Запрещенный контакт - Андрей Ливадный

Мурглы бросили работу, встревоженно заворчали, один из них вдруг решительно побежал вверх по склону. Ближайший к Никите храмовник собирался резануть очередью, – он припал на одно колено, выжидая удобный момент, когда амгах окажется среди наполовину обрушенных шпилевидных построек и потеряет способность мгновенно маневрировать.

Опытный боец не тратил патроны попусту. Наверное, он был единственным, кто представлял для звероящера реальную угрозу.

Мургл подоспел вовремя. Он не накинулся на воина храма, но встал перед ним, блокировал линию огня, и храмовник, выругавшись, опустил оружие.

Амгах, тем временем, скрылся среди руин зданий. Взметнулось облако пыли, окрестности огласил вопль. Тяжело махая огромными крыльями, звероящер вновь появился в поле зрения. Его добычей стало животное, внешне похожее на огромную черепаху. Удерживая в мощных когтистых лапах истошно орущий завтрак, амгах начал удаляться, оставляя клубящийся след пыли, поднятой напором воздуха, – он двигался, не набирая высоты, следуя вдоль улицы древнего города, и каждый взмах крыльев лишь уплотнял пылевую завесу, тянущуюся вслед.

– Тупая тварь! – обозленный храмовник вскинул оружие. Еще секунда – и он снес бы мурглу голову, но помешал Никита. Заметив происходящее, он рванулся к стрелку, успел толкнуть его, и очередь ушла в сторону.

Мургл, издавая ворчание, отпрянул. Ему ничего не стоило размозжить человека одним ударом руки, но существо лишь развернулось и, горбясь, направилось вниз по склону. Его сородичи, бросив работу, сбились вместе, медленно поворачивали головы, наблюдая за развитием событий. В мускулистых руках каждый держал по увесистому камню. Учитывая их физическую силу, мурглы представляли серьезную опасность. Каждый был способен зашвырнуть импровизированный метательный снаряд за невысокие, еще строящиеся стены, прямо в толпу разъяренных храмовников.

– Ты что творишь, урод?! – Воин размахнулся, собирая врезать Никите прикладом, но диспейсер увернулся, сбил противника с ног, прижал его к земле, вывернув храмовнику руку.

– Остынь, – посоветовал он.

К ним уже бежали. Ворчание мурглов перешло в угрожающие рыки.

– А ну отпусти его! – первым к месту инцидента подоспел Казимир. – Какого фрайга ты лезешь?! – он грубо схватил Никиту за плечо, рывком отшвырнул.

Диспейсер потерял равновесие, но тут же вскочил, не собираясь становиться легкой добычей разъяренных ксенофобов.

Обстановку разрядила Яна.

– Карл, назад! – осадила она храмовника, что-то шепнула на ухо Казимиру, тяжело дыша, обернулась, и от ее взгляда воины отступили на шаг, опуская оружие.

– Всем работать! По местам! – не терпящим возражений тоном приказала она.

В ответ раздался ропот, но Казимир мрачно кивнул, подтверждая ее слова, и храмовники, бросая полные ненависти взгляды в сторону Никиты, нехотя повернули назад.

– Жить надоело? – Яна обернулась. – Нашелся защитник животных! Башку бы тебе снести!

– Они не животные! – в тон ей ответил Никита.

– Тебе-то откуда знать?! – девушка с трудом сдерживала ярость.

– Амгахи разумны! – все же свою неудачную карьеру Никита начинал в академии Флота и об официальном статусе некоторых существ знал не понаслышке.

– Ты идиот! Они – чужие! Тупые, злобные инопланетные твари!

– Зачем вообще в кого-то стрелять? – не унимался диспейсер.

– Чтобы страх не теряли! Иначе обнаглеют и завтра нас всех сожрут!

– Амгахи такие же разумные существа, как мы! – яростно настаивал Никита. На самом деле особо теплых чувств к представителям иных цивилизаций он не испытывал, скорее его раздражали храмовники. В душе все эти дни зрел бунт, копилась неприязнь, – она и выплеснулась в спонтанном поступке.

– Ага, нашелся знаток! – язвительно произнесла Яна. – Может, когда-то они и обладали разумом. Но выродились! И здесь тебе не Элио! Каждая тварь только и ждет удобного случая, чтобы разделаться с нами!

– Зачем же вы мурглов прикармливаете? – огрызнулся Никита.

– Чтобы таскали камни! – резко ответил Казимир. – Всех этих уродов завезли в Первый Мир логриане! Как рабочую силу! Как скот!

– В том числе и людей из Средневековья! – огрызнулся диспейсер.

Лучше б он промолчал.

Лицо Казимира побагровело.

– Мои предки прибыли сюда на колониальном транспорте! – хрипло выкрикнул он. – Мы издревле бились с чужими! Они – безмозглые, злобные и коварные! Помяни мое слово – амгах вернется! Только вряд ли кто-то из нас теперь вступится, если тварь захочет тобой позавтракать!

– Стрелять без причины – не лучший вариант! – упрямо стоял на своем диспейсер. – Если амгах вернется отомстить, вини своих людей, а не меня!

– Ты такой же тупой и упрямый, как мургл! Убирайся прочь! – не выдержал Казимир. – Тебе среди нас не место!

– Отлично! – вспылил Никита. – Я уйду! Здесь душно от ненависти!

* * *

Никита не стал дважды испытывать судьбу. Он хорошо запомнил взгляды храмовников. Так или иначе – отомстят. «Мне среди них не ужиться», – думал диспейсер, спускаясь по склону холма.

Путь был только один – в руины древнего города, навстречу неведомым опасностям равнины порталов. «Идти через горы, искать пристанище в гарнизоне Первого Мира – не выход. Там меня приговорят быстро, жестко и без особых сожалений, – безрадостно размышлял Никита. – Куда ни глянь, везде враги. Что я скажу? Примите меня, беглого диспейсера? Боевые мнемоники не добили, оплошали, и вот я явился сам, как на заклание?»

Нет, абсолютно не вариант. Законы Конфедерации запрещали деятельность диспейсеров. После войны с механоформами запрет на дальний поиск действовал безусловно, а его нарушение каралось пожизненным сроком заключения.

Лишь мурглы проявили интерес и сочувствие. Их одобрительное ворчание провожало Никиту, пока он брел к руинам логрианского города, от души пнув повстречавшуюся вагонетку с камнями.

Порыв злости иссяк, стоило лишь немного углубиться в развалины древнего города.

Некоторое время диспейсер шагал по вымощенной черными каменными плитами дороге, не задаваясь вопросом, куда приведет этот путь, но вскоре усталость начала брать свое. За истекшую неделю он пережил немало злоключений, много и тяжело работал, питался скудно.

Никита сбавил темп, внимательнее присматриваясь к окрестностям. Насколько он понял из разговоров храмовников, экосистемы, заимствованные логрианами с Земли, не распространились за пределы горной страны, разделяющей полушария планеты. Здесь, на равнине порталов, среди пыли и зноя господствовали исключительно инопланетные формы жизни. «Годятся ли в пищу плоды чахлых растений? – спрашивал себя он. – Как мне определить, на каких существ можно охотиться, а на каких нет?»

Архитектура логрианского города выглядела однообразной. Большинство зданий, массивные в основании, постепенно принимали вид скрученных спиралями построек, разнящихся лишь степенью разрушений. Свернув к одному из входов, Никита осмотрел внутренние помещения. Этаж за этажом его взгляду открывались сферические комнаты без окон, он поднимался все выше, следуя узкими, местами разрушенными спиральными коридорами.