Комедия дель арте. Безумное путешествие в 13 сценах - Ольга Шумяцкая

— Подготовь детей! — загробным голосом говорит он Мурке. — Этой осенью мы будем голодать!

После этого смелого заявления Мурка меняет гардероб, ставит новую кухню, переклеивает обои в гостиной, покупает ребенку Кузе компьютер и выезжает в Париж за очередной шубой. Так продолжается последние семь лет. И вот в прошлом году перед очередной поездкой в Париж Мурке в голову пришла неожиданная по смелости мысль. Она вдруг подумала, что в Париже можно не только покупать шубы, но и осматривать достопримечательности. Она даже остолбенела от такого мощного выброса умственной энергии. Однако быстро пришла в себя, позвонила во французскую турфирму, наняла русскоязычного гида и выехала в Париж. В первый же вечер гид пришел к ней в отель и поинтересовался, с чего она хочет начать свою экскурсию по городу.

— А вы? — задала ему встречный вопрос Мурка.

Гид немножко удивился и предложил посетить Нотр-Дам де Пари.

— Ни в коем случае! — перебила его Мурка. — Начнем с собора Парижской Богоматери!

Гид удивился чуть-чуть сильнее.

— Ну, конечно! — согласился он со всей возможной толерантностью. — Именно с Нотр-Дам де Пари…

— Я же сказала, никакого Нотр-Дам де Пари! — начала раздражаться Мурка. — Только собор Парижской Богоматери!

Гид чуть-чуть поперхнулся и начал заход с другого конца.

— Уважаемая Мура! — сказал он. — Вы, как гость нашего прекрасного города, конечно, можете быть не в курсе, но дело в том, что Нотр-Дам де Пари…

На этом месте Мурка завизжала и забила ногами об пол. На следующее утро они поехали в собор Парижской Богоматери, где гид совершил самую большую ошибку в своей жизни. Прочитав Мурке историко-культурологическую лекцию и проведя ее по всем закоулкам собора, он случайно расслабился и напоследок брякнул:

— Вот такой он, наш знаменитый Нотр-Дам де Пари!

— Что? — сказала Мурка. — Что ты сказал, гад? Какой такой Нотр-Дам де Пари? Признавайся, куда дел мой собор Парижской Богоматери?

И начала безобразный затяжной скандал, привлекая к нему всех толкущихся поблизости туристов, голубей и аборигенов. В результате этого скандала туристическая фирма выплатила ей огромную неустойку и уволила бедного гида без выходного пособия и рекомендаций — за то, что по его вине упустили такого выгодного клиента. Гид пришел домой, лег в постель, уснул и во сне на нервной почве полностью забыл русский язык. Больше его ни в одно турбюро не брали, поэтому он переквалифицировался в клошары, ушел из дома и через полгода окончил свои дни под мостом. Говорят, что за несколько дней до кончины на него начали нападать приступы забытья. Глаза его стекленели, рот открывался, он вздрагивал всем телом и вскрикивал: «Мур-р-ра!», сильно раскатывая букву «р».

История эта попала в парижские газеты, и один Муркин знакомый привез ей «Ле монд» со статьей на интересующую нас тему. Мурка в ней тоже упоминалась, однако ее это совершенно не взволновало.

— Какое бескультурье! — сказала она, держа газету вверх тормашками. — Нанимают неучей, а ты разбирайся! Приходится самой себе экскурсии проводить!

И вот вам другая история. Однажды мы с Муркой отправились в путешествие по северу Европы, на беду взяв с собой Лесного Брата, Большого Интеллектуала и обоих Муркиных детей. На беду, потому что денег нам Брат с Интеллектуалом в руки не давали, а дети так нас утомили, что мы совершенно не соображали, где находимся. И вот в таком нервозном состоянии мы пошли себе погулять и опоздали на паром, который должен был везти нас из Швеции в Норвегию. Приходим на пристань, а парома уже нет. Вернее, есть, но довольно далеко от берега. По палубе скачут ребенок Машка и ребенок Кузя. Скачут и показывают нам большие пальцы: дескать, здорово, молодцы, так держать! И Лесной Брат с Большим Интеллектуалом тоже скачут. И показывают нам кулаки. А мы стоим и смотрим на них, практически бездыханные. Мурка открывает сумку и вынимает оттуда два корешка от билетов и довольно замызганную расческу. Больше в сумке ничего нет. Ни денег, ни документов.

Но Мурка не унывает. Мурка слюнявит указательный палец и проверяет направление ветра. Проверив направление, она вытягивает нос по ветру и начинает принюхиваться. Принюхавшись, берет меня за руку и куда-то ведет. Мы бредем какими-то Богом забытыми переулками, и нос ее все время шевелится. Наконец нос останавливается, и мы останавливаемся вместе с ним. Мурка снимает свое пальто от Версаче за полторы тысячи долларов, выворачивает наизнанку и предлагает мне сделать то же самое. Я ничего не понимаю. Ясно только одно: Мурке лучше не перечить, она всегда знает, что делает. Я покорно снимаю свою куртешку и тоже выворачиваю. Потом Мурка наклоняется, зачерпывает пригоршню грязи, плюхает на свои ботинки от Прада за тыщу двести и предлагает мне сделать то же самое. Я наклоняюсь и мажу грязью свои сапожки. Мы заворачиваем за угол. Мурка подводит меня к открытой двери, возле которой уныло толчется очередь весьма тусклых граждан. Из двери восхитительно пахнет жареным мясом с луком.

— Вуаля! — горделиво восклицает Мурка, показывая на граждан.

— Что это, Мура?

— Как что? Бесплатные обеды для неимущих и две койки на ночь. Ты против? — И она тащит меня к двери. — Расступись! — командует Мурка, и удивленные граждане расступаются. — Дай дорогу жертвам перестройки!

— О! Пе-ре-строй-ка! — повторяют граждане и уважительно цокают языками.

В тот день мы прекрасно пообедали. Нам давали: суп с клецками, бифштекс с вареной цветной капустой и жареной картошкой, компот из консервированных персиков и чашку кофе. Ночью мы прекрасно выспались на пружинных матрасах в компании восьми бомжей, один из которых страшно храпел, но Мурка быстро его растолкала и выставила за дверь. А утром, плотно позавтракав яичницей с ветчиной, плюшкой с повидлом и апельсиновым соком, а также взяв с собой сухой паек на непредвиденный случай, отправились на пристань. Предъявив два корешка от билетов и замызганную расческу, мы сели на паром, который как раз вернулся из Норвегии и готов был везти нас в Норвегию на свидание с близкими родственниками. Лесной Брат, Большой Интеллектуал, ребенок Машка и ребенок Кузя ждали нас на набережной. По их лицам было видно, что они не ожидали увидеть нас живыми. И надо сказать, что наша живучесть некоторым из них пришлась совсем не по вкусу. Угадайте кому.

Да, совсем забыла. В ночлежке мы еще приняли замечательный душ и даже прихватили с собой по куску французского мыла и по флакончику шампуня с кондиционером. Вот и говорите после этого, что с Муркой невозможно путешествовать.

Упрекать Мурку в безалаберности бессмысленно. Она никогда не признает себя неправой. Даже не пытайтесь убедить ее в том, что она совершила ошибку. Ничего у вас не выйдет. Мурка так повернет дело, что через минуту вам почему-то ужасно захочется извиниться перед ней. Впрочем, надо отдать ей должное: с Муркой не пропадешь. Она всегда найдет выход из безвыходного положения. Мы с Мышкой в полной растерянности стоим посреди этого несчастного Файенце, а Мурка уже в полной боевой готовности.