Знаки - Дэвид Бальдаччи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ключевое слово тут «едва». Факт в том, что она вас не убила. Вы уцелели в ее западне.
– Отчасти удача, отчасти инстинкт. Но это не поможет нам добраться до нее.
– В каком-то смысле может помочь.
Подавшись всем телом вперед, Ди Карло сложила пальцы домиком перед собой.
– Я оценивала вас обоих насколько могла объективно. Полагаю, вы одарены в равной степени – и тождественным, и полярным образом. Вы схоже мыслите. Вы хорошо адаптируетесь. У вас в жилах лед. Вы гордитесь тем, что опережаете других на шаг, а если противник догоняет, вы все равно побеждаете, меняя тактику на лету.
– Опять же, как это поможет мне добраться до нее?
– Никак. Не напрямую. Я говорю вам это, чтобы вы лучше знали, как противостоять ей и одолеть, когда время придет.
– Если время придет. Сперва надо ее найти.
– Что подводит нас к вопросу, почему она это делает. Это может подвести нас к следующей мишени, прежде чем туда доберется она. В моем понимании для вас это лучший шанс ее нагнать, так сказать. Фактически это, наверное, единственный способ. В противном случае вы будете всегда на шаг позади.
– И почему же, по-вашему, она это делает? – спросил Роби.
– Когда мне впервые сказали, что Джессика подозревается в убийстве своего контролера, я отказалась этому верить.
– И по-прежнему не верите?
Ди Карло положила ладони на стол плашмя.
– Во что я верю, мистер Роби, абсолютно неважно. Мне поручили помочь вам отыскать Джессику Рил.
– И убить ее? – вставил Роби. Ему хотелось посмотреть на ее реакцию, потому что только Синий недвусмысленно заявил, что она нужна ему живой для допроса. Все остальные, в том числе Джим Гелдер и Эван Такер, по этому поводу либо изъяснялись крайне туманно, либо отмалчивались.
– Вам это задание поручено достаточно давно, чтобы вы знали, какой результат желателен.
– Надо думать. По поводу этой задачи я не получил вообще никаких разъяснений.
Откинувшись на спинку стула, Ди Карло отвела взгляд. Наконец, собравшись с мыслями, изрекла:
– Как бы там ни было, на самом деле это никак не влияет на вас и меня и на причину нашего пребывания здесь.
– Пока можем на этом сойтись, – Уилл кивнул. – Что возвращает нас к вопросу, почему она это делает.
– Полагаю, вам было бы полезно выслушать часть ее биографии, Роби. В сочетании с профессиональным мастерством, которым, как мне известно, вы обладаете, один факт или чуть больше могут оказать вам помощь.
Роби поразмыслил над этим несколько секунд.
– Ладно. Давайте прогуляемся по жизни Джессики Рил.
– Рил пришла в агентство, – начала Ди Карло, – при обстоятельствах, которые я назвала бы уникальными, то есть нетрадиционными путями.
– Значит, она не из бывших военных? Большинство представителей нашего ремесла из них.
– Нет. И к разведке она отношения не имела.
– Со мной она ни разу о себе не заговаривала.
– Ничуть не сомневаюсь. Джессика Рил родилась в Алабаме. Ее отец, белый расист крайнего толка, много лет возглавлял антиправительственную группу. А еще он занимался распространением наркотиков и взрывчатых веществ. Черных он не любил, зато, по-видимому, любил «зелень». Арестован после перестрелки с УБН и АТВ[14] и теперь отбывает пожизненный срок в федеральной тюрьме.
– А ее мать?
– Ее убил отец Джессики, когда девочке было семь. Когда его арестовали, останки обнаружили в подвале их дома. Лежали там довольно долго.
– Значит, вы уверены, что жену убил он?
– Джессика была свидетелем казни, потому что именно так все было обставлено. Миссис Рил не разделяла воззрений собственного мужа и служила ему живым укором. Кстати, все факты мы подвергли независимой проверке. Мы не просто поверили на слово маленькой девочке. А у властей уйма прочих улик, указывающих, что преступление – дело рук мужа. Недоставало только найти труп. Правду говоря, особой роли это не играло, поскольку он уже сел за решетку пожизненно по другим обвинениям, но оказалось подобием правосудия для Джессики и ее несчастной матери.
– Ладно. И что же стало с малышкой Джессикой после этого?
– Перебрасывали от родственников к родственникам в других штатах, а те либо не хотели вешать на себя ярмо, либо не могли себе позволить кормить еще один рот. В конце концов она угодила в систему опеки в Джорджии. И попала в руки к очень дурным людям, заставлявшим ее делать то, чего она не хотела. Джессика удрала от них и начала жить беспризорницей.
– Не похоже на человека, вербовка которого могла заинтересовать агентство. Как вообще на нее вышли?
– Я как раз подхожу к этому, мистер Роби. – Ди Карло нахмурилась.
– Извините, мэм. Продолжайте. – Роби устроился поудобнее, полностью сфокусировав внимание на собеседнице.
– Когда ей было шестнадцать, Рил совершила нечто такое, что привело к ее включению в программу защиты свидетелей.
– Что? – удивился Роби.
– Стала информатором, доносившим на неонацистскую группу, планировавшую массированный антиправительственный удар.
– Как это удалось шестнадцатилетней девушке?
– У одних из ее приемных родителей был брат, состоявший в нацистской группировке. Они с дружками использовали их дом в качестве базы, когда находились в городе ради вербовки в Джорджии. Рил явилась в ФБР и предложила надеть прослушку и предпринять другие шаги, чтобы помочь построить дело против них.
– И Бюро ей позволило?!
– Я понимаю, что это выглядит из ряда вон. Но я читала рапорт спецагента, стоявшего во главе расследования, по поводу негласной встречи с Рил. Он не мог поверить, что ей всего шестнадцать. Не только по виду. В его записях говорится, что впечатление было, будто беседуешь с закаленным в боях ветераном. Девушка была непоколебима. У нее имелось объяснение на любой случай. Что бы ни обрушивало на нее Бюро, она все парировала. Она искренне хотела пригвоздить этих типов.
– Из-за своего старика? И матери?
– Полагаю, и это тоже. Но когда имеешь дело с Рил, уверенности не питаешь никогда и ни в чем. Она стремится к целям, очевидным только ей.
– Значит, она помогла накрыть неонацистов?
– Больше того, прикончила одного из них. Уже после того, как отобрала у него оружие.
– В шестнадцать лет?
– Ну, к тому времени ей было уже семнадцать. На внедрение в организацию у нее ушел целый год. Она завоевывала их доверие, готовила им еду, сочиняла их омерзительные ненавистнические листовки, стирала их грязную форму. А под конец уже помогала в планировании главного удара. И, разумеется, сливала в Бюро все подробности.