Внеклассное чтение - Микаэл Геворгович Абазян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он добавил несколько описаний того, как она играла, из чего мне стало ясно, что она, скорее всего, также является большим знатоком Миллера, и что она прекрасно владеет инструментом, но что самое интересное – она, как он и говорил, будто читала его мысли. Такие детали, как одежда, взгляды, акценты игры – все импонировало его желанию видеть и слышать то, о чем он мечтал.
– Ясно одно: он по уши влюбился в нее.
– Тут двух мнений быть не может: такой почитатель женщин, как он, да еще и в сочетании со своей любимой музыкой и удивительным чувством друг друга не смог бы попасть в какое-либо другое состояние, отличное от влюбленности. К концу репетиции он осведомился о ее согласии играть с ним и, если она не против, дать концерт на следующей неделе, на что она, опять-таки, сразу согласилась, не спросив даже где и на каких условиях он собирается устроить этот концерт. Это было не безразличие, а скорее какое-то абсолютное доверие и согласие.
– Да, действительно немного странновато выглядит. Как будто она хотела быть при нем, несмотря ни на что. А игре на скрипке она училась с ранних лет? В смысле, долго она уже играет? И как ее угораздило так хорошо познать миллеровский репертуар?
– Она эту музыку тоже чувствует, по крайней мере так он мне сам сказал. А вот о ее прошлом он мне ничего не рассказывал. Я не в курсе, беседовал ли он сам с ней на эту тему или нет, и что он знает о ней, так что нам тут придется уже додумывать самим, но никогда не утверждать, что все это именно так. Я думаю, что она изучала инструмент с детства, музыку полюбила тоже с ранних лет, Миллера обнаружила каким-то случайным образом и сразу начала играть его песни для себя. Было ли это так на самом деле – никто не знает, так же как и была ли между ними интимная связь, или же все проходило на платоническом уровне.
– Как?! Разве они… нет?
– А кто может это подтвердить или опровергнуть? Судя по их живым выступлениям, они просто обязаны были жить вместе и чуть ли не насильно прекращали на некоторое время быть одним целым, сохраняя при этом невидимую, но яркую ментальную связь. Однако никто так и не смог представить какого-либо доказательства факта их интимной близости.
– Они красиво играли?
– О! Сказать «красиво» все равно что ничего не сказать! Мне чуть было не удалось побывать на всех их выступлениях – благо все они проходили в городе, но, к моему великому сожалению, два из них пришлось пропустить: один раз по работе, а другой… Стыдно признаться, но меня попросту сморил сон.
Все выступления были разными, не с точки зрения исполненных песен – но и это тоже, кстати – а с точки зрения эмоциональной наполненности. Они словно рассказывали какие-то разные истории, собранные из отдельных кусков, будто складывали мозаику. Материал-то у Миллера очень насыщен разными темами, и знали они его назубок. Исполнения получались беспрекословными, и, имея такую прочную музыкальную основу, они превращали свои концерты в представления. Они использовали нюансы, предоставляемые им разными концертными площадками – планировку помещений, интерьер клубов и залов, освещение, мастерски подбирали правильную одежду, она очень классно укладывала свои волосы. Наконец, они имели представление о том, какой зритель посещает тот или иной клуб, и учитывали и этот фактор. С течением времени аудитория начала становиться более однородной… Хотя нет, она была очень даже пестрой, но тот, кто видел их раз, зачастую хотел увидеть их и во второй, и в третий, и в последующие разы. Зрителей становилось все больше, и на их выступления стали ходить толпами, пренебрегая своими предпочтениями в отношении «излюбленных мест». Мои глаза все это видели, так оно и было.
– Эх! Жаль, что мне не довелось увидеть их живьем. Как-то мне попались их концертные фотографии, штук пять-шесть. Хоть гитара, скрипка и клавиши – состав для меня непривычный, тем не менее мне сначала показалось что это кто-то известный, может быть потому что было видно, как переполнен зал и как устроена сцена. Не знаю, я не являюсь авторитетом в этой области, но какая-то энергия передавалась мне через эти фотографии.
– Да, были такие фотографии в сети. Скорее всего речь идет об их начавшейся деятельности на большой сцене. Они успели сыграть три раза, первый из которых прошел в «Кристалле».
– В этом-то шике-гламуре? И как они туда попали?
– Конечно же по приглашению! Иначе туда никак не попасть. Я не удивляюсь этому.
– А как тамошняя масса отнеслась к их музыке, джинсам, шмоткам?
– Ха-ха! Не было никаких шмоток! Он предстал в белоснежной сорочке, в классических брюках и черных оксфордах, а она надела изумительное коктейльное платье красного цвета. С какого бодуна они решили одеться именно так – ума не приложу! Но они смотрелись потрясающе. Присутствовать там и видеть все это было одно наслаждение, особенно когда «масса», как ты ее называешь, стала превращаться в «зрителя» и «слушателя». Это было похоже на танго – такое же ошеломляющее, сексуальное и чарующее зрелище! Кстати, на этой серии концертов она даже начала подпевать ему, и иногда совмещала скрипку и вокал, что делало ее и без того соблазнительный образ еще более вожделенным. После был концерт на сцене театра – скорее всего, именно эти фотографии попали в поле твоего внимания. Их внешний вид был уже привычным для зрителя, но шокирующим для тех, кто пришел сюда из «Кристалла». Тем не менее любовь к их дуэту продолжала укрепляться.
– А их снимали на видео?
– Кажется что-то было выложено на интернет-просторах, но, поверь, смотреть их на экране мне лично было бы неинтересно. Они довольно часто выступали, и как-то ни у кого в мыслях не проходило, что все это может в один день взять и закончиться, иначе каждое из их выступлений было бы заснято. Уверяю – каждое! Парадоксально еще и то, что четвертый концерт на большой сцене планировалось снимать для телевидения. Так у нас было бы хотя бы одно качественное видео. Однако и оно бы не смогло передать то, что происходило на сцене. Поэтому никто собственно и не увлекался обрывочными видео, предпочитая ходить на их живые концерты. Это как если бы кто, имея возможность общаться со знаменитым