Вагнер – в пламени войны - Лев Владимирович Трапезников

случае его гибели обещала рай. То есть он знал, зачем убивать и что потом будет после того, как он физически истребил противника. И как только два этих элемента «зачем?» и «что потом будет?» сошлись в одной точке, то все, ни о каком ПТСР уже речи вести не стоит по поводу убийств. Что же касается участников ВОВ, то и здесь все просто. Наши деды и прадеды знали, что гитлеровцы сжигали наши села и города, убивали мирных граждан, желали сделать их и их семьи рабами, а значит, понимали, зачем необходимо истреблять врага. Что потом будет? А будет медаль «За отвагу» или орден Красной Звезды. Все два элемента и здесь сходятся.

И у первых, и у вторых война является делом правым, а если ты делал правое дело, то не страдать надо, а гордиться своими действиями, тем более что ты еще и жизнью рисковал. Жизнью рисковал, а значит герой. То есть с истреблением противника все понятно. Теперь вопрос об опасностях, таких как разрывы снарядов и мин, БМП и танки, а также стреляющая в тебя пехота противника: и все это делает человека нервным? Нет. Даже на войне к разрывам мин и стрельбе человек по-своему привыкает. Да, может такое быть, что детская хлопушка способна будет в мирной жизни «испугать» ветерана боевых действий или, вернее даже сказать, не испугать, а вызвать ту реакцию, к которой он привык на войне. Он может пригнуться даже от звука этой детской хлопушки. Бывает. Но это ненадолго. Неделя? Ну, три недели. Ну, у самых ранимых душ пусть даже месяц, хотя я сомневаюсь. Пусть месяц. Но это все. Месяц, в крайнем случае, у нормального человека все проходит и организм готов к мирной жизни. Ветераны пьют? Не врите. Пьют те, кто и до войны пил. Все на этом, рассуждать закончил пока, и идем далее по теме…

Итак, показалось двухэтажное здание из красного кирпича, на котором мы отрабатываем учебные штурмы. Так и дошли. Вечером взял у командира учебной роты телефон и позвонил жене. Обрадовалась, и мне стало так же радостно, что вот она есть на этом свете и меня кто-то там ждет. На следующий день штурмовали учебное здание. Снова и снова учились пробегать дистанцию к зданию, работать с условными мирными жителями, если они по условиям игры будут находиться в подвале здания, передвигаться вдоль стены, заходить внутрь подъезда и занимать этажи.

– Куда вы кидаете в меня гранаты, ну подумайте головой, где противник может быть?! – кричит нам один из сотрудников, бывший контрактник из МО. Он лежит в одной из комнат этого здания, на втором этаже. Думается, судя по камням вокруг него, что наши, входя в квартиру, сразу метают гранату именно в его комнату. Он условно убит. Где-то здесь ждет нас инструктор, он затаился, устроил засаду и готов бить в нас холостыми и кидать учебными гранатами-хлопушками.

– Убиты! – кричит нам инструктор. – Головой думайте и научитесь друг с другом общаться, обсуждать штурмы, ошибки.

Мы снова спускаемся вниз. На исходную. Вот первая группа готова к учебному штурму… И так много раз. Здесь же нас учат бить противника из-за угла… С той стороны условный противник, и мы по очереди обходим угол здания. Обходим так, чтобы сначала выносить ствол автомата, тело наше должно остаться в недосягаемости прицела противника. Веселая игра. Но делать надо все быстро и четко. Здесь же учат бить с левого плеча, с правого. Инструктор старается донести до нас азы.

– Вот автомат, – показывает он свой АК и начинает им выделывать разные приемы, – не надо думать, что из него бить можно только с плеча, классически. Нет, это инструмент, и берите его так, как вам удобно. Вот так можете, и так, и так…

При этих словах инструктор поднимает вверх свой АК и вертит его в руках, поворачивая вправо и влево, снизу и сверху показывая нам приемы владения им. В его руках мы видим не просто уставное оружие, а какой-то электроинструмент, вроде дрели или отбойного молотка, или же перфоратора, которыми мастер на все руки старается произвести свою работу. Потом мне все это очень пригодилось на позиции, за ленточкой. Я потом не раз вспомнил инструктора добрыми словами.

– Там, за ленточкой, вы будете грязными, обросшими, и это очень хорошо, потому как снайпер выбирает из вас что-то эксклюзивное, особенное, – доносит до нас мысль другой инструктор, с длинной бородой и только что вернувшийся, по слухам, из Донбасса. – Не надо особенных разгрузок с разными расцветками на себе таскать, и опознавательных знаков вешать на себя не надо, иначе снайпер может вас снять. Все шевроны там запрещены. И первые, кого стараются они валить, это командиров, снайперов, пулеметчиков, медиков, саперов, гранатометчиков, а если «Корд» обнаружат, то постараются подавить его минометами. Так что думайте.

Еще через неделю нас построили на поляне между палатками, где командир учебной роты нам объявил о том, что те, кто пожелает сейчас отправиться на Донбасс, могут это сделать, только им надо подойти к нему. Видимо, нужны были люди в боевых подразделениях. Понятно, что несем потери. Кто-то решил раньше времени уйти за ленточку, а я же задумался. Собрались с мужиками поговорить и решили, что если мы еще на войне не были до этого, то надо, если есть возможность, учиться. Успеем туда. Все там будем. На следующий день кидали гранаты. Инструктор, который руководил всем этим процессом, сказал нам, что если кто-то гранату еще не кидал и делает это впервые, то это как побыть впервые с женщиной в постели. Да, ощущения еще те… Адреналин и хочется выть от восторга. Откидались.

Да, кстати, были среди нас и те, кто решил покинуть учебный лагерь. Их звали «пятисотыми», и коллектив на них «косился», их не любили. Я же к ним относился понимающе. Объясню свою позицию по этому вопросу. Лично для меня, если человек уже пришел в «Вагнер», попробовал свои силы на полигоне, то он, как я думаю, уже достоин уважения. Не каждый имеет силу духа, чтобы даже приблизиться к этому лагерю… А эти люди решились. Ну не смогли пойти за ленточку, все же это не спортивное соревнование по бегу или перетягиванию каната, а война, и на этой войне можно лишиться жизни. Воевать не каждый способен. И кто не способен на смертельный конфликт с врагом, пусть кует победу на другом поприще. Ему тоже общество должно выказать уважение, если он создает оружие для нашей армии или же собирает