Пять желаний Софии - Наташа Фаолини

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

- Увидела, даже если бы, теоретически, это был человек, сумевший превратить человека в животное? Настолько сильный маг или волшебница?

Во взгляде Лии проскользнул страх.

- Ты заставляешь меня бояться Сорину ещё больше.

Подруга пообещала помочь мне поискать ещё информацию о невесте принца и её исчезновении, но взяла с меня ответное обещание, что я обязательно появлюсь на костюмированной вечеринке. Я согласилась, хоть и настроения тусить не было от слова совсем. Но это будет завтра, а сегодня…

Нужно сходить в библиотеку и поискать что-то об этой магии превращений. Тут же меня прострелило другой мыслью: Егор. Я обещала прийти к нему, но три дня провалялась пластом в своей комнате. Что же… Ему придется меня простить.

Я просидела в библиотеке до вечера. Народу здесь заметно уменьшилось ввиду того, что общие покои вновь стали доступны для посещения. Благодаря этому я спокойно искала нужную информацию, не ловя на себе ничьих взглядов. Егора здесь не было. Кто-то копошился за стеллажами, но я не обращала внимания. Мало ли, чем там могут люди заниматься? Мне ли не знать.

За несколько часов корпения над газетными вырезками я смогла узнать кое-что о пропавшей невесте кронпринца Адриана. Девушка происходила из отдаленной северной страны и была последней дочерью тамошнего вождя. В их культуре считалось, что если последним ребёнком в семье вождя родилась девочка, значит, их Великий Ледяной Покровитель недоволен, и желает наказать племя, что его прогневило. Племени надлежало обратиться к нему молитвами и длительным постом, а девочку – изгнать из страны, едва ей исполнится семнадцать лет.

Девушка сбежала оттуда в шестнадцать, не дожидаясь позорной церемонии изгнания, и попала в Арцину через два года после своего побега. Сначала работала у леди Вестерфилд помощницей, потом подалась в массовку квеста, желая подзаработать. Дальше источники говорили разное: в одних значилось, что леди Жианна пригласила её к участию в квесте бесплатно из-за своего хорошего отношения к девушке; в других же источниках значилось, что она сама заплатила за участие.

Дальше следовало нудное описание знакомства девушки, взявшей себе имя Иветта, с кронпринцем Морвудом на квесте. Меня не интересовали их нежности, но в этих газетах осветили, наверное, каждый их поцелуй. Стало еще больше жаль бедную девушку.

После завершения квеста Адриан Морвуд забрал Иветту с собой в качестве любовницы. Об этом знали все, и никто не перечил решению кронпринца. Единственная, кто высказал своё недовольство ситуацией, была девица по имени Мия, тоже участница квеста. Мия заявила, что была первой, с кем принц провел ночь, но Адриан настолько увлекся Иветтой, что даже не искал ту, кто была его парой по квесту. По её словам, это отняло у неё все шансы на победу, не говоря уже о том, что проведи она больше времени с Адрианом, у неё тоже был бы шанс завоевать его сердце.

В общем, это в общих чертах мне уже рассказал Рихард, эти заметки лишь подтвердили его слова. Но дальше было интереснее.

Кронпринц сделал Иветте предложение, девушка согласилась. На праздничный бал в честь их помолвки явилась Мия, которая не была приглашена, но пила и веселилась вместе с гостями. Журналист, писавший статью о помолвке, особенно отметил присутствие Мии на празднике, потому как, по его словам, она переговаривалась с гостями и основной темой её вопросов была одна из особенностей невесты, а именно глаза необычного оранжевого цвета.

После бала Мия ушла, никого не беспокоя. А ещё через несколько дней кронпринц впервые появился на людях без своей уже законной невесты, хотя до этого она даже в статусе любовницы везде его сопровождала. Так как никаких особых заявлений от принца не последовало, общество сочло, что молодые люди тихо разошлись, желая утаить сей факт от народа.

Я барабанила пальцами по газете. Мия была на празднике. Да, она не была замечена ни в чем предосудительном, но мне все равно казалось, что она связана с исчезновением Иветты. Оранжевые глаза… Как у моей Нефертити, как у девушки, что приходила в мои сны. Почему Мия расспрашивала об этом? Это что-то значит?

Я продолжила копаться в книгах, и ответ на свой вопрос нашла довольно скоро: оранжевые глаза являлись отличительной чертой метаморфов – магов, с рождения способных превращаться в животных.

Слишком много информации… Нужно разложить по полочкам. Мия, расспрашивающая о глазах Иветты; последующее исчезновение невесты принца; девушка в моем сне, молящая о помощи и её оранжевые глаза. Если взять за основу моё предположение, что Нефертити и является Иветтой, то можно сделать вывод, что девушка превратилась в кошку, но не смогла вернуться обратно к человеческому облику. Почему? Кто заколдовал её? Мия, или кто-то другой?

Могла ли Сорина быть как-то связанной с этим происшествием? Глядя на её отношение к Нефертити, напрашивается вывод, что да. Но как? Сорина и есть та самая Мия? Неужели, упустив принца, она настолько повредилась умом, что была способна так навредить его невесте? Разве это причина творить подобное зло?

И тут же перед моими глазами возник образ собственной матери, глядящий мне прямо в глаза. «Ты провела ночь с кронпринцем? Ты его очаровала?»

Что он за принц такой, что люди умирают от охоты говорить о нем, обсуждать его? Отправлять своих дочерей на сексуальные квесты с целью охмурить его; травить его невест? Он должен быть либо потрясающей личностью, либо хорошим правителем, что, кстати, невозможно проверить, пока он не станет во главе страны.

Какая там вообще политическая ситуация в Пиллори? Я ещё на Земле интересовалась академией чар, но никак не тем, что в самой стране происходит, и, видимо, зря.

Что же мне делать? К кому пойти со всей этой информацией? Я не представляю, с какой стороны подступиться. Наверное, первым и главным для меня сейчас должно стать спасение Иветты из тела кошки, но как это сделать?

За стеллажом, около которого я сидела, послышалось близкое шуршание. Кто-то с той стороны поставил книгу на полку, тем же толкнув другую книгу, которая благополучно приземлилась мне на голову.

Я выругалась.

- Извините, я не хотел! – тут же послышалось извинительное, и из-за стеллажа вышел Пауль. – А, это ты. Тогда ладно.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​