Звонок из Мемфиса - Андрей Коротаев

Девушка готовилась нанести сокрушительный удар. Она сняла очки. Ее глаза светились таким диким огнем, что перепугался даже Гога. Но, переведя взгляд на ее грудь, он сразу забыл о страхе и вмешался:

–Медеечка! Вы не бейте лежачего. Видите, ему больно? Пойдемте со мной! Хотите, уедем?

–Хочу.

–Вам собраться надо?

–Да, но это недолго. Мы заедем в магазин?

–В магазин? Мы заедем во все магазины,– чуть потеряв рассудок от происходящего, пообещал Гоша. Он был рад избавиться от Эстома.

К изумлению Богли, Гога встал, отряхнул друга от песка и усадил обратно в шезлонг. Пьяный Эстом растерянно молчал, отдав инициативу повеселевшему Гоге.

–Ну, давай, брат. Увидимся, вот ведь москвичи – жестокие люди! Не ценят красоту. Просто зажрались,– сказал Гога, обратившись к девушке.

–Еще как зажрались,– сквозь стрекозьи очки та пронзила Эстома ледяным взглядом. Острая сосулька ранила сердце Эстома. «Дурак. Ой дурак!» – думал он о себе.

Гога накинул рубашку, засунул ноги в шлепанцы, встал и выжидательно посмотрел на Медею.

–Эстом Оливерович, прощайте.– произнесла Медея.– Надеюсь, мы с вами больше не увидимся. Ни-ко-гда!

–Когда?– Богли был сломлен.

–Пойдемте, Гога… Как ваше отчество?

–По-грузински – сложно. Можно по-русски – Григорий Алексеевич.

–А меня – Медея Этовна. Пойдемте, Григорий Алексеевич.

–Знаете, у нас в Грузии был царь Эт. Совсем давно. Как царя любили! Честное слово. Вы не его дочка?

–Его.

–Ха-ха-ха,– засмеялся Гога.– Знаете, Мария Этовна…

–Медея Этовна.

–Простите, никак не запомню… Так вот, Медея Этовна, такой царь был хороший…– Тут до Гоши дошло.– Так вы грузинка?

–Да.

–Как я счастлив! Вы грузинка, москвичка… и вообще. Пойдемте со мной, Медеечка! Эстомчик – хороший мальчик, но сегодня злой. Ай-ай-ай, Эстом. Пока, друг. Не унывай.

Гога хлопнул Богли по плечу.

–Я только поднимусь в номер, заберу сумочку и спущусь. Подождете меня на ресепшене?– попросила Медея.

–Конечно, моя царица,– ответил Григорий Алексеевич.

–Дура!– вдогонку крикнул Эстом, опрокинул в рот стопку чачи, но, поперхнувшись, зашелся в кашле. Он бросил рюмку на камни возле настила, послышался звон разбившегося стекла.

Медея в замешательстве остановилась, затем вернулась к столику рядом с Богли, сняла бриллиантовое кольцо и, подняв пепельницу, с невероятной силой ударила по камню. Осколки брызнули в Эстома, он в ужасе застонал. Медея вернулась к ошарашенному Гоге, которого пронзила мысль об убытках, если с Медеей и у него не заладится. Вместе они ушли с пляжа в отель. Все сильнее мрачнея, Эстом с час просидел на пляже. Поднявшись в номер, он позвонил Медее. Та не взяла трубку.

–К черту!– выругался Эстом, в сердцах побросал оставленные вещи девушки в чемодан и, не закрывая, выставил его за дверь.– Шлюха! А тебя, Гога, она разденет, а потом посадит. Магазины – ее среда обитания.

