Смерть особого назначения - Виталий Романов

Трава здесь упруго прогибалась под сапогами, но к этому уже привыкли, как и к тому, что в других местах, менее приятных с виду, ноги проваливались в вязкую жижу почти по колено – ступать приходилось по сплетенному из корней и стеблей подводному ковру. От полянки никакой подлости не ждали, наоборот, понадеялись, что здесь сумеют развить бо́льшую скорость, нежели в грязной каше.

Однако примерно на середине ровной площадки левая нога капитана Вебера вдруг прорвала травяной покров, оказавшийся предательски тонким. Руди, даже не успев как-то среагировать на внезапное изменение обстановки, тут же исчез в «окне» по грудь. Правая нога, на которую пришелся вес тела, продавила уже поврежденную верхнюю «ткань», и Руди тяжелой гирей ухнул в черную мутную воду, сразу же выступившую из-под веселенькой лужайки.

Все, что успел сделать спецназовец, это вскинуть руки вверх, спасая лазерный автомат от грязи и водорослей.

– Молодец, – хрипло отметил майор Эспозито, убедившись, что Вебер завис и дальше не погружается. – Прямо как в анекдоте!

Он, едва лишь товарищ провалился в трясину, упал на тонкий травяной ковер, раздвинул ноги пошире и вытянул руки вперед, увеличивая площадь собственного тела. Таким способом Тони хотел уменьшить давление на каждый квадратный сантиметр поверхности. Жак Монтегю быстро смекнул, что необходимо поступить точно так же: упал и замер, ожидая приказа старшего.

Однако майор надеялся управиться сам. Правую руку, в которой был автомат, он вытянул вперед – так, чтобы Вебер, безуспешно дергавшийся в вязкой ловушке, смог ухватиться за ремень.

– В каком анекдоте? – со злостью спросил Руди, напрягая мышцы.

Он не видел особого повода для шуток: трясина отпускать не хотела, пусть и довольно медленно затягивала вглубь.

– Как в старом анекдоте, – Тони чуть изменил позу, слегка повернулся на бок, чтобы удобнее было подтягивать товарища к себе. – Что надо делать солдату, если он видит вспышку ядерного взрыва?

– Ну?! – Вебер сильно дернул правую ногу, отвоевывая ее у голодной жижи. – Что делать? Наверное, молиться...

– Чайник, – беззлобно отозвался командир «Каракурта», вытаскивая капитана на тонкую зеленую простынку, готовую порваться в любую секунду. – Если солдат видит вспышку ядерного взрыва, он должен вытянуть руки... то есть держать автомат на вытянутых руках перед собой. Чтобы расплавленный металл не капал на казенные сапоги! Вот и ты так же: нырнул в трясину чуть ли не с головой, а руки вытянул, спасая оружие. Правильная подготовка.

– Ха-ха-ха! – угрюмо проронил Руди. – Потрясная шутка! Как говорят в таких случаях, смеяться начинаем при слове «лопата»...

Они отползли назад, немного полежали на упругом колышущемся покрывале, отдыхая. Борьба с трясиной хоть и вышла короткой, но отняла силы, заставила задуматься, как идти дальше.

Пока расслаблялись, из черной воды вдруг высунулась морда какого-то небольшого дракончика с высоким колючим гребнем. Местная рептилия была слишком маленького размера, чтобы причинить вред человеку, максимум, что ей удалось бы – это откусить палец. Или, при совсем титаническом напряжении сил, обхватить челюстями кулак, но проглотить такую добычу местная тварь уже не смогла бы.

Видимо, понимая это, зубастая ящерица просто уставилась на лежавших спецназовцев. Возможно, в глубине души, если у нее есть душа, рептилия сожалела, что не может полакомиться добычей, но глаза остались бесстрастными. Почти как глаза этих людей, которым не было никакого дела до местной живности. Они пришли сюда, чтобы воевать не против аборигенов, им требовалось свести счеты с другими существами, чужими этой планете.

Драконоящерица так долго и внимательно рассматривала людей, что Вебер не выдержал. Капитан поднял ствол автомата, прицелился, сделал вид, что стреляет.

– Пух! Пух! – сказал он, и местная тварь будто поняла.

Она тут же нырнула обратно в трясину, и только мутные пузыри с шипением разошлись там, где исчезла хозяйка здешних болот.

– «Пух! Пух!» – передразнил Эспозито. – Если б мы не вытащили тебя, сейчас пузыри из-под воды пускал бы ты. А потом эта милая зверюшка сожрала бы тебя. Пусть не сразу, понемножку. Но сожрала бы, хоть и маленькая! Кстати, подросла бы на казенных харчах...

Вебер не ответил. Приподнялся, оценивающе разглядывая коварную площадку, которую следовало одолеть до начала кустарника и низких деревьев – там хоть были кочки, по которым можно скакать.

– Я слышал от приятеля из гарнизона Саванга, – подал голос Жак, до того молчавший. – Тот признался... Как-то раз... В общем, выпили они крепко, то ли день рождения отмечали, то ли еще какой-то праздник. И вот хорошо нагрузились и пошли гулять по краю болота. В глухие топи, конечно, не полезли, хоть и пьяные были, но понимали, что там – труба. Однако выбрались за «колючку», за территорию гарнизона... И вот в стороне от мест, занятых людьми, встретили что-то необычное...

– Что необычное? – Эспозито спросил скорее по инерции, машинально.

Он, как и Вебер, больше думал о том, куда дальше прокладывать маршрут.

– Ну, тварь какую-то... – помялся старший лейтенант Монтегю, не зная, как объяснить поточнее. – Живую тварь. Чудовище...

– Чудовище, – ухмыльнулся Вебер. – Это да, здесь есть чудовища. Мы и «Анаконда»! Может, еще фрины подвалят. Тоже маньяки знатные.

– Нет, Руди, они видели настоящую хозяйку болот! Жительницу Саванга. И не человека, и не дрогла. И не фрина, конечно же.

– Да ну?! – усмехнулся Вебер, покусывая тоненькую веточку. – А много он выпил перед этим, кореш твой?

– Не веришь? – обиделся Жак. – Да они все там сразу протрезвели, как только это чудовище увидали! Приятель потом рассказывал, что оно... она не очень большая, меньше взрослого человека, но как поглядела в глаза – так мороз по коже! И тут же с кочки соскользнула, нырнула в воду.

– Она, – отметил Руди и подмигнул командиру. – Конечно, это была баба!

Жак Монтегю не отозвался, лишь насупился, понимая, что Вебер не поверил ни одному слову.

– А почему командованию не доложили о встрече? – без особого энтузиазма поинтересовался Эспозито.

Скорее так спросил – чтобы поддержать разговор, сгладить впечатление от насмешливых слов Вебера.

– Так выпили же, – взмахнул рукой старший лейтенант, – вот и не доложили. Не хотели, чтобы влетело за нарушение дисциплины. И потом, показать-то нечего. Была тварь, но бесследно исчезла в болоте, больше ее никто не видел.

– Нарушение дисциплины... – задумчиво повторил Вебер слова товарища. А потом со злостью сломал веточку, которую грыз. – Вот дурачье! Если б меньше нарушали дисциплину, мы б сейчас не оказались в этом болоте! И батареи «Вулканов» находились бы в руках людей, а не фринов!

– Ладно, проехали! – приказал майор Эспозито. Разговор отклонился от нужного русла, ушел в сослагательное наклонение. – Как думаешь, Руди, мы тут пройдем?