Такой горячий, но сладкий кофе - Хельга Делаверн

Да-да, именно всем. Особенно Артёму, чью хитрую морду я увидела первой. Как ни в чём не бывало, он сидел рядом с Сашей за столом и пил свой любимый чёрный чай. Убила бы, не будь тут свидетелей.

Он улыбнулся.

— Доброе. Как спалось?

— Очень сладко.

— Какое совпадение! И мне тоже.

Олеся сверлила нас по очереди взглядом, пока Илья пёк на кухне блины.

Слушайте, идеальный же мужик! Разговаривает редко, не спорит (во многом, благодаря первому пункту) да ещё и готовит утром первого января! Признайтесь-ка честно, сколько из вас готовы выползти на кухню в этот день не воды попить и не кофе сварить, а приготовить друзьям (не родственникам!) полноценный завтрак? Сомнений нет: Илья — святой!

— Я уже устала ждать, когда ты выползешь курить, — сказала сестра, выйдя вслед за мной на крыльцо.

— А что такое?

— Ничего. Просто я пока не оставляю попыток достучаться до твоей совести. Не надоело водить Сашу за нос?

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

— А как под Артёма стелиться, ты знаешь и понимаешь?

Я покосилась на окно. Как показала практика, тех, кто бубнит на крыльце, всегда хорошо слышно в доме.

— Твои крики не приведут ни к чему хорошему.

Олеся скрестила руки на груди:

— Если тебе интересно, то пока ты вчера развлекалась со своим любовником, твой жених просидел всю ночь в гостиной без какого-либо желания заснуть. Он так переживал за твоё самочувствие, что все всхлипы и вздохи, вместе со скрипом кровати принимал за болезнь.

Я усмехнулась:

— Посмотри на Сашу. Для таких, как он, секс и есть болезнь. Чума, с которой лучше не связываться.

— Твоя похоть переходит все границы!

— Моя похоть тебя не касается.

— Она не касалась бы меня в том случае, если бы ты не засосала в своё болото моих друзей!

— Твои друзья сами сделали свой выбор. Ни одному, ни другому я никогда не навязывалась.

Олеся стиснула зубы:

— Скажи Саше правду.

— Он знает, что я не люблю его.

— Ты даёшь ему ложные надежды.

Я потушила сигарету.

— К твоему сведению, Олеся, я твоему дружку вообще ничего не даю. И не дам.

— Потому что просить не умеет?

— Потому что у него нет татуировки и мотоцикла.

Я уже была решительно настроена вернуться в дом, когда дверь открылась, и на крыльцо упал Артём. В ту же секунду из гостиной выскочил Саша, схватил друга за грудки и поднял на ноги.

— Что происходит?

Артём вытер кровь (похоже, Саша разбил ему губу) и, продолжая смотреть на Сашу, ответил Олесе:

— Наш друг решил встать на защиту своей шлюхи. Я ему глаза на неё пытаюсь открыть, а он и слушать меня не желает.

Когда Саша ударил его кулаком по лицу, Артём даже не пытался сопротивляться; только смеялся без конца. Спасибо Илье и Мише, которые выбежали на шум, и разняли лучших друзей.

— Попомни мои слова, Герц, — Артём плюнул на улицу, и снег мгновенно стал красным, — рано или поздно ты пожалеешь, что разрушил из-за неё нашу дружбу!…Хе-хе. Жизнь всё расставит по своим местам.

— Наверное, тебе лучше пойти домой, — И лья похлопал Артёма по плечу.

Он усмехнулся и направился к калитке. Но стоило ему выйти за пределы участка, как Саша вырвался из рук Миши, и побежал за ним следом. Разумеется, мы вновь побежали их разнимать, но делать этого уже не потребовалось. Последнее, что я помню перед тем, как отключилась, это визг колёс и крики сестры.

— Эй, ты меня слышишь?

Голос Ильи звучал где-то далеко и очень тихо. Словно против воли открыв глаза, я спросила одними губами:

— Кто?

Илья покосился на Мишу, но отвечать не спешил.

— Для начала тебе нужно прийти в себя, а потом уже задавать вопросы, хорошо?

— Кто? — я повторила вопрос, но уже намного громче. Резко сев, я почувствовала пульсирующую боль в висках. Вероятно, так на меня подействовал нашатырь, который молодой человек чуть ли не пытался залить мне в нос.

Миша вздохнул:

— Не переживай с ним всё будет хорошо.

Моя злость росла с каждой секундой. Ведь они мне так и не сказали, кого из двоих друзей сбил автомобиль.

— Сейчас он в больнице, с ним рядом Олеся и Артём.

Несмотря на головную боль, тошноту, временное помутнение сознания и прочие радости обморока, я вскочила на ноги.

— Почему вы не поехали с ними?

Илья хмыкнул:

— Кто-то должен был остаться и с тобой. И потом, Марина, мы в больнице. Разве ты не видишь?

Чёрт возьми, Илья, я ничего не вижу и видеть не хочу! И поверь мне на слово: в таком состоянии я могу увидеть сейчас что угодно, начиная от привидений, и заканчивая розовыми пони!

Меня поражала их медлительность; создавалось впечатление, что они не переживали за Сашу, поэтому тихо и мирно ковыряли в носу в коридоре. Хотя, может, не всё так плохо, как вырисовывается в моей голове?

Олеся и Артём сидели на лавочке и пили растворимый кофе из пластиковых стаканчиков; руки сестры дрожали. Не сказав им не слова, я бросилась в палату, рядом с которой они, собственно, и сидели, но попасть внутрь комнаты мне не удалось. Оттуда вышел хмурый мужчина в белом халате.

— Вы кто? — спросил он, засунув руки в карманы.

— Я невеста, — на одном дыхании ответила я, — как он?

— Скоро оклемается… Повезло парню: у него целых две невесты, — врач строго посмотрел на Олесю, — и, слава Богу, друг, который не приходится ему женихом. Туда нельзя, — быстро добавил мужчина, когда я сделала шаг в сторону.

— Вы же сказали, что с ним всё в порядке!

— Девушка, будьте благоразумны! Я сказал, что он скоро оклемается, а не то, что он жив и здоров! — заметив, с какой скоростью начали расширяться зрачки моих глаз, он быстро добавил. — Повреждения, разумеется, есть, но они не смертельны. Дайте вашему жениху время прийти в себя. Мы, в свою очередь, сделаем всё, чтобы это случилось, как можно скорее.

— Марина, — сестра потянула меня за руку, — присядь со мной.

— На его месте должен был быть ты! — я сорвалась на крик. — Ты должен был лежать в этой палате, а не он!

— Марина, успокойся, — успокаивала меня Олеся.

— Я обернулся, когда машина уже неслась на меня с огромной скоростью, — голос Артёма дрожал так, словно юноша только что вылез из холодной воды, — всё это происходило так быстро, что я даже не успел сообразить, что мне делать. Как вдруг на дорогу выскочил Саня и оттолкнул меня.