Санаторий - Сара Пирс

Он что-то держит в руках. Телефон. Ее телефон, понимает Адель, узнавая потертый синий футляр.

Пальцы похитителя быстро летают по экрану.

Через несколько секунд Адель слышит знакомое хлюпанье. Не сразу, но до нее доходит: он отправил сообщение. С ее телефона.

Через несколько секунд раздается новый звук. Тихий писк.

Кто-то ответил.

И тогда до нее доходит: он отправил сообщение от ее имени.

У Адель сжимается сердце. Теперь ее никто не хватится. Он отправил сообщение, как будто у нее все прекрасно.

Никто не будет ее искать. Никто не узнает. Адель пытается закричать, но из-под маски крик получается приглушенный, жалкий.

Человек поворачивается и несколько минут смотрит на нее, как будто что-то обдумывая.

И наконец произносит:

– Готова?

Уши воспринимают звук раньше, чем его обрабатывает мозг.

Адель в ужасе съеживается.

Этот голос. Она его знает.

Адель открывает рот, но не произносит ни звука. Ее трясет. Последняя надежда… исчезла.

Ей отсюда не выбраться.

В каком-то смысле она всегда знала, что этот момент настанет. Случившееся не пройдет бесследно. Адель загнала воспоминания в самый дальний уголок разума, но этот комок всегда сидел внутри, дожидаясь удобного случая выскочить на свободу и учинить разгром.

Адель лежит неподвижно и ждет. Но слышит только дыхание.

Вот сейчас… Сейчас…

Луч фонаря снова дергается. Похититель нагибается и копошится в маленькой черной сумке на полу. И достает оттуда шприц.

Игла колет руку, а потом все погружается в темноту, Адель успевает лишь услышать, как металлический столик придвигают ближе к ней, инструменты на нем клацают и лязгают.

– Она еще не вернулась?

Девушка напрягается, сминая зажатые в руках документы.

Элин читает имя на бейдже, приколотом к темной блузке: «Сесиль Карон. Главный управляющий». Сестра застройщика. Это ее Элин видела вчера в бассейне.

Сходство определенно присутствует: гибкая и мускулистая фигура, те же светлые волосы, хотя Сесиль ниже ростом, даже ниже Элин. Короткая стрижка подчеркивает выступающие резкие скулы.

Все в ней четкое и хорошо очерченное. На ней нет косметики, но Сесиль и не нуждается в макияже. Любое украшательство будет выглядеть глупо. Избыточно.

Элин качает головой:

– Нет. И с Айзеком не связывалась. И ни с кем другим.

По лицу Сесиль мелькает тень.

– Он точно со всеми поговорил?

– Со всеми. С друзьями, родственниками, соседями. Они думают, что Лора здесь, с Айзеком. – Элин ненадолго умолкает. – Не знаю, упоминала ли Лора, но они собирались отпраздновать помолвку.

– Она мне говорила. – Сесиль выходит из-за стойки администратора, по-прежнему крепко сжимая в руке бумаги. – А еще она сказала, что вы работаете в британской полиции.

По ее лицу ничего невозможно прочитать. Элин чувствует себя не в своей тарелке.

– Да.

Элин краснеет. Почему она не поправила Сесиль, почему не сказала правду? Зачем приписывать себе полномочия, которыми она не обладает?

– Да. Айзек… он мой брат. Он позвонил в полицию. Там поставили дело на контроль, но считают, что еще слишком рано начинать расследование. И тогда я вызвалась поспрашивать людей.

Сесиль резко кивает и что-то шепчет администратору за стойкой. А потом снова поворачивается к Элин:

– Пойдемте в мой кабинет. Лучше поговорим там.

Элин едва успевает за уверенными шагами Сесиль, следуя за ней из вестибюля в главный коридор.

Брюки Сесиль плотно прилегают к ее фигуре, и при ходьбе видно, что у нее накачанные ноги. В отличие от остального персонала Сесиль нелепо выглядит в униформе, словно выброшенная из воды рыба.

Ей не идет сдержанный скандинавский стиль – черная блузка, зауженные брюки и серые туфли-лодочки. Ткань натягивается на широких плечах и крепкой мускулатуре, покрой униформы меняется. Как и Элин, Сесиль, вероятно, гораздо лучше чувствует себя в спортивном костюме.

Сесиль открывает первую дверь справа. Они проходят по еще одному короткому коридору. Офисные помещения находятся в конце, слева. Сесиль распахивает дверь.

– Прошу, входите. Садитесь.

Элин впервые замечает американский акцент в произношении Сесиль. Либо она получила образование в Америке, либо достаточно долго там жила.

В кабинете Сесиль Элин снова оказывается перед стеклянной стеной, но горы закрыты плотными черными тучами. Опять начался снегопад, крупные хлопья шлепаются на землю.

Стол Сесиль находится в центре кабинета, прямо перед стеклом. Как мишень, отмечает Элин, каменея. У всех на виду.

Она садится и обводит взглядом комнату. На столе стоят бок о бок два монитора и чашка с кофе, лежит кипа бумаг.

Прямо на нее смотрят несколько фотографий в рамках, стоящих на столе рядом.

Элин тут же узнает на одной из них Сесиль – та сжимает в руках кубок, на шее висит медаль. На другой фотографии она в бассейне, в одной руке – купальная шапочка, другую со сжатым кулаком она поднимает в победном жесте.

Сесиль следует за взглядом Элин.

– Раньше я участвовала в соревнованиях по плаванию. – Она издает короткий смешок. – Было время.

Элин вспыхивает, смутившись оттого, что ее застали за подглядыванием.

– Серьезная смена карьеры.

– Я не добилась особых успехов, – улыбается Сесиль. – Знаете, как это бывает. Чем серьезнее соревнования, тем сильнее конкуренция.

Несбывшаяся мечта, понимает Элин, видя, как Сесиль быстро смотрит на фотографию и отворачивается. Мечта значила для нее немало, раз она поставила на стол фотографию, какими бы болезненными ни были воспоминания.

Но у кого не было подобной мечты? Кто не задумывался о том, как бы сложилась жизнь, если бы он избрал другой путь?

Она меняет тему:

– Так вы не видели Лору?

– Нет, со вчерашнего дня. Она обедала в столовой, – хмурится Сесиль. – Вы уверены, что она никому не звонила?

– Уверена.

– И никто не мог ее отсюда увезти? Кто-нибудь, с кем незнаком Айзек?

– Это возможно, но все равно не объясняет, почему она не вышла на связь, почему не взяла вещи. Телефон, сумка, кошелек… Все здесь.

– Она точно не уехала домой?

– Точно. У соседа есть ключ, он вошел в квартиру. Там никого нет.

– Но она все равно могла уехать по своей воле, просто не хотела, чтобы кто-нибудь знал. Может, испугалась помолвки? – Сесиль поводит плечами. – Я вполне на такое способна.