у меня что-то нехорошие предчувствия, — вдруг прошептал Асмодей. — Иней, может, тебе остаться на берегу?

— Нет, я должна. Она зовет меня, приходит во снах.

— Да у тебя психоз, — пожал плечами Ёрш. — Очнись, Иней! Ты увидишь всего лишь развалины, такие же, какие мы посещаем. Только под водой. А вероятно, и этого не будет. Кто знает, что там осталось.

Я сидела, не отвечая, и думала, что мне здесь отчего-то хорошо и спокойно. Может, стоит поселиться рядом с водохранилищем? А вдруг это то самое место, мое, родное, которое я видела в астральном путешествии? Мой Шаолинь. Но нет. Татура звала. Но и заброшенные места звали тоже. Особенно ясно звучал голос Краснокрестецка.

А потом мы приплыли на место. Я сразу почувствовала странное возбуждение.

— Иней, с тобой все хорошо? Ты как будто коньяка хлебнула, — прокомментировал Асмодей.

— Оставь ее, — отозвался Ёрш. — Все мы немного волнуемся.

И вдруг… Вдруг я увидела ее, Татуру! Там, на дне был город! Церкви, дома, деревья, заводы — все, как наяву. Как же ошибался Ёрш, говоря про развалины.

Я глядела в глубину и видела это. Совершенно отчетливо и ясно, как сталкеров, небо и лодку. Город отражался в воде, и можно было разглядеть людей, домашний скот и где-то в отдалении — церковь. А потом меня позвали:

— Иней, Иней, идем к нам!

И я поняла, что всегда хотела одного — попасть туда. С самого детства я видела во снах Татуру. Я мечтала о Шаолине, но ждал он меня не в Китае, а в глубине Веренского водохранилища. В то же время от водохранилища веяло ужасом, смертью. Как будто само зло поселилось там, вместе с затопленными душами.

— Иней, ты наша.

Я вдруг вспомнила свои отношения с родителями. И мне в который раз показалось, что они меня не любят. Так, вырастили по обязанности. Да и Ёрш едва меня терпит. И Асмодей. И Эля. Никому я не нужна. Только им.

— Иней, мы тебя ждем! Идем! Всего один шаг до счастья…

Этому зову невозможно было сопротивляться. Каждая минута промедления причиняла боль. Поэзия одиночества. Ха! Просто красивое слово. Одиночество убивает, и только сталкеры не хотят в это поверить.

— Иней, Иней!

Я протянула руки и наклонилась к тем, кто меня ждал. Еще секунда… Какая холодная вода! Хочу на заливные луга, хочу гулять по лесам!

Но кто это с силой держит меня? Кто просто душит в объятьях?

Тот, кто хочет, чтобы я осталась.

— Асмодей, черт тебя подери, плыви назад, увозим ее.

Я пытаюсь вырваться и даже ударить Ерша, но безуспешно — он слишком силен.

— Иней, ты останешься! Слышишь меня, ты останешься! — кричит сталкер. А Асмодей молча работает веслами, но в глазах у него — слезы.

Мы подплываем к берегу, и наваждение сразу проходит. Мне стыдно.

— Простите, ребята. Даже не знаю, как это произошло. Я голоса услышала и увидела купола…

— Я чуть не поседел, Иней, — со злостью кричит Асмодей. — Ты медленно-медленно начала опускаться в воду. И взгляд такой мертвенный.

— Все хорошо, незачем волноваться, но больше я тебя с нами не возьму. Уж извини, Иней, — твердо сказал Ёрш. — Не расстраивайся, вернемся с подарками от Татуры.

Я и не спорю. Мне еще хочется жить.

Так и просидела всю экспедицию на берегу, подставляя солнышку то одну, то другую щеку.

Асмодей и Ёрш спустились на дно успешно. Естественно, не слышали никаких голосов. Они достали медальон, несколько мелких монет, серебряную цепочку и ржавый ковш.

— Там действительно город. Даже несколько домов сохранилось. И… кладбище.

— А церковь видели?

— Нет, не открылась она нам, — грустно ответил Асмодей. — Видимо, Шаолинь ждет в другом месте. Поехали домой, Ёрш, ты поведешь? Я без сил… Эта чертова Татура все силы вычерпала. Права была Марфа Михайловна, нехорошее место. Негативное.

— И все же я должна вернуться и попробовать нырнуть еще раз.

— Только через мой труп, — без улыбки проговорил Ёрш.

Асмодей был с ним солидарен:

— И через мой.

В Содружество мы вернулись триумфаторами. О результатах экспедиции докладывал Ёрш, придерживаясь официального тона и всячески подчеркивая мои заслуги.

Мне было неловко и приятно от бесконечных «благодаря Инею»:

— Сколько утвари сохранилось в этих домах, — удивлялся сталкер, — странно, что строители не проработали дно. В современных водохранилищах оно совершенно ровное. Даже церковь не взорвали, представляете? Наверное, потому что не укладывались в срок. Да и война спутала карты. Мы выдвигали гипотезу, что там находятся трупы «затопленцев», но никаких скелетов, к счастью, не обнаружили. Думаю, это просто мрачная легенда.

Едва он замолчал, как раздался гром аплодисментов.

— Это все Иней, ребят, открыла Татуру. Ей и лавры.

Нас чествовали еще долго. Потом Ёрш показал подводные фотографии города, и сталкеры с удовольствием отметили успех пивом с сушеной рыбой. Сначала я была вне себя от счастья, но чуть позже почувствовала щемящую тоску. Татуры мало, чтобы завоевать сердце сталкера. Моя главная цель — Краснокрестецк. Надо проникнуть в него любой ценой.

— Как вы подружились с Ершом, просто попугаи неразлучники. На объекты — только вместе, — ехидно сказал мне Асмодей, когда все изрядно захмелели. — И тебе все почести, хотя ты даже не ныряла, потому что голоса слышишь. Может, тебе надо не по объектом лазить, а к психиатру обратиться?

Я проглотила откровенное хамство. Спорить не хотелось. Глубоко вздохнула:

— Успокойся, я и с тобой схожу, куда хочешь и когда хочешь. Знаешь же, как ценю твою дружбу.

Асмодей крепко взял меня за руку и почти вытащил из клуба:

— Пойдем, здесь есть славное местечко.

Как безвольная ватная кукла, я кивнула и надела толстовку.

И мы ушли в ночь.

Но сегодня заброшки были другими. Та, в которую мы пришли, не навевала поэзию одиночества, а будила вполне конкретные плотские желания.

Я стояла у окна заброшенного завода, краем глаза наблюдая за звездами. Полнота жизни, сногсшибательная полнота жизни. Асмодей обнял меня и поцеловал в шею. Я не сопротивлялась, это только добавляло остроты. Асмодей продолжал целовать меня все настойчивее. Внезапно я очнулась и оттолкнула сталкера, закричав: