Небесные люди - Светлана Макарова

Нора ждала ночи. Ничего хорошего завтрашний день не сулил. Леку нужно переговорить со своим отцом как можно скорее. Но Лек еще не вернулся – он, скорее всего, был с дозорными как большинство его сверстников – молодых солдат.

Темнело, вещи постепенно теряли очертания, и Нора переоделась в домашнее – в халат с разрезом на спине, на который привычно нацепила рюкзак. Даже дома не получалось расслабиться. Пусть давно никто не подглядывал, но никто не мог обещать, что этого не случится вновь. И впервые за все время, сколько себя помнила, Нора закрыла входную дверь на засов. Многие годы не сдвигавшаяся сталь поржавела и тускло лязгнула, одарив чувством неслыханной безопасности. Теперь Ферзь не войдет, хотя отныне он в своем праве. Днем он не стал вламываться, чтобы не попасть в глупое положение – понимал, что строптивая собеседница будет сопротивляться. Шум борьбы привлек бы внимание окружающих, и настраж мог потерять лицо. Темнота открывала ему новые возможности. Ночь для того и существует, чтобы мужья вразумляли жен, а отцы – нерадивых или глупых дочерей. Ночной шум соседи и стража воспримут как должное, если порог пересечет тот, кто вправе.

Шагам снаружи Нора сначала обрадовалась, но…

Это не те шаги. Не летящие к ней на крыльях чувств, а грубые, некрасивые.

Кто-то подергал дверь снаружи.

– Сестренка, чего это ты закрылась? Названный братец решил не ждать утра. Если не откроешь, я сделаю дыру в стене, тебе это надо?

– Зачем ты пришел?

Борас даже не старался говорить тихо.

– Тебя постигло несчастье, и как ближайший родственник я пришел утешить. Открой эту дурацкую дверь, или мне, как брату, придется научить тебя хорошим манерам.

– Мне не нужны утешения. Особенно, от тебя. Уходи.

Казалось, он ее даже не слушал.

– А тебе сообщили, что на работу теперь водить тебя буду я? Отныне мы с отцом отвечаем за тебя.

Голос сместился влево, там послышался шум. Если Борас сломает стену, то потом все увидят…

О чем она думает, какое «потом»?! В эту дыру влезет Борас – не потом, а сейчас!

– Подожди! Не трожь стену!

– И не собирался. – Шум сместился вверх, и люк в крыше распахнулся. – Король не простит отцу, что не рассказал о твоей «странности», а меня Джамирас за такое размажет по стенке.

Борас спрыгнул на пол. Нора выставила вперед один нож, а второй направила себе в грудь:

– Если подойдешь, убью либо тебя, на что очень надеюсь, либо себя. За убийство невесты Джамирас тебя по головке не погладит.

Борас остановился.

– Хорошо, сестренка, давай поговорим. – Он огляделся – впервые оказался в доме, в который так часто заглядывал снаружи. – Утром ты должна быть готовой к первому дню в качестве дочери настража. Наше благосостояние теперь зависит от паломников. Нужно радовать глаз тех, кто совершил ради тебя долгий путь и принес племени прибыль. Ты должна быть истинной красавицей, и я пришел пораньше, чтоб помочь тебе потереть спинку. А то, думаю, она у тебя давно не мыта, гляди, сколько грязи наросло…

До чего же хотелось ножом исправить его глумливую улыбочку на другое выражение.

– Сестренка…

Обманным финтом он попытался оттолкнуть руку с ножом. Нора среагировала, и из пореза на предплечье Бораса потекла кровь. У нее на халате под направленным в себя вторым острием тоже медленно разрасталась темная клякса – задела, но несильно, только кожу. Зато серьезность намерений сомнений больше не вызывала.

– Уходи. Дверь открою утром, когда на улице будут люди.

– Спорим, что откроешь раньше? Для того, кто к тебе по ночам ходит. Только зря прождешь, сбежал он сегодня.

– Кто?

– Твой Лек. Ему сказали, что ты выходишь замуж за королевского сына, он и сбежал. Забрал из тайника наши вещички, которые, вообще-то, мои. Я только что вернулся из Города, сам хотел забрать, а схрон пуст.

– Сбежал так сбежал. Неважно. Уходи. Через дверь уходи. Любое резкое движение восприму как нападение и сразу ударю в обе стороны. Считаю до трех. Если на счет три ты еще будешь здесь, тоже ударю. Раз…

– Ладно, сестренка, встретимся утром. Завтра у нас всех сложный день, надо отдохнуть. – Борас сдвинул засов и вышел наружу. – На всякий случай скажу: не вздумай сбежать. Нехорошо получится, если первыми правду о твоей спинке узнают схватившие тебя гвардейцы. При задержании они церемониться не будут и могут позволить себе кое-что лишнее. Уверен, тогда ты меня добрым словом помянешь – каким я был ласковым и заботливым. До утра, сестренка.

Когда Борас скрылся, около контейнера стал прохаживаться выставленный ее сторожить гвардеец.

Надо бежать. Теперь терять нечего, можно взлететь прямо с крыши. Небо темное, стражник даже не заметит, только услышит непонятное хлопанье.

Что с собой взять? Все деньги. Еду, что долго не портится. Воды хотя бы на день – никто не знает, как сложатся обстоятельства.

Нора оделась в привычные рубаху и брюки, повязалась ремнем с ножом и флягой, приладила на место рюкзак. Прощай, родной дом. Здесь было много хорошего: мама, папа, Лек… Но много и плохого. Вряд ли она будет жалеть. И если Борас не солгал, где-то в сторону Лесных земель сейчас бредет Лек в надежде, что она догонит его. А зачем Борасу лгать? Он чувствует себя хозяином положения, он упивается собственной значимостью и внезапно свалившимся всемогуществом по отношению к былой подружке.

Перед тем, как взобраться на крышу, Нора проверила, в какую сторону и с каким промежутком ходит гвардеец, и куда он при этом смотрит. В темноте виднелась только делавшая по нескольку шагов влево и затем вправо приволакивавшая ногу фигура. Это же…

– Шук! – шепотом позвала Нора.

Гвардеец замер, постоял и несмело придвинулся.

– Да, провидица. Прости, но я не могу выпустить тебя. Проси все, что угодно, только не это.

– Ты не слышал, что случилось с Леком?

– С сыном Леона? Сейчас об этом весь поселок гудит. Лек пытался сбежать из племени. Сделал схрон, натаскал туда ворованных вещей и был пойман на месте преступления.

Чушь. Лек не мог так поступить. И схрон оставался далеко на окраине земель племени, почти в чужих. Дозорные туда не ходят. Как же?..

– Где это произошло?

Шук с удовольствием поведал:

– Говорят, тайник у него был за отхожим оврагом. Едва успели догнать. Лек уходил к отравленному озеру, и если бы добрался до Города, никто не сунулся бы внутрь на его поиски. Но его догнали. Лек оказал сопротивление, за что был убит на месте.

Убит.

Убит.

Убит.

Какая-то бессмыслица. Набор букв.

В голове стучало, как молотом. К отравленному озеру. Сопротивление. Тайник за отхожим оврагом. Слова кружились в сознании, но ничего не значили. И ни во что не складывались. Почему за отхожим оврагом?!