Медея могла отомстить. Занимая пост референта премьер-министра Скуратова, она легко открывала двери чиновников, была накоротке со всем кабинетом министров, легко переключая мысли зрелых мужчин на секс. Девушка появилась в учреждении год назад. Эстом наводил о ней справки – но так и не узнал, чей она человек. Ходили слухи, что она была подругой министра Промторга, который, устроив ее на должность, умер от инфаркта. Поездкой в Батуми Богли, с одной стороны, хотел упрочить положение в Правительстве, с другой – произвести впечатление на Медею, уж очень она ему нравилась. Теперь чертова девица могла сыграть против него. Кроме того, за три месяца дружбы Эстом вложил в нее половину бюджета вычислительного центра МГУ, купив шикарную квартиру на Патриарших и разные пустяковины, включая разбитый бриллиант. Больше ничто не держало Эстома в Батуми. Мало того что цеховики сдали его Прокуратуре, так еще Медея с Гогой добавили проблем…

–Ну, погоди, это она с виду такая сладкая… Набьет тебе морду, каратистка!– говорил вице-премьер, складывая рубашки.– Главное, чтобы не болтала лишнего. А лишнего она знает много…

Эстом сел на кровать и пьяно завыл. Такой обнадеживающий отдых закончился крахом всех надежд. Он немедленно захотел найти, застрелить обоих.

–Какой я осел. Какой осел!– причитал Богли, не находя выхода из положения.

Отобедав, запив произошедшее водкой, Эстом решил вернуться домой, в Красную Лавру. В полете его укачало, сильно тошнило. Кое-как Эстом дотерпел до посадки. Встречать яхту вышел дворецкий. Самостоятельно выбраться из кабины Богли не смог. Неестественно бледно-зеленый вид пассажира подсказал прислуге, что босс прибыл не в форме. Придерживая шефа, Михаил довел его до туалета, где тот провел не менее часа, выйдя в более сносном состоянии и пояснив неожиданное возвращение:

–Вызвали из отпуска… на работу. На завтра мне костюм, все такое. Но утром не буди. Сам встану.

Дома и стены помогают! Поминая Медею с Гогой недобрым словом, Богли лег на диване в гостиной. Дворецкий принес компресс и стакан минеральной воды. Потихоньку Эстом ожил. Огорчения остались на далеком юге. С ними можно разобраться позже. Он тоже не лыком шит, сумеет защитить себя, если понадобится. Поднявшись, чиновник побродил по шале. В последнее время он проводил дни с Медеей, так что ее отсутствие стало ему в тяжесть. Дворецкий ходил по пятам, в любой момент готовый подать воды, выполнить любое пожелание. Эстом вздохнул и отправился спать в одиночестве. Как-то давно Богли разместил в спальне внушительный телескоп. Он любил смотреть на звезды или проецировать изображения разных уголков Вселенной на стены. Виды галактик, туманностей были трехмерными: кровать словно парила в открытом космосе. Идея поставить телескоп посетила его во время поездки в Архызскую обсерваторию, на празднование двухсотлетия научного центра. Ученые просили вице-премьера выделить средства на замену линз в оптическом приборе, а лучше – телескопа. Для убедительности ему показали звезды, Марс, Млечный Путь. Эстом увидел мир за пределами дачи.

–Вот это да!– воскликнул он.

Астрономы довольно переглянулись. Тогда-то Богли решил установить астрономическую систему у себя в шале. Собранная по заданию тех же ученых, она прописалась в спальне чиновника. Реализация превзошла все ожидания. В честь места, где он встретился с космосом, домашний телескоп получил имя «Архип». Система идеально подходила для сопровождения сексуальных опытов. Что только не вытворял Эстом во вселенной. Он включал музыку, которая гармонировала с небесными сферами, рассыпал горсти каннабиноидного порошка «Дофа-Н» по спальне и улетал… Где он только не побывал. «Дофа-Н» был легальным препаратом, выдаваемым госслужащим по рецепту, как антидепрессант. Раз он показывал космос двум москвичкам, обладавшим восхитительными молодыми телами, и обнаружил жизнь в созвездии Водолея. На проекции возник космический корабль со множеством двигателей, плывший в галактических просторах. Звездолет был украшен разноцветными флагами и антеннами. Подбежав к стене, по которой летел корабль, Эстом погладил изображение, прочел вслух название на борту: «Колумбарий».