Царство призраков - А. Дж. Врана

Кай напал на охотников, застреливших его родителей. Он очнулся от воя сирен, в смятении, с окровавленным ртом и острой болью в челюсти. Небо над ним внезапно исчезло, сменившись стальным кузовом автомобиля скорой помощи. Затем его приютила Элис Донован. Для остального мира она была вздорной, вечно курящей старухой с больным бедром и ярко-розовой помадой, но для Кая она стала Суперженщиной с тростью – ее любимым оружием.

– Черт. – Лом шмыгнула носом и вытерла щеки. – Вот почему у тебя такой эмоциональный запор?

Кай фыркнул, а после расплылся в улыбке.

– Если ты думаешь, что у меня сейчас запор, то еще пару лет назад при встрече со мной ты бы решила засунуть мне клизму в задницу.

Лом надула щеки, как хомяк, а затем расхохоталась.

– Омерзительно, чувак.

Кай постепенно расслабился, наслаждаясь их уютным общением. Демоница притихла, даруя ему недолгую передышку. Возможно, он не так уж и плох в разговорах по душам.

Входные двери «Пик», скрипнув петлями, распахнулись, возвещая об окончании короткого затишья.

Нарушитель спокойствия вскрикнул, споткнувшись о собственные ноги, затем что-то пробормотал и, наконец, ввалился в двери.

– Клинт! – рявкнула Лом, выпрямляясь за барной стойкой. – Я, кажется, предупредила не показываться здесь, пока не придешь в себя!

Ее слова не возымели особого эффекта, поскольку Клинт, неуклюже передвигая ноги, добрался до бара и плюхнулся на табурет.

– Просто… налей мне выпить!

Кай наморщил нос и отодвинулся, тут же почувствовав, как Русалка прикусила мочку его уха.

– Над ним висит угроза, – прошипела она.

Кай двинул локтем назад и оглянулся через плечо. Русалка притаилась в углу с выжидающим взглядом и коварной улыбкой.

– Я не стану тебя обслуживать, – произнесла Лом, возвращая внимание Кая к пьянице, навалившемуся на барную стойку.

– Ну же, милая, всего один глоток! Клянусь, я не настолько пьян, – заскулил он, шаря налитыми кровью глазами по ее телу.

Лом отступила на шаг, Кай заметил, как участился ее пульс. Отвращение исходило от нее волнами, она незаметно сжала ладонь в кулак, ее определенно тошнило от дерьма Клинта.

– Ши-тцу с сотрясением мозга схватывает быстрее, чем ты, – вклинился Кай.

Клинт уставился на него мутным взглядом, а потом шарахнулся в сторону и прищурился.

– Что за черт? Опять ты!

Кай зловеще улыбнулся.

– Я произвел впечатление?

– Эй, – Лом коснулась его руки. – Я разберусь. Это моя работа.

Обрюзгшее лицо Клинта побагровело, как мясистый переспелый помидор. Пятна винного цвета расползлись по его бледной шее, мужчина заскрежетал зубами.

– А у тебя есть яйца, паренек.

Ладонь Лом соскользнула с руки Кая, когда парень встал, прохрустев шеей, и устремил каменный взгляд на Клинта.

– Сюда смотри, приятель.

– Решил устроить разборки, говнюк?

Лом стремительно убрала бутылки и стаканы со стойки.

– Эй! Никаких потасовок! – рявкнула она, нырнув за бар, чтобы спрятать выпивку.

Однако ни Кай, ни Клинт уже не слушали, сосредоточившись исключительно на стычке.

Ударь его, – голос Русалки звенел в ушах, как будто она пробралась внутрь мозга. – Тебе же так этого хочется. Кай почувствовал, как костлявые пальцы скользнули по его кулаку, сжимая пальцы крепче. Губы Русалки не шевелились, но ее слова пульсировали в его черепе.

Отвали, – мысленно прорычал Кай. Клинт, конечно, придурок, но при всем желании Кай не стал бы нападать без повода.

Демоница сокрушенно выдохнула ему в шею, скользнула ближе к Клинту и уставилась на его профиль. Скривив губы в ухмылке, она подняла руку и разжала пальцы, показав черного паука, перебирающего лапками на ее ладони. Русалка склонилась к насекомому и что-то ему прошептала, после чего паук стремительно вскарабкался по лицу Клинта и заполз ему в ухо. Кай скривился от отвращения, а вот Клинт, похоже, даже не почувствовал.

По крайней мере, до момента, когда он внезапно выпучил глаза, сжал кулак и замахнулся на Кая. Отскочив в сторону, Кай с интересом проследил, как неуклюжая туша, потеряв равновесие, проковыляла вперед.

– Что за черт? – подначивал Кай, указывая пальцем на свой пах. – Они прямо перед тобой, ши-тцу.

Пузатый помидор взревел, и казалось, он вот-вот взорвется от ярости.

Видишь! – зашипела Русалка. – Он хочет причинить тебе боль!

Разве не ты говорила, что он в опасности? – усмехнулся Кай.

А вдруг я имела в виду тебя? – усмехнулась она, внося раздор в его мысли. Задумавшись, он едва не упустил момент, когда Клинт бросился вперед. Кай краем глаза заметил приближающийся кулак и прислонился спиной к барной стойке, ощутив на лице легкое дуновение ветерка от неумелого удара соперника.

Оглушительный смех Русалки заставил его содрогнуться. На его счастье, Клинт был слишком пьян; скорее всего, у него двоилось в глазах, поскольку в попытке атаковать в третий раз он попал Каю в плечо. Только на этот раз Кай не убрался с дороги. Он блокировал удар, схватил Клинта за шиворот, развернул и швырнул его в сторону дверей.

– Подойдешь ко мне снова, и я вырву твою печень, – злобно рыча, пригрозил Кай.

Ты ведь хочешь, чтобы он вернулся, правда? – подстрекала Русалка. – Чтобы у тебя появился повод бить его, пока он не сможет подняться на ноги.

Кай скривил губы, готовясь к очередной атаке – последней, сказал он себе. Еще один выпад, и он размажет Клинта по стенке.

– Хватит! – Лом стукнула кулаком по стойке, привлекая внимание Кая. – Если вы двое хотите драться, выметайтесь на улицу!

Кай оглянулся через плечо и натолкнулся на ее полный разочарования взгляд. Стоило подумать дважды, – читалось в нем.

Ее недовольство царапало грудь, и парень отвел глаза. Он опустил руку и сжал ноющее бедро. Он бы отдал сейчас что угодно, только бы увидеть Мию. Она помогала находить баланс, сдерживала порывы его жестокости. А теперь, когда она сама едва не стала их жертвой, у Кая не осталось никого, кто смог бы его усмирить.

Уймись, придурок. Самобичевание не слишком помогало. Он боролся с заплесневелой мочалкой, которая неустанно обрабатывала его разум, один за другим отсекая от него кусочки здравомыслия.

Старясь сдержать эмоции под контролем, парень крепко зажмурился, прогоняя прочь гнев и чувство беспомощности. Он представил, как, собрав эмоции в охапку, запирает их за высокими стальными воротами, а затем берет единственный ключ и швыряет его в океан. Ключ, достигнув дна, исчезает без следа.