(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть - Вероника Касс

— Ясно, — буркнула я и молча продолжила ужинать.

Все мои труды были насмарку. Роман не оценил ни макияжа, ни красивой укладки. Смотрел так же, как и прежде, и как будто вообще ничего не видел.

Где тот мужчина, который утром выбил дверь в мою квартиру? Где?

В таком же молчании мы дошли до дома, Калинин отдал мне Босса и захлопнул дверь у самого моего носа. Это было грубо. Настолько грубо, что он обидел меня — не обижая.

И я решила притормозить: этот мужчина все равно от меня никуда не денется. А мне надо присмотреться и пообжиться. С личным составом лучше познакомиться, да и вообще, заставские журналы изучить.

В таком же темпе и прошла следующая неделя. За которую я видела Романа пару раз в день и общалась не дольше пяти минут. Зато вместе с Викой приобщилась к игре “Мортал комбат”. Пыталась и в футбол играть, но, когда чуть не долбанула джойстик о стену, хозяин приставки хмуро посмотрел на меня, и я решила, что Фифа — это не мое. Для обычно улыбающегося Праздника хмурое выражение лица было так непривычно, что я решила его не злить.

Собрать кальян у парней все же получилось, он постоянно стоял на козырьке, и у меня складывалось ощущение, что не затухал он никогда. Откуда у них такие запасы фруктового табака (а пахло в основном яблоками) и специальных угольков, я даже представить себе не бралась. Но это помогло им протянуть целую неделю без сигарет, они считали дни до того момента, когда приедут Каблуков с новым лейтенантом и вместе с ними жена старшины, которой заказали несколько списков продуктов и, конечно же, отравы в виде сигарет. Я сочувствовала мужчинам и в то же время очень радовалась, что не курю сама, ведь эта зависимость была действительно пагубной, особенно в таких условиях.

Вообще, вся эта ситуация с кальяном была смешной лишь на первый взгляд, даже Калинин с каждым днем становился все более хмурым.

За день до моего официального выхода на работу и приезда на заставу подполковника мы решили устроить турнир по «Мортал комбату». Участвовали все, кроме старшины и Калинина. На него-то я и наткнулась, когда вышла из подъезда, направляясь на заставу.

— Привет, — отстраненно произнес капитан, сидя на лавке.

— Привет, ты чего здесь?

— Думаю. На свежем воздухе лучше получается.

— О чем? — Я присела рядом, напрочь позабыв о турнире, который так долго планировала Вика. Калинин впервые вступил со мной в более-менее длинный диалог. Это уже что-то, и я не могу себе позволить упустить такой момент.

— Что делать, если завтра никто не привезет сигарет?

— Господи, но ты же не куришь, — воскликнула я.

— А мои подчиненные — да. Настя, на заставе даже чай закончился, я уже четвертый день ношу свою заварку мужикам.

— Ну можно же выжить без чая.

— Когда есть сигареты. Настя, им хочется курить, они идут пить чай, сладкий. Почему — не спрашивай. Я не курил никогда, и оттого понятия не имею, в чем взаимосвязь. Но конфеты я им свои не отдам.

Последняя его фраза совсем не вязалась с его серьезным настроем. И звучала как-то обиженно, по-детски.

— Тебе что, жалко, что ли?

— Конечно, — возмутился Калинин. — Им и на два дня их не хватит, а мне еще несколько месяцев жить до очередной посылки из дома. Хотя какая посылка, Настя? — спросил он сам у себя, — Кто нам сюда привезет её? Так и будем сидеть невыездные, пока река не замерзнет, — недовольно хохотнул Калинин, и я напрочь запуталась.

— Я не поняла, Калинин, это ты сейчас депрессуешь, что ли, так? — Мне осталось лишь открыть рот от удивления.

— Уровень воды в речке стал еще выше. Настя, они её и на Урале не переедут. Заглохнут напрочь, и всё.

— И что тогда? Почему они до сих пор не чинят этот мост? — Мне не нравился настрой Романа, и становилось как-то не по себе.

— Настенька, я уже как-то говорил тебе, что это же Россия. А ты, видимо, не до конца поняла, что я хотел сказать… проволочки с бумагами… они, знаешь, такие.

— А чего на заставе еще мало? — нахмурившись, спросила я.

— Кроме сигарет, ничего критичного. Лука нет, картошка почти кончилась. Но там круп полные ящики. Мясо, рыба тоже есть. Молока нет, и сгущенного, кстати, тоже, но это все мелочи. Ты на заставу? — впервые за весь этот разговор посмотрев на меня, спросил Роман.

Я лишь кивнула, попав в плен его взгляда. Пальчики на ногах, по обыкновению, поджались, а сердце застучало где-то в ушах.

— Как оцениваешь свои шансы?

Он же спросил сейчас не про игру на приставке? Совсем не про нее… или все же… Облизнула пересохшие губы и с трудом ответила:

— Надеюсь на пятое место.

— А позади тебя будут Колчак и Дамиров? — Я кивнула. Капитан улыбнулся и, прикусив губу, заправил мне за ухо выбившуюся из косы прядь. — Ну, трезво расцениваешь свои шансы — это хорошо. Иди уже.

Затем щелкнул меня по кончику носа. Опять! Как и неделю назад. Я ему что, пятилетний ребенок?

Да пошел он…

Прищурилась, выражая этим свое недовольство, и поднялась со скамейки. Я почти повернула за угол ДОСа, когда услышала:

— На-а-астя. — Я остановилась и обернулась: Калинин стоял у дверей в подъезд и широко улыбался. — Спасибо за разговор, и удачи тебе, феечка, набей там кому-нибудь морду. И ушел.

Гад. Аполлон накачанный.

А вот набью!

С удовольствием набью. Сделаю фаталити какому-нибудь Саб-Зиро, представляя на его месте тебя, Калинин. Исключительно со всей своей любовью!

В комнате Александра Праздникова тихо играла музыка и громко смеялись Курковы. Они вообще интересно смотрелись вместе. Он большой — она худющая, он молчаливый — она с языком без костей. Да и кто главный в их семье, было видно невооруженным взглядом. Это тот случай, когда за каменной стеной и подальше от любых проблем, только несмотря на это в компании среди друзей эта “каменная стена” прикидывалась плюшевым медвежонком, отзывалась на Тошика и терпела колкие выпады своей рыжей жены.

Потрясающее самообладание и терпение.

— Так, я решила, — выкрикнула Вика сразу, как увидела меня. — Сначала тянем жребий и определяем первые пары, кто с кем играет. У кого одинакового цвета палочки на концах, те и пара.

Я обратила внимание на палки в её руках — кажется, это были длинные шпажки… когда-то были. Сейчас же эти длинные зубочистки острые с одной стороны и разноцветные с другой: салатовые, оранжевые и неоново-желтые.

— Как ты это сделала?

— Лаками покрасила, — мило улыбнулась рыжая, — но это ненадолго, видишь, они скоро облезут уже. — И покрутила своим богатством около моего носа.

Я тянула палочку первой, видимо, по старшинству.