Слипперы - Эдуард Иноземцев

На конспиративной квартире меня ждала только Багира. Маргарита пока не вернулась, да и остальных тоже не было. Я воспользовался этим, чтобы выпить сто грамм коньяку. Потом включил свой плеер, поставил одну из любимых джазовых композиций, лег на наш с Маргаритой диван, закурил и попытался проанализировать три эти странные встречи – со стариком, с пауком и с ведьмой. Музыка успокаивала. Несколько рюмок коньяку согревали. И физически, и духовно. Я докурил сигарету, откинулся на диване и впал в некое полудремотное состояние, в котором реальность стала расплываться, приобретая какие-то странные черты. В этой новой реальности все еще звучал саксофон, но это была уже не комната с двумя обшарпанными диванами и высоким лепным потолком, а какое-то другое место, в котором я никогда раньше не был. Сначала я не сообразил, где именно нахожусь. Потом понял, что стою по пояс в воде. С трех сторон, насколько хватало зрения, простиралась водная гладь. А в четвертой стороне, шагах в тридцати, был берег. И на этом берегу стояла улыбающаяся девушка и махала мне платком. Она была странно одета. Так на иллюстрациях изображались героини повестей, в которых действие происходит в седьмом или еще каком-то древнем веке. Да и я чувствовал себя странно. Я знал, что стою по пояс в воде с копьем в руке, но в то же время наблюдал себя как бы со стороны. Человек, который стоял в воде, был викингом, а на берегу стояла его возлюбленная. Я осознавал это, осознавал свою связь с этим морем, с этой девушкой, с этим копьем. Но в то же время я оставался Максимом Духовым, московским журналистом и всего лишь зрителем, попавшим в другой мир.

Море было удивительно прозрачным. Викинг выбросил вперед и вниз руку с копьем, насадив на него рыбу, и с победоносным видом поднял копье. Девушка запрыгала от радости. Невдалеке от нее горел костер, и викинг, держа копье на весу, пошел в сторону девушки и костра. На какое-то время ставший единым целым с викингом, я весь затрепетал от восторга, любви, молодости, буйства сил… В Москве я никогда не испытывал подобной полноты ощущений, подобного подъема душевных и физических сил. Теперь я знал, что ему, то есть викингу, скоро предстоит опасный военный поход, но поход, обещавший богатую военную добычу и славу всем его участникам. И что после похода, если он вернется живым, девушка, дочь вождя их племени, станет его женой. Я также знал, что мы вдвоем сбежали из лагеря, чтобы побыть немного вдвоем, и что этим мы нарушили традиции племени. Но викингу было наплевать на традиции, наплевать на последствия, если их начнут искать и найдут тут. Он безумно любил эту девушку, ради нее был готов перевернуть мир и достать с неба луну. Я даже позавидовал силе его чувства. Сам я никогда и никого не любил так сильно, и чувство викинга к этой девушке, заполнившее того до краев, опьянило меня. Я взглянул на девушку глазами этого парня, наверное по возрасту моложе меня самого лет на семь, и вдруг, как бы прозрев, осознал, как она прекрасна. Невысокая, тонкая и гибкая, с волосами цвета меди, большим ртом и огромными глазами, искрящимися весельем, любовью, мечтой, ожиданием счастья… Я не мог оторвать от нее глаз. Мне было странно, почему девушка не смотрит в мою сторону, не замечает меня. И в то же время ее ласковый взгляд, направленный на викинга, почему-то, непонятно каким образом, касался и меня самого. Как будто я был в викинге или как будто я сам и был викингом.

Но тут где-то рядом с девушкой зазвонил телефон. Я удивился. Ни в каком учебнике истории не было сказано, что во времена викингов существовали телефоны. От несоответствия телефонного звонка окружающей обстановке картинка стала постепенно размываться, море исчезло, викинг и его девушка пропали в туманной дали. Я вдруг понял, что лежу на диване, а рядом трезвонит мой мобильник. Усилием воли я сбросил с себя оцепенение, хотя мне было жаль расставаться с девушкой. Она мне понравилась. И кстати, чем-то она неуловимо походила на Маргариту. Наблюдать викинга со стороны и одновременно ощущать себя им мне тоже понравилось. Но перед реальным миром у меня были определенные обязательства, и я, разумеется, ответил на звонок.

– Ты почему так долго? – недовольно проговорила трубка голосом Маргариты. – Они уже вернулись?

– Нет. Я один. Просто отключился на несколько минут, – признался я. – И видел такой странный сон…

– Уже претендуешь на лавры Веры? – В трубке раздался ее смешок.

– Это был не вещий сон. Не связанный с реальностью. В общем, я не антенна. Ты скоро?

– Мне тут должны подписать заявление на отпуск. За свой счет. Я жду заведующую. Если вдруг Параманис придет раньше меня, скажи, что я просто пошла в магазин, ладно?

– Ладно. Но ты не заходи. Я купил все, что надо.

Я вдруг подумал, что мы разговариваем как семейная пара, прожившая какое-то время в освященном государством браке.

– Ты не скучаешь без меня? – неожиданно поинтересовалась трубка.

– Скучаю. Еще как, – сказал я. Но, честно говоря, в этот момент я как раз не скучал. Мне интереснее было бы досмотреть свой сон.

– И я скучаю без тебя. – Голос ее был вполне искренним.

Я дал отбой и посмотрел на часы. По моим подсчетам, до прихода Параманиса и поисковиков оставался еще час. Думать не хотелось. Есть не хотелось. Пить тоже не хотелось. Я снова растянулся на диване и прикрыл глаза…

Странно… Через какое-то время пустота стала заполняться. Поначалу это были очертания, тени. Ничего определенного. Но и ничего знакомого. Я решил, что мне никак не удается уснуть, а тени навеяны коньяком. Потом силуэты стали трансформироваться во что-то более осязаемое. Реальное. Я обрадовался. Значит, сон ко мне все-таки вернулся. Мне стало интересно, что же я увижу в продолжение. Я знал, что это будет сон. Потом, по мере того, как сон становился все реальнее и реальнее и стали появляться краски, я забыл о том, что это сон. А через некоторое время стал думать, что это вовсе не сон. И все происходит наяву. Спустя еще какое-то время стало вообще не важно, сон это или не сон.

Я очутился в очень красивой долине, окруженной горными хребтами. Хотя я никогда не был в Швейцарии, почему-то решил, что эта долина именно там, высоко в Альпах. Правда, мне показалось странным, что я как бы парю над этой долиной. Она виделась именно с птичьего полета. «Неужели я научился летать?» – подумал я со странным беспокойством. Впрочем, довольно скоро для беспокойства не осталось причин. Как дельтапланерист, пролетев определенный отрезок, все же оказывается на земле, так и я стал плавно приземляться прямо посреди долины, среди не очень плотного людского потока, движущегося к горе, возвышающейся впереди. Ощутив легкий толчок от соприкосновения с землей и по инерции пройдя еще несколько шагов, я притормозил и с интересом огляделся. Рядом, обходя меня и не обращая внимания на мою скромную персону, двигались люди, одетые, как обычно одеваются жители мегаполисов в начале двадцать первого века. Куртки, джинсы, костюмы… У всех на лицах светилось ожидание. Я стал с интересом приглядываться к лицам, но тут чья-то рука легла мне на плечо, заставив обернуться. Передо мною стоял человек лет шестидесяти, в очках, с интеллигентным лицом доцента или профессора вуза.