Магазинчик на Цветочной улице - Дебби Макомбер

— Да, но это было давно, когда он был еще ребенком.

— А еще всегда были поиски пасхальных яиц[8]в загородном клубе.

— Да, и мы с Полем обычно приносили тебе завтрак в постель в День матери.

— Верно, — поддержала Жаклин, моментально почувствовав облегчение. Она не такая уж плохая мать. — То, что мы не надеваем эти ужасные белые льняные полосатые костюмы и панамы, чтобы присутствовать на ежегодных скачках в Кентукки, не означает, будто у нас с сыном не было никаких традиций.

Ризи отвел взгляд от дороги и пристально посмотрел на нее.

— Ты помнишь тот год, когда Поль настоял на том, чтобы приготовить тебе яйца бенедикт[9]?

— О Матерь Божья, Марта несколько месяцев не могла отмыть плиту.

— Но ты съела все до последней крошки. Ты была такой притворщицей, — сказал Ризи. — Думаю, я никогда больше не любил тебя так, как в тот день.

Улыбка сползла с лица Жаклин. Они любили друг друга и по-своему любят до сих пор. Все эти разговоры о традициях и семье всколыхнули пыль прошедших лет, закружив ее в водовороте счастливых воспоминаний. Все это вызывало некоторое беспокойство.

— Я рад, что Поль и Тэмми Ли хотят завести традиции для своей дочери, — сказал Ризи, когда они подъезжали к дому. — А ты?

— Я тоже, — тихо ответила Жаклин.

Она так сильно хотела этого для своей внучки. Представила себе маленькую девочку, темноволосую, как Поль, которая тянет свои маленькие ручки к Жаклин. Она, возможно, и не выбрала бы Тэмми Ли в жены своему сыну, но Поль явно счастлив. Скоро он сделает ее бабушкой. Да, в этом браке можно найти и что-то позитивное.

Непонятно, по какой причине, но Жаклин чувствована себя лучше, чем на протяжении многих месяцев. Возможно, Ризи прав, и она слишком строга с девочкой.

Кэрол всю неделю пребывала в хорошем настроении. Они с Дугом вчера вечером спонтанно отправились в тайский ресторанчик и отлично там поужинали, ее ободрили разговоры со знакомыми из онлайновой группы поддержки, а ее навыки вязания с каждым днем становились все лучше и лучше. Она не могла дождаться завтрашних занятий — четвертого урока вязания. В последние три недели Кэрол стала получать истинное удовольствие от вязания и взялась за него с той же энергией и энтузиазмом, которые вносила во все в своей жизни. Ее первое одеяльце было не вполне совершенным, и она пожертвовала его проекту Лайнус и купила пряжу для второго. Кэрол уже научилась лучше соблюдать плотность вязания и была довольна, как у нее получается новое одеяльце.

Внеся почту, она положила ее на стол. Сверху лежал конверт, адресованный ей, и Кэрол узнала фамилию подруги по колледжу, которая переехала в Калифорнию. Она разорвала конверт в предвкушении новостей от Кристин. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что это было не письмо, как она надеялась, а сообщение о новорожденном.

В то же мгновение хорошего настроения Кэрол как не бывало. Она затаила дыхание и опустилась на кухонный стул, читая подробности о младенце Кристин, родившемся две недели назад, 27 мая. В открытке говорилось, что это мальчик.

Кристин была из тех женщин, у которых все происходит в соответствии с заданным расписанием — женитьба на безупречном мужчине, беременность как раз в то время, какое она запланировала, а затем рождение здорового ребенка.

Кэрол с трудом сглотнула. Не многие поймут уныние, которое она почувствовала в тот момент. Только ее онлайновые подруги могли полностью понять ее чувства.

Кэрол сидела уставившись в стену, стараясь побороть чувство собственной неполноценности и разочарования. Она была искренне рада за Кристин и Билла. И все-таки ей хотелось рвать на себе волосы и требовать ответа у Небес, почему она не беременна. Почему ее тело не функционирует так, как тела других женщин. Это были вопросы, которые она задавала себе сотни раз, вопросы, которые задавала каждому специалисту, с которым встречалась, и до сих пор не получила ответов.

В конце концов у нее будет ребенок. Кэрол должна верить в это. Но это занимает гораздо больше времени, чем она когда-либо ожидала. Ожидание сводит ее с ума. Ей приходилось ждать очереди на запись к специалистам, ждать результатов анализов, ждать лечения и снова ждать дополнительных процедур, к тому же не слишком приятных. Забудь о приватности и скромности. Забудь обо всем, кроме стремления заиметь ребенка.

Месячные для Кэрол стали большим, нежели просто неудобством, весь ее мир вращался вокруг ее менструального цикла. И когда месячные все-таки приходили, у нее разрывалось сердце, и она боролась с горечью разочарования.

Каждый прошедший месяц — каждые месячные — были сродни дедушкиным часам, отбивающим каждый прошедший час. В лучшем случае у нее есть всего двенадцать шансов в году забеременеть, и если она захочет второго ребенка или, может быть, третьего, бог знает, сколько еще лет ей на это потребуется!

Кэрол знала, что многие ее подруги считают ее зацикленной. Так и есть. Но ко всему прочему она боялась, ужасно боялась.

Занятия любовью с Дугом обрели рутинные качества. Секс по расписанию. А потом отчаянное ожидание, частые походы в ванную, чтобы просто проверить. Не начались ли месячные? А когда они начинались…

На этот раз искусственное оплодотворение должно сработать, обязательно должно.

Если бы кто-то мог дать ей определенный ответ. Если бы доктор Форд сказал ей и Дугу, смогут ли они когда-нибудь иметь ребенка. Будь его прогноз отрицательным, они научились бы жить с этим, приспособились бы, стали строить другие планы.

Вместо этого он позволил им надеяться, и вот они уже дважды впадали в отчаяние, когда искусственное оплодотворение не удалось, и у нее случился выкидыш. Дважды они приходили в себя и хотели попытаться снова, сделать хоть что-нибудь, если не все, пожертвовать всем, чем можно, ради ребенка.

Кэрол вытерла глаза и встала налить воды, чтобы выпить чашку кофе, конечно же без кофеина. Она избегала многих продуктов из страха, что они не способствуют зачатию. Ее список бакалейных товаров был похож на перечень, предназначавшийся для магазина здоровой пищи. Некоторые специалисты считали диету риском, другие профессионалы-медики с этим не соглашались. Кэрол не могла рисковать. Она собиралась испробовать все, что могло бы помочь ей забеременеть.