Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню - Вера Камша

– А чего тут понимать? Посидим, как в Лаик в Старой галерее, призраков посмотрим. Только ужином нам придется самим озаботиться, на Сузу-Музу никаких надежд.

– Да, – негромко согласился Валентин, – в Васспарде граф Медуза не выживет.

5

Гостиная в усадебке была маленькой, но уходили господа офицеры долго. Как будто что-то хотели сказать, но так и не решились. Разумеется, они притащат труп, разумеется, никаких взысканий за это не последует. Разумеется, мертвая сволочь отправится на ворота Цветочной усадьбы, тем более что новый легат о перевозке тела предшественника в Паону даже не заикнулся. А Карло не стал спрашивать, потому что отдавать Лидаса, пусть и мертвого, было бы предательством.

Маршал для верности еще раз глянул на карту с обведенным Агаповым бродом, свернул ее и принялся возить пальцами по вышитым на скатерти букетикам. На дверной скрип он даже не повернулся – близилось время ужина, и не прибрать должным образом стол Микис не мог, но оказалось, вернулся отец Ипполит.

– Господин маршал, – больше в комнате никого не было, но голос священник отчего-то понизил. – Ваше пожелание исполнит брат Пьетро. Если на то будет воля Создателя.

– Мое пожелание? – не сразу сообразил Капрас. – Какое?

– Вы хотите повесить Анастаса, но захватить его живьем трудно. Тем не менее мориски, варастийские адуаны и, видимо, холтийцы на подобное способны. Брату Пьетро, кроме лошади, которую лучше всего выбрать из числа взятых в Речной усадьбе, понадобится не менее пяти солдат для помощи и прикрытия.

– Пусть выбирает, кого хочет. Стойте! Пьетро же еще не вернулся! Откуда вы…

– Господин маршал, – клирик провел пальцем по той же вышивке, – с братом Пьетро мы говорили накануне, тогда он и объяснил, что ему понадобится. Я не хотел говорить при всех, но гнусное недеяние, с помощью которого Анастас рассчитывал получить должность, должно быть покарано еще в нашем мире. Мне трудно это объяснить, но милость, допустимая по отношению к бывшему стратегу Турагису, в случае Анастаса была бы сопоставимой с предательством и слабостью.

– Так и есть! – Про смиренного братца можно было бы и самому вспомнить! Карло бы и вспомнил, если б знал, что лекарь годится еще и для конного боя. – Но с Пьетро я сам поговорю, пусть только вернется. Ну что там еще?

«Там», разумеется, был Микис. Со свежей скатертью и мнением о тех, кто не понимает никакого обхождения, вот и кладет локти на стол.

1 год К. Вт. Ночь с 22-го на 23-й день Зимних Ветров

1

Мальчишки чувствовали себя на удивленье превосходно, разве что слегка растерялись. То есть растерялся Арно, Валентин, само собой, немедленно пожелал доброго вечера и предложил сесть.

– Насчет доброты не знаю, – беззаботно отмахнулась Арлетта, принимая приглашение, – а полезным пусть будет. Сейчас можно просто отлично подумать и поговорить о нашем деле, благо вам, Валентин, все равно бдеть, а я до начала службы успею выспаться, да и идти ли мне на нее? С одной стороны, я олларианка, хотя лучшие в моей жизни клирики были эсператистами, с другой – в Васспарде я всего лишь гостья.

– Я тоже гость, – обрадовал Придд, – но при этом – глава Дома и, видимо, все же олларианец.

– Жаль, – женщина оглядела комнату и без труда обнаружила прикрытую салфеткой корзину. – Жаль, что вы оба не эсператисты, Левий совместные бдения с хорошей закуской одобрял целиком и полностью. Собственно, это я и имела в виду, но ты, дитя мое, догадался сам. Пожалуй, пора начинать тобой гордиться.

– Ну, мама…

– И это все, что ты можешь сказать родительнице пред шагом во тьму? Ночные бдения в церкви, как известно, до добра не доводят.

– В сказках, но я с Валентином в самом деле посижу. Будет даже весело, словно мы опять в Лаик… Слушай, ты ведь что-то надумала, иначе зачем бы пришла?

– В то, что я примусь выражать свое возмущение твоей гнусной выходкой, ты верить отказываешься? – Какие они оба славные, и вообще, что на нее нашло? Всё в полном порядке и здесь, и там, где сейчас старшие. – Вы не намерены предложить мне вина?

– Прощу прощения. – Придд взялся за бутылку и тут же ее поставил. Меньше всего он походил на несчастного, которого вот-вот уволочет закатная тварь. – Я сейчас принесу бокал.

– Зачем? Арно отдаст мне свой и будет пить из бутылки, к тому же вы можете пить на алатский манер вдвоем из одного. По балинтову слову, пережив битву, которая могла показаться безнадежной, дружба становится побратимством.

– Арно, – Придд повернулся к другу, – ты не возражаешь?

– Кляча твоя не… Нет, конечно. Мама, так что с Лукасом, он жив?

– Этот господин не из тех, кого можно убить словом, а другими способами я, увы, не владею. Граф Альт-Гирке слегка контужен, не более того, тем не менее он поведал мне кое-что достойное внимания. Теперь я знаю, почему господин Лукас не осчастливил своей персоной Старую Придду и почему управляющего Васспарда следует застрелить из кабаньего арбалета.

– Ну, это и так понятно, – фыркнуло детище, – такого кабана другой не прошибет.

– Ваше вино, сударыня, – подавать бокалы дамам Валентин умел, любопытно, как ему с его вежливостью пришлось в доме Рокслеев? Бертрам полагал Дженнифер завершающим штрихом светского образования, но Придд пробыл в оруженосцах лишь половину срока. – Вы хотели о чем-то спросить?

– Возможно, но не сейчас. А вы?

– Я хотел бы узнать о даме с кинжалом, у вас не возникло новых догадок?

– Вы угадали, к предположениям вашей сестры и госпожи Арамона я прибавила еще два. С незнакомки сталось бы умереть не только в цветах мужа или возлюбленного, но и в собственных родовых. Кроме того, смерть от кинжала подразумевает кровь, которая могла подкрасить видение Селины не хуже зелени. Если это так, показавшееся багряным платье может быть не только алым, но и синим, и лиловым.

– Печально. Об этой даме можно гадать десятилетиями, но у нас их нет.

– Поэтому придется пойти другим путем. Знали бы вы, как мне не хватает сейчас Левия, но я попробовала подойти к этой истории по-кардинальски. Его высокопреосвященство считал необходимым отделить то, что мы в самом деле знаем, от того, что лишь кажется очевидным.

– Тогда, – Арно с готовностью глотнул из бокала Валентина, – мы знаем, что в каком-то подвале лежит клад.

– Подвал почти наверняка является перестроенным доэсператистским святилищем, – уточнил Придд. – Вы не хотите обсуждать погибшую, но тем не менее она там погибла, открыв дорогу выходцам.

– Кроме того, она была молода и одета в придворное платье, которое носили в начале круга Молний. Добавлю от себя, что платье на ней сидело достаточно хорошо, что подразумевает участие камеристки. Служанка, шнурующая неподобающее ее госпоже одеяние, должна была бы это запомнить, но вернемся к главному. Где-то лежит золото, о котором известно, что оно было, и которое никто никогда не искал. Вот об этом-то я и думала.