Вот почему я врач. Медики рассказывают о самых незабываемых моментах своей работы - Марк Булгач

что всегда лучше оперировать пациенток, которые находятся в хорошей форме и не имеют лишнего веса. У них нет повышенных рисков, поэтому все проходит благополучно. Исходя из этого, я должна была не торопиться и позволить ей сперва сбросить несколько кило. Но проблема в том, что рак может начать распространяться и рано или поздно убить пациента. При раке эндометрия это случается не очень часто, но все же случается. Так что чем скорее начинаешь действовать, тем лучше.

В конце концов я провела операцию, потому что она была необходима, хотя к тому времени пациентка потеряла лишь несколько килограммов. Все прошло хорошо. Осложнений не было. Она уехала домой, и я увидела ее через шесть недель во время обычного послеоперационного осмотра. Все было в порядке, и я подумала, что мы видимся в последний раз. Но примерно через год в мой кабинет вошла женщина, которую я не узнала.

– Доктор Лэкман, кажется, вы меня не помните, – сказала она.

Я пристально посмотрела на нее. Обычно я узнаю своих пациентов. Я могу не помнить имен, но если я встречалась с человеком, то узнаю его. Однако не в этот раз. Я сказала:

– Прошу прощения. Я действительно вас не помню.

– Я миссис Сандерс. Я была здесь год назад.

Я снова посмотрела на нее. Когда же я наконец ее узнала, глаза у меня, должно быть, стали как блюдца, а челюсть отвисла – настолько впечатляющей была потеря веса. Я выпалила:

– Ух ты, что с вами случилось?

– После того как вы сказали, что мне нужно похудеть, в голове что-то щелкнуло. После операции я присоединилась к Weight Watchers (компания, которая предлагает услуги по снижению и поддержанию веса, фитнесу и установлению мышления) и сильно похудела. Я чувствую себя прекрасно и хочу поблагодарить вас.

Она протянула мне открытку и подарок.

Я сказала:

– Мне не нужны открытки или подарки, потому что сбросить вес – это лучшее, что вы когда-либо могли сделать для себя. И я просто счастлива, что мои слова так благотворно на вас повлияли.

Но после того, как она ушла, я взяла открытку и прочла написанную красивым почерком благодарность.

«Дорогая доктор Лакман!

Вы изменили мою жизнь, и я хотела бы поблагодарить вас. Прошлым летом, когда вы сказали мне, что прооперируете меня, вы также сказали: “Это ваша работа – похудеть”. Хотя я не так уж много сбросила перед операцией (в этот четверг как раз будет год после нее), ваши слова мне запомнились. Восстановившись после операции, я присоединилась онлайн к Weight Watchers и за тридцать девять недель потеряла пятьдесят килограммов.

Хотя мне еще предстоит пройти долгий путь, я хочу, чтобы вы знали, что я занята “работой”, которую вы мне дали. В следующем году мы с мужем отметим сороковую годовщину свадьбы. Мы отправимся в трансатлантический круиз, который закончится в Лондоне, где мы планируем остановиться на несколько дней. Моя цель – весить меньше девяноста килограммов. Я также поставила себе задачу участвовать в забеге Terry Fox Run в следующем году.

Без вас я бы никогда не задумалась над подобными вещами. Просто сказать спасибо – это так мало. Но я все равно скажу. Спасибо, что изменили мою жизнь».

Я подумала: вот почему я врач. Не потому, что могу разрезать людей. Не потому, что я избавляю их от рака. А потому, что в качестве врача я могу повлиять на кого-то и изменить его жизнь к лучшему.

22

Он должен был умереть. Сэм Кэмпбелл

Врачи скажут вам, что даже в отделении неотложной помощи большинство пациентов не находится на грани смерти – хотя иногда это действительно так.

Сэм Кэмпбелл – главный врач Больницы скорой медицинской помощи Галифакса, основного травматологического центра в Новой Шотландии. Он живо помнит, как однажды ночью спас жизнь человека, но даже в момент триумфа он не мог избавиться от воспоминаний о пациентах, которых не удалось спасти.

Это случилось лет десять назад. Дежурство выдалось напряженное и стало еще более напряженным, когда около двух часов ночи в больницу ворвались парамедики с пациентом лет двадцати пяти. Его подобрали возле бара, где произошла драка. Он был ранен в грудь чем-то очень узким – возможно, тонкой отверткой или ножом для колки льда. Кто-то ударил молодого человека в грудь, и я отчетливо видел два или три отверстия. Один удар пришелся в сердце.

И вот пациент уже на операционном столе. Обычно при травме мы действуем по четкому алгоритму: освободить дыхательные пути, контролировать дыхание и наблюдать за циркуляцией крови. У этого молодого человека кровь не циркулировала и артериальное давление не определялось. Я видел, что шейные вены заполнены кровью, а значит, сердце практически перестало работать: кровь поступала в вены, но далее ее ток оказался заблокирован, поэтому она не возвращалась к сердцу.

Сердце, которое находится в своеобразном мешке под названием «перикард», по сути состоит из двух насосов. Правый желудочек перекачивает кровь в легкие, где она забирает кислород. Затем эта кровь поступает в левую часть сердца, откуда разносится по всему телу. Но в данном случае правый желудочек был проколот, и кровь не поступала в легкие. Вместо этого она заполнила перикард, а тот начал давить на сердце с такой силой, что оно больше не могло качать кровь.

Первое, что происходит в подобной ситуации, – падение артериального давления. Пациент теряет сознание, поскольку кровь не достигает головного мозга. Вены на шее набухают, так как кровь в них не может вернуться к сердцу, из-за того что сердце не в состоянии ее перекачивать. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что происходит именно это.

Когда в больницу привозят человека с серьезной травмой, в отделение неотложной помощи спускается целая толпа народа. Но той ночью события развивались настолько стремительно, что к тому времени, как я решил действовать, еще никто не появился. Там были только я, парамедик, который привез пациента, и молодой ординатор. Передо мной лежал набор инструментов с очень маленьким скальпелем. Он отличался от скальпеля, который я обычно использую: лезвие было, вероятно, всего сантиметра полтора длиной – настолько маленькое, что его, как правило, применяют лишь для того, чтобы сделать небольшое отверстие в коже, прежде чем ввести внутривенный катетер. Но это был единственный доступный скальпель, так что я схватил его и разрезал грудь пациента. Я сразу понял, что был прав.

Мешок вокруг сердца наполнялся кровью