Сын для инопланетного воина - Хани Филлипс

в порядке. С ними обоими. Кажется, это не такое уж плохое место, правда?

— Так и есть, — промолвил он наконец. — Но мне не нравится присутствие далеков.

— Кого?

— Больших синих мужчин, — Кестов указал на двух необычных пришельцев. Большие, мощные мужчины без шеи и с огромными клыками, они, казалось, не причиняли никому особого беспокойства, несмотря на свой угрожающий вид. Сидели в открытом патио перед тем, что казалось таверной, и пили из больших кружек.

— Они никому не мешают.

— Нет. Но у них не очень хорошая репутация. Они наемники и работают на того, кто больше заплатит. Это не всегда плохо, но у них репутация несколько… неблагонадежных. Просто это странное место для поиска.

Кестов внимательно посмотрел на ее обеспокоенное лицо и ободряюще улыбнулся.

— Я уверен, что ничего страшного. Мой отец был немного параноиком в отношении других рас, и допускаю, что это передалось мне.

— Правда? Все на вашем корабле выходцы с разных планет.

Он засмеялся.

— Ты права. Наверное, точнее будет сказать, что отец передал свою неприязнь к нескольким конкретным расам, таким как ведекианцы и далеки. Он был твёрдо убеждён в том, что правильно, а что нет, и они нарушали его моральный кодекс, — его улыбка померкла. — Думаю, он был бы разочарован некоторыми из моих решений.

— Не верю, что ты когда-либо совершал что-то морально неправильное, — тут же возразила Мэрайя. О, она могла бы поверить, что он может не следовать всем правилам или вести себя идеально корректно, но точно знала, что никогда бы не стал намеренно причинять боль другому или использовать его в своих интересах.

— Спасибо, Мэрайя. — Кестов притянул ее ближе, и они вместе продолжили наблюдать за улицей.

Теперь, когда Кестов обратил ее внимание на этих двоих, Мэрайя не сводила глаз с далеков. Стало заметно, что большинство жителей города их избегают. Дважды кто-то пытался войти во двор, где они пили, замечал мужчин и уходил. Когда молодой граниец подошел, чтобы налить им еще выпивки, его руки так сильно тряслись, что землянка видела, как дрожит поднос. Далеки схватили кружки и отправили юношу прочь, отвесив тому небрежный подзатыльник.

Она стала подозревать, что отец Кестова был прав. Это далеко не добрые люди.

Но тут она увидела Малдоста, приближающегося по переулку за главной улицей, и все мысли о далеках испарились.

— Малдост возвращается. Пойдем встретим его.

— Не так быстро, моя мири. Ты можешь ушибиться, — посоветовал Кестов, когда она в спешке споткнулась о ножку стула.

— Все хорошо, я в порядке. Идём.

Мэрайя нетерпеливо потянула его за руку, и он, рассмеявшись, уступил. Когда Малдост вышел из лифта, они уже ждали его.

— Ты нашел ее? — выпалила она.

Я не уверен, но возможно.

Глава 17

Мэрайя уставилась на Малдоста и попыталась удержаться, чтобы не встряхнуть его.

— Что значит, ты не уверен?

Он покачал головой и повел ее в гостиную.

— Минутку. Я хочу есть.

— Малдост, ты меня убиваешь. Что случилось?

— Терпение, моя мири, — успокаивающе попросил Кестов.

Вместе они ждали, пока Малдост достанет огромную миску с едой из кухонной машины.

— Ну что? — с нетерпением возмутилась она, как только Малдост сел.

Он нахмурился.

— Народ здесь не разговорчивый. Я поступил как обычно: осмотрел несколько торговых лавок, остановился поесть, попытался завязать разговор с встреченными, — он покачал головой. — Обычно люди в изолированном торговом городе охотно общаются с незнакомцами. Эти люди, похоже, не хотят говорить ни о чем, кроме торговли.

— Ты видел дхалеков? — мрачно спросил Кестов.

— Нет, но слышал достаточно шепотков, чтобы догадаться о их присутствии.

— А как же моя сестра? — перебила Мэрайя.

— Я тут завел пару бесед о странных новых видах — прости, Мэрайя, — но как только в разговоре упоминалось о ком-то отдаленно похожем на человека, все замолкали. — Малдост бросил на нее взгляд, в котором читалось беспокойство. — А это, как я подозреваю, означает неприятности.

— О нет, — ее сердце учащенно забилось. — Ты нашел кого-нибудь?

— Нет, не совсем. Только странное нежелание говорить. — Он бросил взгляд на Кестова. — А если я упоминал о цире, все замыкались в себе сильнее.

— Значит, ты ничего не узнал? — Надежды Мэрайи начали ускользать.

— Нет, но я уже возвращался на корабль, когда один из граниканцев заманил меня в переулок. Он дал мне это. — Малдост протянул клочок бумаги с какими-то цифрами на нем.

— Что это? Я не понимаю.

— Это координаты, — пояснил Кестов. — Он сказал что-нибудь еще?

— Нет. Сунул мне это в руку и отправил в путь. Потом он исчез.

— Как думаешь, моя сестра там? — спросила она Кестова, который хмуро смотрел на листок бумаги.

— Не знаю. Но думаю, нам нужно это выяснить.

Поразмыслив, Кестов решил, что лучше всего не пытаться посадить «Странника» по указанным координатам. Если там будут проблемы, он не хотел, чтобы вид корабля спровоцировал какой-либо инцидент.

— Думаю, лучше всего будет сделать это как обычные путешественники, — сказал он. — Не мог бы ты позаботиться о транспорте, Малдост?

— Конечно. Вам нужны два ездовых зверя? — Он усмехнулся, показав большие белые клыки.

— Думаю, лучше взять повозку.

Как только Малдост ушел, Кестов повернулся к своей спутнице. Она разрывалась между волнением и страхом, радуясь, что ее сестра, кажется, совсем рядом, и ужасаясь того, что может найти.

— Возможно, тебе стоит остаться на корабле, — предложил он ей.

— Ни в коем случае. Я иду с тобой.

Не было ничего, чего бы он желал больше. Даже сейчас его хвост пробирался сквозь тесное пространство между ними и обхватил ее лодыжку. Но…

— Мы не знаем, с чем столкнемся. Это может быть опасно.

— Если моя сестра там и это опасно, тогда тем более важно, чтобы я поехала.

— Ты не в силах защитить себя.

Мэрайя оскалила мелкие белые зубы, пытаясь выглядеть свирепой.

— Еще как способна, приятель. Если ты не дашь мне один из этих пистолетов, я его где-нибудь найду.

— Здесь, на корабле, тебе будет безопаснее, — предложил Кестов, хотя ему была ненавистна мысль о разлуке с ней. — Если я найду твою сестру, обещаю, что приведу ее к тебе.

— А что, если с тобой что-то случится? — В этих больших голубых глазах заблестели слезы. — Тогда я потеряю трех людей, которые мне дороги… небезразличны. И я никогда не узнаю, что случилось с кем-то из вас.

Его инстинкты боролись друг с другом — желание защитить девушку любой ценой и желание, чтобы она всегда была рядом, но в конце концов слезы победили. Он не мог видеть ее такой несчастной.

— Ты самая невыносимая женщина, — со вздохом констатировал