Здесь восходит солнце - Джошуа М. Грин

Чтобы избежать встречи с представителями прессы, «Битлз» не присутствовали на похоронах Брайана в Ливерпуле. Но 17 октября 1967 года они приняли участие в мемориальной церемонии, состоявшейся в Новой лондонской синагоге, на улице Сэнт Джонс Вуд. Джордж сидел среди других участников в костюме и черной бумажной ермолке. Они находились всего в трех кварталах от того места, откуда пять лет тому назад Эпстайн отправил им телеграмму, в которой сообщалось, что студии звукозаписи EMI приглашают «Битлз» на пробную запись.

Вскоре после смерти Эпстайна Махариши объявил, что проводит курс в своей академии, в Ришикеш, в Индии. Джордж предложил своим друзьям присоединиться к нему и Пэтти. Собралась целая группа — Джон и его жена Синтия, Пол и его невеста, актриса Джейн Ашер, Ринго и его жена Марин, менеджер в поездках Мал Эванс и их друг, музыкант Донован. Друзья согласились на поездку отчасти по той причине, что хотели отвлечься от грустных мыслей, связанных с кончиной Эпстайна, отчасти потому, что с детства любили приключения, и отчасти из любопытства, стремясь лучше понять Джорджа в его страстном увлечении медитацией. «Джордж сам по себе не загадка для нас, — говорил Джон, — но внутри себя он хранит огромную тайну. И что чертовски интересно — наблюдать за ним, когда он понемногу, по капле, открывает ее нам»[83]. Джордж надеялся, что поездка поможет его друзьям понять все то, что он ощутил во время своего предыдущего визита в Индию: предчувствие бессмертия. Поднимаясь по склонам древних гор, вдыхая воздух, которым когда-то дышали аватары, или воплотившиеся в земные формы боги, омываясь в прозрачных реках, которые, по клятвенным заверениям местных жителей, стекают на землю с небес — они освободятся от печальных мыслей и от назойливых пут своей карьеры. Если Джон, Пол и Ринго хотят идти рядом с ним по его духовному пути, им просто необходимо всем вместе побывать в Индии.

«Я очень взволнован тем, что вскоре «Битлз» последуют за мной, на берега Индии, для дальнейшего знакомства с Трансцендентальной медитацией», — сказал Махариши журналистам перед началом своей лекции в Мэдисон-сквер-гарден в январе 1968 года. — Благодаря медитации и расширенному сознанию музыки, ансамбль «Битлз» изменится, и, как я чувствую, их талант раскроется с новой, небывалой, глубиной».

Они прибыли в Дели в феврале 1968 года, в три часа утра. Затем добирались до города Ришикеш — 150 миль по неровным дорогам и полуразрушенным мостам. К полудню они уже пробирались на арендованных стареньких машинах марки «Амбассадор» по пыльным улицам Ришикеша, среди коров и запряженных волами телег. Они проезжали мимо открытых базаров, пестревших красными плодами манго, спелыми бананами, зелеными кокосовыми орехами и другими экзотическими фруктами. Торговцы, закутанные в шерстяные чадары, курили едкие самокрутки, одновременно помешивая на маленьких кострах кипящую в масле овощную смесь. Воздух был насыщен запахом специй. К берегу реки Ганг вела тенистая, но грязная дорога. Их машины свернули к реке, оставляя позади суету и шум базаров. Через десять минут они остановились, вышли из машин и начали подниматься вверх по тропинке, ведущей к обрыву, над восточным берегом реки.

Перед ними были рощи тиковых деревьев и деревьев гуавы, среди которых, подобно грибам, притаились каменные хижины и деревянные бунгало. С обрыва им открылась величественная панорама стекающей с гор реки Ганг. На протяжении многих веков школы медитации и центры изучения священных текстов строились на берегах этой великой реки, и на склонах лесистых холмов то там, то здесь виднелись резные купола. Опускался вечер, окрашивая голубой горизонт сначала в розовый, затем в Индиго, и, наконец, в оранжевый цвет. Стаи ярко-зеленых попугаев устраивались на ночь в кронах цветущих Деревьев, по всему берегу реки Ганг. Вечернюю тишину Нарушали пронзительные крики павлинов.

На краю скалы, прямо над стремительным потоков реки, примостилось бунгало Махариши. Гости из Лондо. на сняли обувь и зашли в бунгало учителя, где в зале для медитации уже сидели его ученики. В руках Джорджа был портативный плеер с записью музыки, которую он написал совсем недавно к фильму «Волшебная стена». Это был фильм об отчаявшемся человеке, которого спасла мистическая женщина, проникнувшая к нему через «волшебную стену». Джордж не стремился в мир кино, но, благодаря этому проекту, он впервые получил шанс написать музыку независимо от ансамбля «Битлз». Альбом включал несколько коротких композиций, каждая из которых была написана в определенном индийском стиле и исполнялась на разных инструментах.

В комнату вошел Махариши и с улыбкой посмотрел на магнитофон. «Ты написал новую песню, Джордж, — спросил он, — или ты хочешь записать стихи Вед, которые я намерен вам прочитать?»[84].

«Новая песня», — ответил Джордж и нажал на клавишу, и зал наполнился звуками. Это была песня «Внутренний свет» (Inner Light), слова к которой он написал сам, вдохновленный мудростью китайского трактата «Дао дэ дзин». В мягкой и простой тональности он пел о медитации, помогающей ему познать суть вещей и явлений, постичь смысл небес. Его голосу тонко вторила бамбуковая флейта бансари на фоне мягких ударов табла, придающих ритм незатейливой, доступной даже детям, мелодии. Эта была простая, приятная и понятная всем музыка.

Среди присутствовавших на той встрече учеников был 23-летний канадец Пол Солтсман, прибывший по поручению Канадского департамента национальной кинематографии. Услышав лекцию Махариши в Университете Нового Дели, он направился прямо в Ришикеш. Как у большинства молодых людей шестидесятых, его первая встреча с мистикой произошла во время прослушивания альбома «Револьвер» (Revolver), который вышел в 1966 году, и, в частности, песни Джорджа «Люблю тебя (Love You To), навеянной Индией, и партии ситары в композиции Леннона-Маккартни «Никогда не известно, что будет завтра» (Tomorrow Never Knows). Эти композиции словно убеждали слушателя оставить все свои мысли и предаться внутреннему сияющему «Я».

«Я понимал, что Битлы рассказывают о своем путешествии туда, где я еще никогда не был... о путешествии внутрь самого себя, где сокрыты великая любовь и знание, — говорил Солтсман. — Я доверял им, потому что слышал их музыку и читал их интервью».

Солтсман сидел за столиком рядом с их бунгало.

«Ты ведь из Штатов, не так ли?» — спросил Джон.

«Нет, я из Канады».

«Ах, да — одна из колоний!»

Они беседовали о медитации, и Солтсман рассказал о том, как он пытался успокоить ум, и при этом его отвлекали какие-то голоса, от которых ему удалось избавиться лишь вновь сосредоточив ум на своей мантре. Битлы понимающе кивали.

«Не так-то это просто, — признался Джон. — У меня в голове часто звучат разные мелодии».

Солтсмана приятно поразило то, как серьезно относился к медитации Джордж: «Джордж был воспитан, Приветлив и абсолютно не претенциозен».