Смерть особого назначения - Виталий Романов

Сразу было заметно, что фельдшер накладывал пластырь второпях, в горячке боя – получилось не очень ровно, но лучше так, чем никак. И уж это точно лучше, чем остаться без ноги или руки. Такую потерю не компенсируешь куском выращенной в специальном растворе субстанции...

– Потери? – громко спросил Мадэн, вглядываясь в тот сектор болота, где, по его мнению, притаились враги.

– Наши? – зачем-то уточнил Хазад. И тут же торопливо ответил, дабы не гневить командира: – Около двух десятков убито выстрелами и взрывами. Еще десяток солдат получили такие ранения, что не смогут продолжить охоту. Они уже не солдаты. Обрубки.

– Чьонд! – гнусно ругнулся командир отряда карателей. – Запроси базу, пусть вышлют подмогу! Нам срочно нужны ликвидаторы с энергоболами! С портативными энергоболами! Да! Да! Я сам все знаю! Если будут вопросы – свяжи штаб со мной! Мне нужны переносные энергоболы, даже если это ослабит оборону лагеря и батарей!

Однако у штаба, когда Хазад вышел на связь, возникли не вопросы, а ответы. Первым делом Мадэну предложили полюбоваться на показания «механического ока», барражировавшего над квадратом болота, примыкавшим к Зубу Дракона.

– Чьонд! – изумленно выдохнул командир отряда карателей, просмотрев кусок записи, которую «око» успело оттранслировать в группу технического слежения.

На картинке было четко видно, как маленькая группа из трех диверсантов бредет через гнилые топи, далеко в стороне от того места, где Мадэн схлестнулся с вражеским отрядом.

– Чьонд! Они разделились!!!

Это объясняло все. Одна группа людей, бо́льшая по численности, осталась возле десантного модуля. Задача отряда становилась понятна: связать боем карателей Мадэна, увести в сторону от тех спецназовцев, что приближались к захваченным батареям «Вулканов».

– Так вот почему они не ушли от разбитой капсулы! – пробормотал Мадэн и тут чуть не вскрикнул: яркая вспышка лазера ударила по глазам.

Это люди – на движущейся картинке, – что брели через болото, заметили над собой «око». Заметили и уничтожили точным выстрелом – луч лазера угодил как раз в «глазок» камеры-шпиона.

– Вварх! – Мадэн чуть не взвыл от злости и унижения.

Оказывается, все жертвы бессмысленны. Два десятка бойцов погибли возле десантной капсулы понапрасну – надо было преследовать другую группу людей! А еще десяток воинов превратился в калек! И это все – на его счету!

Теперь, чтобы восстановить честь командира, он должен лично настичь и уничтожить вторую группу!

– Хазад! – резко бросил лидер отряда. – Останешься тут и дождешься подкрепления! Дождешься ликвидаторов с энергоболами! Загонишь людей в трясину и выжжешь их до последнего! Они не устоят против шарового электричества! Мы отомстим им за каждого потерянного солдата!

Второй командир молча кивнул.

– Я беру дрогла, десяток лучших стрелков и ухожу через гнилую топь! Нужно догнать тройку диверсантов, которая оторвалась и выиграла у нас треть ночи! Дай мне связь!

Хазад молча протянул гравитон, посредством которого общался со штабом.

– Весах! – резко потребовал Мадэн. – Мне нужно, чтобы ты выдвинул стационарные энергоболы к северной части периметра и ждал! Как только диверсанты попытаются выбраться из топи, ты превратишь кромку болота в огненное море! Они отступят назад, под залпы моих стрелков...

Гравитон что-то забормотал голосом штабного командира, но Мадэн только резко взмахнул рукой, будто оттолкнул от себя ненужные слова.

– Весах! – резко повторил он. – Ты сделаешь так, как я приказал! Ты уже ошибся, подставил нас под огонь засады! Теперь я принимаю решения! Ты отдашь переносные энергоболы тем, кто пойдет сюда! Ты выдвинешь стационарные энергоболы на северный край периметра! Ты встретишь людей стеной огня! Мы прижмем их к Зубу Дракона и уничтожим! Все!

Мадэн еще раз взмахнул рукой, не сдерживая бушевавшую внутри ярость. Затем спрятал гравитон в ранец на спине.

– Эту штуку я оставлю себе, потом выясню, как меня понял Весах! – тоном, не терпящим возражений, объявил он.

Хазад криво усмехнулся. Такие приборы были еще у нескольких бойцов, так что проблем со связью возникнуть не могло. В отличие от людей, против которых работали весьма эффективные «глушилки».

– Чьонд! – еще раз ругнулся Мадэн, когда, после нескольких минут блужданий по хлюпающей жиже, обнаружил дрогла.

Тот лежал на кочке в окружении двух солдат-телохранителей из личной гвардии Мадэна. Все трое были мертвы. Маленький чужак после кончины стал еще меньше – будто съежился и усох. Казалось, при жизни он был накачан воздухом, а теперь от гномика осталась только сморщенная оболочка.

Командир отряда карателей постоял над телом врага, зачем-то толкнул дрогла носком сапога – так, словно это что-то могло изменить.

Чужак был мертв – мертвее некуда. Он лежал на спине, раскинув маленькие ручки с совсем крохотными пальцами. Большие кожаные уши превратились в грязные бесформенные лоскуты. Лицо Уула перед смертью исказила какая-то странная гримаса. Губы растянулись в улыбке, словно гном радовался избавлению от мучений, но зато нос, лоб, вся верхняя половина головы была сморщена то ли от страданий, то ли от страха перед смертью, изготовившейся вынуть из дрогла душу.

Командир отряда карателей забылся и немного постоял, глядя на гномика. Опытные инквизиторы, «работавшие» с дроглами гораздо больше Мадэна, говорили, что эти малыши придают нематериальному какое-то особое значение. Вроде они верят, что после смерти душа уходит в другой мир, но этот переход в новую сущность не бывает простым и легким.

Полуулыбка-полугримаса боли. Именно такая маска застыла на лице дрогла в момент смерти.

Полу-полу. Как было и у Мадэна с людьми. Сначала он перехитрил их, захватив гарнизон и секретные орудия. Потом враги ответили, сумев выбросить десант в топи Саванга. И группа диверсантов по-прежнему бредет к батареям, надеясь уничтожить их, в то время как Мадэн понапрасну тратит время и теряет бойцов в болоте.

Ну, ничего, сейчас он все расставит по местам!

– Мы уходим! – бросил Мадэн Хазаду. – Обойдусь без дрогла, сам найду людей! А ты не лезь вперед сгоряча, дождись энергоболов! Потом выжжешь все это болото до корней, до дна! Вместе с диверсантами! Отомстишь им за каждого нашего!!!

Хазад вновь усмехнулся, кивнул.

Десятка бойцов, ведомая Мадэном, покинула поле боя, свернула вбок – в гнилые топи.

...Над Рапидой сгустилась темнота, когда дверь в один из кубриков в офицерской казарме скрипнула, медленно открылась, и на пороге появился капитан Евгений Кочеванов, штурман «Москита». Его товарищи, старшие лейтенанты Вениамин Цветков и Никита Зорин, а также лейтенант Камил Берецкий не спали.

Согласно распоряжению генерал-лейтенанта Кравца все офицеры семнадцатой и пятьдесят пятой бригад, свободные от несения боевого дежурства, не обязаны были находиться в кораблях, на своих постах, но по домам расходиться не имели права. Им предписывалось оставаться в казармах, в непосредственной близости от космодрома, с тем чтобы в любую минуту – по сигналу боевой тревоги – занять места на звездолетах по штатному расписанию.