Убить Хемингуэя - Крейг Макдоналд

– Нам надо быть реалистами, Лассо, – сказала Мэри, вяло взмахнув рукой. – Ты читал «Праздник, который всегда с тобой» в рукописи, и ты сказал, что читал и последний вариант. Мне там пришлось серьезно поработать. Это я умею делать. Но «Островам» требуется мужчина, чтобы довести книгу до ума. Ты знаешь обстановку, Лассо. Ты в курсе спортивной рыбалки. Ты перевозил ром и беженцев, если верить Папе. У тебя получится великолепно… Она улыбнулась. – Но больше всего мне нужна твоя помощь с моей книгой. Моими мемуарами. От этих поганцев, рыскающих по дому Папы, меня тошнит. То, что они напишут, потребует радикального редактирования. Я хочу просить тебя помочь мне все отполировать и пригладить. И ты, с твоими связями в издательском мире, сумеешь добыть мне выгодный контракт где-нибудь в другом месте.

Милостивый боже…

– Я полагал, Полсон приехал сюда, чтобы помочь тебе написать книгу о твоей жизни, – сказал Гектор.

– Ричард работает над моей биографией. Я полагаю, что рынок выдержит только мою биографию и мемуары. Поэтому я содействую в написании авторизованной биографии, чтобы держать все под контролем, а затем я выпущу свою книгу с настоящей информацией. И разгоню всех ублюдков.

– Ага. Но ведь я беллетрист, мемуарами не занимаюсь.

Гектор знал нескольких критиков, кто бы с этим поспорил. Тем не менее ему не стоило слишком решительно отказываться от предложения Мэри – во всяком случае, пока он не узнает побольше насчет той клятой утерянной главы. И он скорее повесится, чем согласится переписывать другого писателя, тем более Хема.

– Как насчет других рукописей, оставшихся после Хема? – спросил он. – Ведь должно быть что-то насчет последнего сафари, правильно? Об авиакатастрофах?

Мэри покачала головой. Глаза ее закрылись, и она сказала:

– Книга «Зеленые холмы Африки» при первом издании плохо продавалась. Думаешь, в подогретом варианте будет лучше?

– Какая у тебя цель: улучшить репутацию Эрнеста или продать побольше книг? – тихо спросил Гектор.

– И то, и другое. Но второе важнее.

– Вот как.

– Господи…

Гектору все стало ясно, и это привело его в ужас: вся длинная жизнь Хема теперь находилась в шатком равновесии. Мэри мухлевала с оставшимися бумагами Хемингуэя. Криди рыскал по периметру с неясными целями. Еще этот клятый профессор с его таинственным зельем. Люди, пытающиеся пристроить свои рукописи, прилипнув к тому, что осталось от Хема…

Теперь Гектор опасался за посмертную жизнь Хема.

Он отпил глоток вина. Решил попробовать что-нибудь разузнать, самую малость. Стараясь убрать злость из голоса, он сказал:

– Слышал, что есть вариант «Праздника» длиннее, чем ты напечатала. И даже больше, чем я когда-то читал. Якобы есть еще глава, которую Хем написал обо мне.

– И просто замечательная, – улыбнулась Мэри. – Твой подлинный портрет. Я ее не включила, потому что она была такой теплой. Но у меня есть на нее виды. – Она прищурилась. – А ты откуда о ней знаешь?

Гектор был вовсе не обязан защищать Карлоса Бейкера, но считал, что должен прикрыть Декстера. Он сказал:

– Какие тайны между писателями! Ты же знаешь, сколько писем Хем написал. Он упомянул об этом в одном письме, и это упоминание затем снова упоминалось, и так далее. Мне сообщили по моим каналам. – Он следил за Мэри, вроде бы она не забеспокоилась.

– Когда будет возможность, я дам тебе копию, – пообещала она небрежно. – Тебе понравится. – Ее голова качнулась, казалось, она вот-вот заснет. Какое бы зелье ни влил ей Полсон, оно явно начинало действовать. Замедленная отрава. Или ученый дал ей слишком маленькую дозу?

– Слышал, что Хем подумывал о романе обо мне, – сказал Гектор.

– Он делал заметки, – с трудом выговорила Мэри, снова вяло взмахнув рукой. – Но так и не взялся за это всерьез, а если и брался, я не нашла никаких свидетельств. Я ведь забрала все, что было. Разве что-то может быть в сейфе или на хранении на Кубе, о чем я не имею понятия. А так ничего нет, уж извини, Лассо.

Гектор ей поверил и вздохнул. По крайней мере, часть груза он с себя снял.

– Плохо, – заметил он, – могло получиться интересно.

– Ну, Папа был в плохом состоянии даже в начале пятьдесят девятого года, когда ты его видел. – Мэри протянула ему пустой стакан, и Гектор поднялся, чтобы его наполнить.

Он уже давно не пил всерьез и потерял навык, поэтому был уверен, что Мэри может легко перепить его, даже невзирая на зелье, которое «скормил» ей Полсон. Гектор смешал ей коктейль значительно слабее, чем предыдущий, где практически не было воды. Мэри вроде ничего не заметила. Она попробовала, чмокнула губами:

– Вкуснятина.

Он дал ей еще раз прикурить, и Мэри сказала:

– После того как ты уехал с Кубы в пятьдесят девятом и после Испании и гулянки на его юбилее Папа начал быстро скатываться вниз. Стал совершенно безумным. И практически уже ничего не писал всерьез. Делал много записей и строил грандиозные планы, но ничего не осуществилось.

Гектор решил рискнуть:

– Послушай, Мэри, я признаюсь, что через свои каналы получил главу обо мне и прочитал ее. Это настоящая фальшивка, черт побери. Я хочу, чтобы ты мне сказала: как вышло, что ее перепечатали и, скажем так, расширили?

– Фальшивка? Расширили? – Мэри покачала головой. – Ты явно перепил.

– Ничего подобного. Я знал Хема. В этой главе есть места, которые он никогда бы не написал. И которые он не писал. Я хочу знать больше о происхождении этой так называемой утерянной главы, Мэри.

– Я тебя не понимаю, Лассо. Если ты видел экземпляр, настоящий экземпляр, то должен был видеть замечания, которые Папа писал от руки на полях. Мы нашли это в Париже, когда возвращались из Африки… после этих авиакатастроф. Она была среди других бумаг в сундуках, которые Папа оставил в подвале «Ритца». Она попалась на глаза Эрнесту, он сделал эти заметки насчет сюрреализма за два года до смерти. Мне кажется, ты должен винить Папу. Желаю тебе получить от него ответы. – Внезапно Мэри сказала: – Сэкономь деньги, Лассо. Останься сегодня здесь. – Мэри вытащила что-то из-под свитера – ожерелье или какой-то амулет – и потерла его между большим и указательным пальцами.

– Большое спасибо, но конференция оплачивает мои расходы в гостинице, – твердо сказал Гектор. – И я собираюсь обобрать этих длинноволосых до последнего цента.

– Ну, это ведь ненадолго, – заметила Мэри. – Не более пары дней, так? А то, что тебе предлагаю я, займет много месяцев. Так что…

– Посмотрим, – сказал Гектор. Теперь он начал оглядывать комнату – нет ли где-нибудь рукописей, документов? Учитывая состояние Мэри, особо скрываться не было необходимости – она явно и быстро переставала соображать. Мы еще не закончили, подумал он. Нам еще надо чертовски подробнее поговорить об утерянной главе и откуда она вдруг всплыла. Каким образом она превратилась из каракулей Хема на обрывке бумаги, потерянном лет тридцать назад, в свеженький документ, только что напечатанный на машинке.