Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную! - Юрий Стукалин

– Что такое «АП»? – переспросил я.

Илья снова указал на стеклянную дверцу:

– Автоповар. Прием пищи четыре раза в день и запрограммирован на определенные часы в соответствии с вашим режимом, но меню вы можете комбинировать сами. Напитки постоянно, вне зависимости от времени суток.

– Понятно, – почесал я затылок, в который раз удивляясь, как легок быт людей будущего. – По поводу меню я пока доверюсь вашему автоповару, – и, хотя всегда был непритязателен в еде, спросил на всякий случай: – Готовит-то ваша авта вкусно?

– Вкусно, – улыбаясь, ответил Илья и ушел по своим делам.

Еда из автоповара подавалась в квадратной посуде, накрытой крышкой. Как правило, это был какой-нибудь суп, слишком для меня жидковатый, но действительно достаточно вкусный и питательный. На второе к гарниру обязательно полагался кусок прожаренного или пропаренного мяса либо котлеты. Хлеба в рационе не было. Пришлось обращаться за помощью к Илье. Вопрос мой поставил паренька в тупик. Он не знал таких слов, как «буханка», никогда хлеба ни черного, ни серого не только не пробовал, не только в глаза не видел, но и не слыхал о таковом! Это меня очень расстроило, поскольку, как известно, хлеб – всему голова, да и, как любой русский, не могу я без хлеба. Бывало, наберешь в столовке кусков пять душистого черного, так любая еда с ним в радость. Что ж это за жизнь такая, без ломтя хлеба?!

Илья попытался мне помочь, притащил кучу поваренных книжек прошлых лет, листал их долго, потом скомбинировал на присобаченной к автоповару панельке меню с черным ржаным хлебом, но начали выскакивать белые плюшки, липнущие к пальцам и приторные на вкус. Не справился с задачей автоповар! Вот тебе и техника будущего!

Однако это было только началом «поваренной эпопеи», как мы ее с Вольфом окрестили. Выяснилось, что и в мясе у них мяса совсем нет, а «делают» они его из растительных белков с добавлением в них всякой всячины. Как бы то ни было, моему организму этой еды хватало, да и другие ребята тоже не жаловались. Только прежних восторгов у нас она больше не вызывала.

Тяжелее было пережить отсутствие курева, я иногда готов был на стену лезть. Профессор Левин, обещавший угостить нас с Вольфом и табачком, и водочкой, был слишком занят, чтобы наведываться к нам в гости, а сами беспокоить его мы не хотели. Пришлось рассказать Илье о своих мучениях, и он, внимательно выслушав, понимающе кивнул, а после принес какую-то пилюлю. Выпив ее, я полностью утратил интерес к никотину. Вольфганг последовал моему примеру и так же легко избавился от никотиновой зависимости.

В последний день двухнедельного курса Ежи ждал нас у катера с номером 220, на котором мы попеременно тренировались. Машина уже была готова к полету, и Ежи, не скрывая радости, торжественно нам сообщил:

– Ребята, ваше обучение подошло к концу. Сегодня вы сдаете сольный экзамен. Полетим на одном катере, будете меняться. Необходимо выполнить стандартную схему: полет без прикрытия, уничтожение наземных целей, высадка десанта на территории противника. Все ясно?

Конечно, нам было все ясно. Мы не раз выполняли эту программу и не испытывали волнения. Бросили жребий. Первым выполнять задания выпало Шульцу. Ежи не возражал.

Вольфганг выполнил задачу безукоризненно. Он уверенно поднял и повел катер к намеченной цели, так же профессионально отбомбился, уничтожив восемьдесят процентов учебных мишеней, что было великолепным результатом. Затем посадил машину в указанном инструктором месте, дал время высадиться воображаемой десантной группе, проконтролировал ее закрепление на местности и покинул место высадки.

Далее управление катером перешло ко мне. Я тоже сделал все четко, как предписывала инструкция, после чего доложился Ежи:

– Чисто! Иду на базу.

– Отлично. Вы оба справились, – похвалил нас инструктор. – Давайте домой, как раз к обеду поспеем.

Я поднял машину на нужную высоту и направил ее в сторону базы, как вдруг на меня вышла четверка чужаков. Тренировочные полеты осуществляли исключительно на территориях, не оккупированных тварями, и то, что произошло в небе, было для нас всех полной неожиданностью. «Крабы» появились внезапно. Радары засекли их с большим опозданием, и мы не успели среагировать.

Они пронеслись мимо и принялись тут же разворачиваться, намереваясь напасть сзади-сверху. Наши пушки сработали, но ни один из снарядов не достиг цели. Действовать необходимо было молниеносно, чтобы не стать для чужаков мишенью. Опасаясь, что, если попробую набрать высоту, нас легко снимут на взлете, я резко бросил катер вниз.

То, что «крабы» появились в этом секторе, было дурным знаком. Они могли обнаружить нашу базу, а потом устроить массированный удар по ней. Смогли бы мы его отразить? Этого я не знал. Поэтому предпринял попытку увести врагов подальше от базы, надеясь, что мне удастся проделать этот отчаянный маневр и не погибнуть в первую же секунду.

– Уходи на полной! – закричал Вольфганг, но я и без него понимал, что скорость – единственное мое преимущество в данный момент.

Чужаки открыли огонь, но, к счастью, в нас не попали.

Ежи тем временем связался с базой и разъяснил ситуацию. Диспетчер, появившийся на экране, выглядел крайне озабоченным. Присутствие здесь чужаков его не на шутку встревожило:

– Мы принимаем меры! Высылаю вам подмогу, но только не покидайте ваш сектор!

– Передай мне управление! – приказал мне Ежи.

– Сам справлюсь! – отмахнулся я, стараясь в этот момент не завалить катер.

Местность тут холмистая, и я шел на бреющем, выжимая из машины все, что можно. Четыре врага на хвосте действовали на нервы. Наши пушки вновь заработали, но результат по-прежнему был нулевым.

– Переводи на ручное! – закричал Шульц, но я не сразу его понял.

– Он и так на ручном!

– Пушки! – крикнул он и выразительно показал руками, будто строчит из пулемета.

– Понял! – Я переключил режим стрельбы, и Вольфганг схватил выдвинувшийся из панели шутер.

Мельком я глянул на экран. Мы стремительно уходили из нашего сектора, уводя из него увязавшихся за нами чужаков. Твари не отставали, но это было не самое страшное. Хуже было другое – мы попадали в зону боевых действий. Фактически пересекли линию фронта.

– Не выходи за пределы! – закричал Ежи, но я не стал его слушать. На маневр у меня не было времени, и я упрямо пер вперед.

Вспомнил, как инструктор на учениях постоянно твердил нам: «В этом квадрате вы можете быть спокойны, но, покидая его, теряете всякие гарантии на помощь. Спасательные группы за вами не прилетят без санкции Советника, а он ни за что не даст распоряжение на вылет, дабы не рассекретить базу».

Получалось, что, выйдя из заданного квадрата и попав в зону активных военных действий, мы теряли всяческую поддержку, если только это не было обусловлено боевой задачей. Смысл его слов был лаконичен и прост: «Как хотите, так и выкручивайтесь».