Толлеус. Изгой - Дмитрий Коркин

Оболиус воспринял новость об изменении маршрута философски. По своему обыкновению, он лишь пожал плечами, показывая, что ему все равно. Утром караван тронулся в путь – сперва вдоль живописного берега речушки по едва заметной колее, мимо мрачной деревеньки с покосившимися заборами и ветхими домишками и далее на северо-восток по более-менее пристойной дороге. Прошла неделя неспешного путешествия. Особых проблем не было, если не считать того, что один раз химеры, которые до того послушно шли строем, вдруг как по команде бросились в чье-то поле и начали уничтожать урожай не то репы, не то свеклы. На беду хозяин был недалече, так что пришлось компенсировать ему потери, что обошлось в стоимость ночевки на постоялом дворе. В остальном путешествие проходило спокойно и даже скучно.

Искусник, полностью доверив управление стадом помощнику, занял место возницы. Со стороны, конечно, это выглядело странно: респектабельный пожилой господин правит лошадьми, а позади него развалился слуга нахального вида и жует соломинку. Поймав несколько удивленных взглядов встречных путешественников, Толлеус твердо решил одень сорванца поприличнее. Пусть люди думают, что это внук или племянник, а не деревенский сорванец, ворующих по ночам фрукты из чужих садов.

Монотонное движение под стук копыт давало много времени для занятий, не требующих работы руками или полной концентрации внимания. Так, старик укомплектовал свою повозку лапами. На этот раз он не снимал колеса, делая очередного Паука – просто приладил с каждого борта по одной ноге из деревянных жердей, и все. Конструкция получилась простая и работала всего на одном крохотном амулете. Телега, как и прежде, стояла на земле на колесах – лапы просто приводили ее в движение. По хорошей дороге результат был совсем не плох. На испытаниях выяснилась одна интересная особенность – гораздо лучше телега шла задним ходом – можно было дополнительно не контролировать передние поворотные колеса – они сами занимали нужное положение, достаточно было просто поработать «ногой» с противоположной развороту стороны побольше. Впрочем, это было несущественно.

Толлеус, полюбовавшись на результат, покачал головой, вспомнив, как корячился на болотах, когда только-только сбежал из Маркина. Именно тогда он изобрел своего первого Паука – жалкую колченогую каракатицу, при этом намаявшись со сборкой и управлением. Всего-то требовалось лишь немного подумать, и проблема решилась бы гораздо проще: телега у него тогда была, нужно было лишь приделать две толкающие ноги. Он-то пытался Искусством заставить вращаться колеса. Тоже, кстати, не пустая идея, хоть и не доведена до ума.

Поэкспериментировав вволю, старик новую приспособу почти не использовал. Ни к чему привлекать лишнее внимание, да и лошади в хозяйстве все равно есть – вот и пусть отрабатывают свой корм. Лапы пригодились только дважды: первый раз, чтобы перебраться через бойкий ручеек, когда колеса увязли в иле, а другой раз – при подъеме на глиняный холм сразу после дождя.

Оболиус заикнулся было, что хочет воссоздать своего маленького голема, которого старик продал химерщику в Широтоне. Старик покивал, соглашаясь, что дело нужное, и даже пообещал помочь, но денег на части хотя бы из дерева не дал, трясясь над каждой медной монетой. «Потом этим займемся», – пообещал он: «Сейчас некогда».

В самом деле, свободное время уходило на обучение. Строить голема, конечно, тоже тренировка, но старик выбирал другие темы для изучения, которые ученик иногда извращал до неузнаваемости. Надо сказать, что прогресс был: Оболиус делал серьезные успехи. Буквально в первый же день, когда путешественники покинули Вельну, Толлеус получил возможность убедиться в этом лично. Проснувшись с восходом солнца на берегу у потухшего костра, он не увидел своей трости. На ней была установлена искусная метка – старик не так давно как раз показывал Оболиусу возможности поиска предмета на ее примере. Но нынче быстро найти свою палку не получилось. Привычно послав во все стороны волну, которая должна была «засветить» метку, он неожиданно получил множественный результат: отраженный сигнал приходил сразу со всех сторон из двух десятков точек. На лицо было явное вредительство со стороны верного помощника, который не забыл обиду с башмаками. Искусник подавил первое желание устроить мальчугану хорошую трепку: пацан бросил ему вызов! Ну что же, это хороший способ потренироваться в Искусстве для обоих: Оболиус не ленится, а старику тоже не мешает лишний раз попрактиковаться с амулетом.

Толлеус не объяснял парню, как можно добиться такого результата – до этого он дошел сам. Ну что же, сейчас все старания зарвавшегося юнца пойдут прахом! – Старик даже хихикнул, осматриваясь в истинном зрении. Идея простая: чтобы получить такой эффект – десятки ложных меток – надо сформировать специальное дестабилизирующее плетение, которое отражает сигнал под немыслимыми углами. Тогда наблюдателю кажется, будто меток много, причем в разных местах. Поскольку искусник сейчас видит метки не в одной стороне, а вокруг себя, то это значит, что он стоит практически в центре плетения. Не понятно, где Оболиус взял его и как смог покрыть им большую площадь, но это ни коим образом не помещает обнаружить вязь и развеять ее.

Толлеус с досадой поскреб лысину – обнаружить плетение ему не удалось. Самого Оболиуса тоже не было видно: похоже, он где-то спрятался от возможного наказания. Даже может статься, что трость у него, и достаточно найти парня, чтобы вещь обнаружилась тоже. Впрочем, ученик нашелся быстро по шумному сопению. Он даже не прятался, а попросту еще не проснулся: дрых, завернувшись в плащ, с другой стороны от телеги. Напакостил он с вечера, когда старик задремал, и теперь пропускал урок по поиску «спрятанной» метки.

Искусник еще раз почесал макушку и даже покряхтел для стимуляции мозговой активности. Если плетения нет, то значит, Оболиус придумал какой-то другой метод, которого старик не знал. Впрочем, сдаваться он не собирался. Снова «включив» истинное зрение, големщик еще раз пустил волну, но перед этим сжал ее в узкий пучок, так что она пошла не во все стороны, а точно вперед. Придется сделать несколько попыток. Зато когда она «попадет» в метку, сразу станет понятно направление, даже несмотря на многочисленные отраженные сигналы с других сторон.

Первое же испытание принесло удачу: в «невод» попалась метка. Толлеус уже собрался было проследовать к ней, благо, недалеко, всего каких-нибудь двести метров. Но тут его насторожило отсутствие ложных засветок. Для пробы он «пострелял» в разные стороны, и везде ему попадались одна-две метки, причем все они были разные и положения своего не меняли. По всему выходило, что это самые настоящие метки, которые на самом деле заботливо созданы недалеко от места привала. Правда, было непонятно, почему некоторые сигналы приходят со стороны реки. Это было очень интересно, обязательно нужно разобраться!

Големщик выбрал направление до ближайшей отметки и пошел к ней, периодически корректируя свой маршрут. Метку он нашел быстро – она висела на дереве. Это была самая настоящая метка, причем его собственная! Но ведь он ее не делал! Неужели ученик умудрился как-то подделать аурную составляющую? Только это невозможно! «Почти невозможно», – поправил себя искусник, вспомнив Железных братьев из Широтона, но тут совсем другая ситуация.