Инцидент на острове Виктория - Евгений Бугров

— И что это может быть? — удивленно воскликнул он.

— Это газоанализатор, — сообщила Беленко.

— Зачем? — удивился Булавин, — что тут можно анализировать?

— По всей видимости, они хотели сделать анализ воздуха у поверхности земли. Но это глупость, которая говорит о двух фактах.

— Каких?

— Во-первых, они действительно хотят установить наличие зарина на острове. Во-вторых, их руководство непрофессионально в вопросах боевых отравляющих веществ.

— Почему? — заинтересовался Крутихин.

— Зарин, зоман, табун и прочие гадости на открытой местности сохраняются от нескольких часов до нескольких суток. Поэтому через двадцать лет найти их следы на открытой земле — утопия. Это не радиация.

— То есть их каракатица ничего бы им не дала.

— Да, они только угробили дорогую технику.

— Не они угробили, а вы, господа офицеры, — вмешался Самойлов.

— Вы уже не идентифицируете себя с нами? — ехидно спросил Булавин.

— Нет, не идентифицирую. Ваши сумасбродные действия будут иметь печальные последствия.

— Термин «сумасбродные, вам следовало бы примерить на себе. Ладно, мы с вами еще поговорим об этом, — Булавин повернулся к своим подчиненным и майору Беленко. — Нам надо сейчас спрогнозировать ход дальнейших событий, Что вы думаете по этому поводу?

— Они могут взять нас штурмом, — высказался Иноземцев.

— Теоретически возможно, но я сомневаюсь, что норвежцы бросятся на мины.

— Могут пострелять в нас своими ракетами с катера. — Предположил Крутихин.

— А вот это вполне возможно, — согласился Булавин. — Если им поставлена задача, добыть доказательства любым путем, то они пойдут ва-банк. А у вас какие мысли, товарищ подполковник, — неожиданно развернулся к Самойлову.

— Залп ракет с катера может сравнять бункер за несколько секунд. От нас не останется мокрого места. Вы этого хотите, господа офицеры? — Самойлов как-то нехорошо улыбнулся.

— К нам все равно скоро подойдет подмога, — парировал Булавин.

— Откуда?

— А-а, вы же не знаете главного. Мы на катер побывали не для того, чтобы вызволить вас из плена.

— А для чего же? — Самойлов был озадачен.

— Сообщили нашим по рации на базу о последних событиях, произошедших здесь.

— Ах, вон оно что, — Самойлов удивленно посмотрел на офицеров, — так бы сразу и сказали.

— Да, и, кроме того, сообщили, что нашли на вражеском катере вас, господин подполковник, — ехидно добавил капитан Крутихин.

— Это вам даром не пройдет! — Самойлов сверкнул злобным взглядом на Крутихина, затем на Булавина, резко развернулся, пошел в свою комнату.

Вторая половина дня прошла спокойно. Булавин, Беленко и Крутихин даже полдня провели на складе, продолжив работу по дезактивации зарина. Иноземцев и Малышкин по очереди вели наблюдение за позицией норвежцев. При этом они с надеждой посматривали на небо. Но вертолеты, которых все ждали, не прилетали. Туман не рассеивался. Лететь при такой видимости над океаном подобно самоубийству.

— Не прилетели! — мрачно резюмировал Крутихин за ужином.

— Завтра прилетят, — уверенно заявил Булавин.

— А если опять такой же туман будет?

— У нас что, катеров нет?

— Да катера-то есть, только наши пограничные катера против такого корабля как болонки перед волком.

— Можете вызвать огонь на себя, Ульрих Романович, — встрял вдруг в разговор подполковник Самойлов. — Одна ракета с вашей базы, и тут все будет стерто в порошок. Зато войдем в историю как герои, — последнюю фразу он пропитал нескрываемым злорадством.

Булавин мрачно посмотрел на Самойлова, но ничего не сказал. Вообще все поведение генштабиста выглядело странным. Он больше ни с кем не общался, ни во что не вмешивался, играя роль стороннего наблюдателя. Все больше находился в своей комнате и играл на своем телефоне в какие-то игры. Это бесило Булавина. Инспектор хренов, зло размышлял Ульрих Романович, если что пойдет не так, все свалит на меня: «А это не я, командир он, Булавин».

— Так ладно, — решительно заявил Ульрих Романович, отставив свой бокал с чаем, — будем продолжать играть свою роль. — Посмотрел на своих подчиненных. — Пока не стемнело, обойдем остров пограничным нарядом. — Одевайтесь по форме, на сборы пять минут.

— Есть товарищ подполковник, — ответили дуэтом Крутихин и Иноземцев.

— Джек, в наряд! — крикнул Булавин хаски, который словно ждал этой команды, радостно подбежал к хозяину.

Вышли из бункера, направились в восточную сторону острова. Наряд, три пограничника с оружием и собакой, выглядел представительно. Прошли мимо позиции норвежцев, которые явно не ожидали появления у себя в тылу российских военнослужащих. Норвежцы сгрудились у костра, увидев наряд российских пограничников, застыли в напряжении, недоуменно рассматривая проходивших мимо российских пограничников.

Лишь отойдя от лагеря норвежцев метров сто, услышали за собой торопливые шаги. Обернулись. За ними шли капитан Свенгсон и бородач.

— Приготовиться к дипломатической встрече, — съязвил Булавин.

— Протокол будем вести? — сыронизировал Крутихин.

— Нет, не будем: забыли надеть белые галстуки.

Вся повернулись в сторону подходящих норвежских моряков.

— Господин Булавин, — Свенгсон остановился перед пограничниками, — с сожалением констатировать агрессивные действия с вашей сторона…

— Господин капитан второго ранга, вы нарушители государственной границы Российской Федерации. — Оборвал его Булавин, продолжил железобетонным голосом. — В соответствии с законодательством нашей страны и международным правом мы можем и обязаны принимать все необходимые меры, для задержания и выдворения нарушителей с территории суверенного государства, вплоть до применения оружия. Наши действия будут оправданы любым международным судом.

— Вы незаконно проникли на наш корабль, избили нашего моряка.

— Это была жестокая необходимость: мы всего лишь вызволили из плена нашего офицера.

— Хорошо, — Свенгсон бросил мимолетный взгляд на бородача. Тот еле заметно кивнул головой. — Мы вам предлагать компромисс: вы подписывать эгримэнт с подтверждением, что у вас на острове находятся остатки вещества зарин, и мы тут же покидаем вашу территорию.

— Господин Свенгсон. — Булавин усмехнулся, — зарина на острове давно нет. Последний зарин уничтожен в нашей стране три года назад. Это зафиксировано соответствующей комиссией ООН. Поэтому ваши действия мы рассматриваем как грубую провокацию, которая будет иметь негативные последствия для отношений наших стран.