Последняя подлодка фюрера. Миссия в Антарктиде - Вильгельм Шульц

«Что-то я, пожалуй, слишком уж злоупотребляю гостеприимством адмирала, — подумал Ройтер, — пора возвращаться к себе на корабль». Он не сомневался, что его новый старпом справится, но порядок есть порядок. Вот-вот начнется зона сложного маневрирования, и он должен находиться на мостике. Линдеманн дал карты и лоцию, но насколько они точны?

— Герр Ройтер, — услышал он голос адмирала. — Командующий на проводе, хочет с вами поговорить!

Все изменяется, ничто не исчезает.

Публий Овидий Назон

Основным блюдом, поданным на этот завтрак, были сандвичи. Подполковник Генри Харт был просто счастлив, что впервые увидеть в лицо великого агента «Фрайбола» довелось именно ему. Более таинственного персонажа не было, пожалуй, за всю историю войн, которые вела Британия. Информация, которую поставлял этот агент, была исключительно ценна. Он еще ни разу не ошибся. Все, о чем он сообщал, не нуждалось в перепроверке, его аналитические замечания сбывались с завидной точностью. Просто невероятно, что простой фрегаттенкапитан мог так глубоко влезать в святая святых Рейха.

Ганс Рёстлер с удовольствием затягивался «робустой», давая понять, что истинным ценителям сигар в его прежней жизни приходилось нелегко.

— Представляете, русские меня угощали своим табаком… У них очень крепкий табак…

— Я едва не поседел, когда мне доложили, что вы у русских.

— Ну это как раз вполне логично. Где же мне еще быть, если Берлин оказался в их руках?

— Да, но вы сумели добраться до Шверина! Это фантастика просто! Удивительно, что их особисты так просто вас отдали.

— Видимо для них я не представляю никакой ценности. Ведь это вы знаете, что я — «Фрайбол», а для них я просто «немец Михель».[27]Ну фрегаттенкапитан, ну — антифашист, ну что еще? Да, собственно, ничего.

— Вы были в Бункере?

— Да, был. — Рёстлер отправил в потолок мясистое колечко дыма. Оно поплыло вверх, по дороге приобретая прозрачность, пока не слилось с сизым туманом под потолком.

— Вы можете достоверно подтвердить, что Адольф Гитлер мертв?

— Более чем достоверно, мистер Харт. Я слышал выстрел и видел тело. Перед смертью фюрер имел беседу со мной и с Рейхсминистром.

— И о чем была беседа? — нетерпеливо допытывался Харт.

— Вы играете в гольф? — как бы невзначай перебил «Душка-Ганс», давая понять, что торговля еще не окончена и что пока еще ему не назвали цену, за которую он готов продать эту информацию. «Искренне интересуйтесь собеседником» — советовал один модный американский психолог. Ну вот Рёстлер как раз этим и занимался.

— В гольф??? — Харт чуть было не поперхнулся кофе. — Вы умеете играть в гольф?

— Ну, сказать, что в два счета сделаю Бобби Джонса,[28]наверное, было бы слишком. — Рёстлер выпустил в потолок еще одно безупречное сизое кольцо дыма, какое-то время оба собеседника наблюдали за тем, как оно медленно поднимается к потолку. — Но… Мой лучший результат — 62 на 18 лунках…

— Фрайбол, вы меня поражаете… Вы ничем не отличаетесь от британца!

— All are not hunters that blow the horn.[29]

Да, англичане — снобы. Лучший способ найти ключ к сердцу сноба — это убедить его в том, что ты сам точно такой же сноб. Рёстлеру это удалось. Довольно скоро он услышал от Харта именно то, что хотел услышать:

— Фрайбол! Нам нужны такие как вы!

— Это предложение? — хитро прищурился Рёстлер — Что ж, я полагаю служить Его Величеству весьма почетно, тем более для бывшего немца…

— Как вы точно сказали… «бывшего». Да скоро само понятие «Германия» уйдет в прошлое… Этот народ — главный источник бед всей Европы. То, что не удалось сделать в 18-м году, придется завершить сейчас.

Рёстлер не выказал никаких эмоций по поводу услышанного.

— Вообще-то я родом из Судет. А позвольте вас спросить, каким образом вы собираетесь уничтожить 80 миллионов немцев?

— Таким же, каким вы… — Харт слегка запнулся — вроде бы к Рёстлеру это и не должно было относиться, — каким нацисты уничтожали своих политических противников. «Раса господ» станет расой рабов, и это будет уже на века…

— Я знаком с планом Моргентау, — спокойно заметил Рёстлер. — Могу сказать, он всем хорош, если бы не один ма-а-аленький нюансик…

— Что вы имеете в виду?

— Предположим, вы уничтожите в лагерях всех немцев и на территории от Одера до Рейна обустроите пастбища… Вы представляете, как лихо по этим пастбищам заклацают траки русских «Сталиных»?[30]

— Да что вы! Им не дадут!

Рёстлер лишь укоризненно посмотрел на Харта.

— Сколько «Ланкастер» летит до Москвы? А я вам скажу — он просто не долетит. Даже в одну сторону. А русские стоят на Эльбе. Вы не знаете, что такое залп «катюши» — как ее русские называют, а я знаю. Вы не знаете, как русские взламывают самую глубоко эшелонированную оборону… Они не считаются с потерями, у них ресурсов полно.

— Э-э-э, — махнул рукой Харт, — друг мой, вы преувеличиваете. Русские никогда бы не добились успеха, если бы не наша военная помощь…

— В 42-м — да, пожалуй, я бы с вами согласился, а сейчас? У русских мощный технический потенциал — их танки не хуже «Тигров» и «Шерманов», нефти у них — залейся, хлеба — завались… Марганец, молибден, медь… Я уже не говорю о том, что русским вообще наплевать на бытовые проблемы. Они могут жить в чистом поле, питаться древесной корой, и разрушение инфраструктуры для них ку-у-да меньшее зло, чем для нас с вами. Это у нас — бомба попала в водонапорную башню, вышел из строя водопровод — нам с вами завтра жена такое устроит — что в пору стреляться, а у них он и так никогда не работал по-человечески… Вы думаете, что с русскими можно воевать так же, как с немцами?

Рёстлер чувствовал, как его собеседник теряет оптимизм. Ладно, замнем это дело. С британцами так нельзя. Нельзя их брать нахрапом. Лицемерам — оружие лицемеров. Яд, обман и клевета. Немцы разозлили русского медведя. Он вырвался из берлоги и крушит, все, что попадет под лапу… Готовы ли англо-американцы продолжать войну еще 6 лет? Сколько у них под ружьем в Европе? Миллиона 3? Это всего лишь вдвое больше, чем у русских принимало участие в одной Берлинской операции. Сколько они еще смогут отмобилизовать? Ведь не стоит сбрасывать многочисленные пробольшевистские движения. Де Голль, как Вы полагаете, надежный союзник? Он пойдет против СССР?