Путь темных - Наталья Евгеньевна Разбаева

побежала вслед за ним. Она легко нашла его на веранде под аркой центрального входа. Он стоял и вчитывался в строчки, написанные на голубом листке. Спиной почувствовав чужое присутствие, эльф обернулся.

– Вы избегаете моего общества? Оно вам неприятно? – недовольно крикнула Катарина, даже сквозь шум непогоды непременно желая быть услышанной. Ее глаза сверкали решимостью.

– Не преследуй меня и не пытайся говорить со мной. Мы птицы разных полетов, – откликнулся Витек. – Если ты меня не послушаешь, наживешь себе смертельного врага.

– Но мы должны прояснить ситуацию! Я не хотела зла Эруалю, правда! Он сам меня об этом попросил! Причину я не могу объяснить, иначе я выдам его тайну. Но вы должны верить мне! Мы с Эруалем успели подружиться! Спросите его сами!

Катарина замолчала, а черноволосый эльф так ей ничего и не ответил. Он даже прикрыл свои черные глаза, словно раздумывал над чем-то.

– Ну простите меня! – не выдержала его молчания Катарина. Однако, ее просьба больше была похожа на требование. – Я ошиблась. Но я хотела помочь Эруалю! Он выглядел таким несчастным, что у меня сердце разрывалось на него смотреть! И знаете что? Мне кажется, что он несчастлив именно из-за вас! Вы к нему слишком жестоки!

Черные глаза Витека просто обожгли Катарину убивающим взглядом. Вампиресса порядком струхнула, но от своих слов не отступилась.

– Парень чахнет прямо на глазах! А вы не проявляете никакого участия!.. Ну что вы молчите?! Ответьте мне что-нибудь!

– Какая ты глупая, – горечь сквозила в словах эльфа, тайная печаль сменила выражение гнева в его глазах. – Спроси у Эруаля, кто является лучом света на его жизненном пути, и внимательно послушай, что он ответит. Если бы он считал, что мне безразлична его судьба, разве он поехал бы со мной в Истерский лес? Разве он бы оставил свою семью?

– Так вы все знаете и нарочно не хотите вмешаться? – ахнула девушка.

– Он не просил меня о помощи. Я считаю, что он находится в том возрасте, когда без его позволения я уже не должен вмешиваться в его жизнь. Если он считает, что в состоянии обойтись без меня, пусть будет так. Но своим отказом он связывает меня по рукам и ногам. Что касается тебя, Катарина, то ты никогда не получишь моего прощения. Я бы простил, если бы ты попыталась укусить любого, даже меня самого. Но только не Эруаля. Для меня он важнее жизни. Его спокойствие и счастье для меня превыше собственных. Тот, кто посмеет нарушить их, поплатится жизнью…

Витек мог продолжать говорить, но вынужден был прерваться, так как увидел слезы на глазах Катарины. Опустив голову и хлюпнув носом, она спросила:

– Я никогда не заслужу вашего хорошего отношения? А я так надеялась! Знаете, и Ари, и Ник, и Венсан, и Гло, и Эруаль, и даже другие разбойники – все они исключительно хорошего мнения о вас! Они видят в вас верного друга, талантливого педагога и благородного эльфа. И… я подумала, что вы-то уж точно сможете научить меня добру!

Слезы ручьем полились по щекам вампирессы. Такого зрелища Витеку видеть еще не приходилось. Ни минуты не раздумывая, он неожиданно сказал:

– Легко!

– Что? – Катарине показалось, что она ослышалась, и она подняла на эльфа мокрые от слез глаза.

– Ты просишь научить тебя добру. Я сделаю это меньше, чем за минуту, – уверенно произнес Витек, подходя к девушке ближе. – Достаточно взглянуть в твое лицо, чтобы понять твой характер. Вот мой совет: продолжай думать так, как ты думаешь сейчас, продолжай говорить так, как ты говорила только что, продолжай действовать так, как ты и действовала до сегодняшнего дня. И тогда никто не посмеет упрекнуть тебя в служении злу.

Обронив эти слова как нечто само собой разумеющееся, Витек вслух прочитал то, что было написано на голубой бумаге, и растворился в воздухе. Катарина даже не успела крикнуть ему: "Подождите!" Его речь была мимолетной и быстрой. Она хорошо ее запомнила, но ничего не поняла. А обратиться с вопросами уже было не к кому.

Глава 12

Эруаль выбрался на улицу окольными путями. Он не хотел показываться в Каминной зале, поэтому предпочел обойти ее боковыми коридорами. Принц сам не знал, что заставило его покинуть комнату. Скорее всего, он просто бежал от своих мыслей, тяжелых и мрачных, которые неизменно начинали преследовать его, как только он оставался один. Раньше он хотя бы мог найти спасение в беседах с наставником, но теперь лишился и этого. Голос методично уничтожал принца Эруаля. Вернее говоря, позволил ему самому себя уничтожить.

Эруаль вышел из холодной темноты Развалин в сырой сумрак леса. Он остановился под коротеньким навесом, который был рассчитан на одного и почти не спасал от дождя. Ежась от каждого прикосновения крупных ледяных капель к коже, принц с наслаждением вдохнул свежий воздух и, любуясь торжеством непогоды, окинул долгим грустным взглядом окрестности. Под дубом он совершенно случайно заметил Ариадну. Девушка стояла под проливным дождем и не собиралась от него прятаться. Похоже, ей это нравилось. Она как будто хотела впитать в себя водяные струи, жидким серебром стекавшие по ее лицу, шее, рукам, и вмиг вымочившие одежду. Но даже такая, абсолютно мокрая, в прилипшей к красивому телу рубашке и штанах, она нравилась Эруалю.

Девушка, видимо, почувствовала устремленный на нее пристальный взгляд и обернулась. Увидев эльфа, она приветливо улыбнулась ему и махнула рукой.

– С добрым утром, принц! – весело крикнула разбойница, которой было невдомек, что утро для принца началось несколько часов назад и было очень далеким от доброго. – Принц, ты снова грустный. Взбодрись! Ведь ничего не случилось!

– Да, ты права, – как-то механически согласился с ней Эруаль, спускаясь по ступенькам прямо под проливной дождь. – Ничего не случилось. Пока.

Ариадна неожиданно радостно засмеялась и пошла навстречу эльфу.

– Принц! Ты наконец-то сказал мне "ты"! Это здорово! – воскликнула она, поравнявшись с ним.

– Венсан объяснил мне, что для разбойников это не оскорбительно, – Эруаль почувствовал напряжение, которое каждый раз испытывал, находясь рядом с этой девушкой. Оно появлялось всегда, когда он инстинктивно ожидал очередной шутки или колкости от нее.

– Может быть, прогуляемся вместе? – предложила Ариадна. – Не знаю, как ты, а я люблю дождь. Он мне совсем не мешает. Или принц боится простудиться?

– Меня дождь тоже не беспокоит. Но я не знаю, могу ли принять твое предложение. Боюсь, как бы это не оказалось нечестным по отношению к Нику.

– Ты меня подкалываешь? – брови Ариадны удивленно взлетели вверх, но, вглядевшись в честное и