(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть - Вероника Касс

Когда увидел, что Рассохина в панике и думать про свои вещи забыла, не сдержался:

— Любовь, сигареты не забудьте!

Женщина округлила глаза и недовольно поджала губы.

Стоящий рядом с ней молодой, высокий и довольно-таки широкий парень рассмеялся. Скорее всего, это был новый лейтенант, погоны с такого расстояния я, увы, разглядеть не смог.

Поймав на себе мой тяжелый взгляд, он прекратил улыбаться и тут же предложил помощь женщине. Ну надо же, дошло.

Когда лодка была загружена сумкой Рассохиной, а внутри сидели испуганная женщина и хмурый лейтенант, крепко прижимающий к груди ноутбук мы с Котовым крепче взялись за канат и потянули лодку на себя.

В этот момент из машины вышел майор, которой все это время прикидывался шлангом. И, о слава его озарению, решил нам помочь.

— Котов, иди возьми лодку за ручки, — отдал я распоряжение водителю, когда лодка была уже в метре от нас.

Несмотря на загруженность лодки, она все равно оставалась слишком легкой для такого сильного течения.

А я еще что-то говорил про соседей по ту сторону реки. Мы сами взяли лишь одни сапоги, и я уже порядком промочил ноги, хотя в воду и не заходил толком.

Когда Котов дотянул лодку до меня, я передал ему веревку и, перехватив резиновую ручку на лодке, подал руку Любе.

— Спасибо, — обворожительно улыбнулась женщина.

Я не успел вытащить сумку с сигаретами, когда майор сел в резиновое транспортное средство.

Да он хотел свалить с Ольховской еще сильнее, чем Котов.

На этот раз на том берегу в лодку сели Каблуков и еще один парень с сумкой. С ними был багаж в виде очередных Любиных сумок и туфель подполковника.

— Котов, держи. — Я по старой схеме передал веревку сержанту и пошел выгружать Любины сумки: видимо, кроме меня, этой женщине никто сегодня помогать за просто так не собирался.

Офицерские туфли я намеренно проигнорировал, и стоило мне только отвернуться, как я услышал отборный мат Каблукова:

— Ты че творишь?! Котов, твою… На пожизненно здесь оставлю.

Да твою ж…

Я обернулся и увидел то, что и предполагал. Кот каким-то образом выпустил канат из рук, и лодка, не устояв на воде, перевернулась, одна туфля уже скрывалась из виду, плывя вниз по течению, вторая и вовсе пропала из вида.

Да твою ж… Только сейчас я обратил внимание на лодку, с бешеной скоростью плывущую вслед за туфлей.

Перевел взгляд на ту сторону, где мужик, тоже водитель, только с Соснового, стоял и потерянно смотрел на свои руки.

Ну еще бы. Мне стало его жаль, ведь майор опять находился в стороне и не думал помогать. А тут Кот отпустил, и из-за бурного течения канат вырвало к таким-то чертям из рук бедного мужика на той стороне.

Дурдом.

— Ну что, Котов? — Подошел к сержанту и хлопнул его по плечу. — Собирался плыть? Вперед, можешь и пешком попробовать, заодно и болотники обменяешь, — усмехнулся я и поймал на себе злой взгляд Каблукова.

— У тебя пять минут, — взял слово подполковник, — не перейдешь на ту сторону — останешься здесь на пожизненно.

— Андрей, смотри, — я указал рукой в сторону, где река была более мелкой, — там участок на возвышенности и течение слабее, даже дно прекрасно видно, можешь попробовать, — спокойно сказал я паникующему водителю. Я бы на его месте, не задумываясь, свалил из этого дурдома, но он…

— Да, щас, за ноутом сбегаю.

У него же еще вещи! Об этом я совсем не подумал.

Спустя три минуты все участники этого абсурда под названием “доставка нового офицера на службу” наблюдали за Котовым, который, положив сумку с ноутбуком на голову и придерживая её руками, шел по реке. С такой уверенностью и скоростью он делал это, словно был самим Моисеем и вода вот-вот разойдется в стороны, пропуская его вперед.

Вода, конечно же, не разошлась, но Котов все же добрался до другого берега. В самом глубоком месте вода достала ему до живота. Ну ничего, сегодня жарко, быстро обсохнет, зато домой скоро вернется.

Я был рад за пацана.

— Все, поехали, — скомандовал подполковник, и только тогда до меня дошло: а как же он обратно-то без лодки возвращаться будет?

Воззвал к своему самообладанию, поднял глаза к небу. Лишь бы на Сосновом была еще одна лодка! Лишь бы была… Иначе мы все чокнемся с Каблуковым, у которого в жару резиновые болотники вместо туфель.

Настенька вышла нас встречать на козырек заставы, с любопытством поглядывая на Любу, а увидев нового лейтенанта, вмиг напряглась. Она окинула его долгим внимательным взглядом, придирчивым и даже… Удивленным? Недовольным? Неужели они знакомы? Да нет, не может такого быть!

Лейтенант же широко улыбнулся и пошел в сторону Ворон, а мне захотелось взять его за шиворот, как нашкодившего котенка, и зашвырнуть обратно в машину, чтобы он убрался с моей заставы.

— Ворон Настя, вот это да! — громко выкрикнул парень на ходу, а у меня зазвенело в ушах. С…

— Личный состав, строимся, — выкрикнул я, перебив этого выскочку.

Все равно все были на месте. Я сам встал в строй и стал дожидаться, пока Каблуков представит новых офицеров, которые сейчас стояли так близко друг к другу. Чересчур близко.

Я не слушал речь Каблукова. Даже когда говорила Настя, я прожигал глазами высоченного малолетку и пытался высчитать, насколько он близко стоит к Ворон. Если двинется хоть на сантиметр, не сдержусь.

Как только все закончилось, я вышел из строя и, взяв Настю за плечо, повел в сторону досов.

— Это кто? — на ходу спросил.

— Отпусти.

Я отпустил её руку и попытался слегка расслабиться. Потому что понимал, что вел себя неадекватно, но злость подступала к гландам, полностью наполняя меня, а сдерживать себя было все тяжелее и тяжелее.

— Кто он, Настя?

— Лейтенант новый. Ты сам с ним приехал, — пробубнила девушка, приобняв себя.

В этот момент мы подошли к подъезду, и я, запихнув девушку внутрь, схватил её за плечи, крепко прижимая к себе.

— Еще раз спрашиваю: кто это?

Принцесса распахнула свои голубые глаза и захлопала пушистыми ресницами.

— Одногруппник…

— Он из другого института, — ругнулся я, сжимая её плечи еще сильнее.

— Он до третьего курса с нами учился, потом перевелся, — запальчиво ответила она.

А я смотрел на её губы, которыми она произносит ответ, и понимал, что не сдержусь. Не смогу… Это слишком тяжело: у меня почти год не было женщины, и сейчас такое пухлогубое искушение проверяло меня на прочность.